– Иди спать.
– Нет, – сухо отрезал тот, даже не глядя в мою сторону.
– Тебе необходимо выспаться! – возмутилась я. – Выглядишь хреново!
– Я же сказал, нет.
– Ты так долго не протянешь, Томми. Всё равно тебя вырубит рано или поздно, – начинала я злиться. – Иди и ложись спать, сейчас же!
– Нет.
– Упёртый, как баран…
Его рука скользнула мне за спину.
– Хочешь оставить меня без жареного суслика? – слабо улыбнулся он, склоняя голову.
– Так только мне почудилось, что это – крысы? – удивилась я.
– Он при мне их освежевал, – спокойно пояснил Хиддлстон, поджимая губы. – Так что это – точно недавно было сусликами. И поверь, после увиденного, мне всё меньше хочется идти спать. Он – псих.
Я рассмеялась, утыкаясь в его потрёпанную одежду. От его свитера пахло дымом и пылью, и на ощупь он был всё также неприятен. Когда-нибудь я обязательно от него избавлюсь.
– Слушай, умение свежевать животных ещё не означает, что человек психически нестабилен!
– Он выковырял и показал мне их глаза, словно нечто забавное...
– Фу-у! Какая мерзость! – скривилась я, пихая мужчину локтём под рёбра. – Зачем ты рассказал мне об этом?!
– Давай, скажи мне ещё раз, что он нормален и что ты спокойно останешься с ним один на один!
– Томас, ради всего святого, ты преувеличиваешь… – закатила я глаза.
– Посмотри на него, – не унимался англичанин, исподтишка тыкая в Саню пальцем. – Он приклеивает зубы на клей. И нескольких у него явно не хватает… А что если он не прочь приклеить себе новые?
– Хиддлстон! У тебя очень богатая фантазия! – возмутилась я, невольно представляя, как Дядька… А в общем-то мне этого даже и представлять-то не хотелось. – Прекрати немедленно!
Заслышав наш гомон, Дядька мимоходом окинул нас любопытствующим взглядом и подмигнул мне. «Говорил, ситуация такая, что выбирать не приходится, кого лопать? Хм… – внезапно решило поддержать Томаса моё чудовище. – А есть в этом что-то… этакое. Определённо есть».
– Ну, хватит уже! – жалобно простонала я, нервно сжимая ткань мужского свитера.
Нет, они просто издеваются! Дезертир никак не может быть каким-нибудь маньяком! Что за нелепые выдумки?!
– Он говорил тебе, что уже встречал живых, – Том заговорщицки понизил голос и наклонился ещё ближе. – Но живёт здесь один. Ты не считаешь это несколько подозрительным? Куда пропали все эти люди? Ты об этом не думала?
Осторожно покосившись в сторону Сани, я невольно представила, как он потрошит людей вот этим вот самым ножиком, подобно тем несчастным сусликам. И, к моему ужасу, подобное представилось мне с лёгкостью. Я уже начала паниковать, как вдруг англичанин сдался:
– Ехе-хе-хе! – его прерывистое дыхание пощекотало моё ухо. – Попалась!
– Хиддлстон, ты сволочь! – прорычала я, порывисто прохаживаясь по нему кулаками. – Это была очень дурацкая шутка!
Поспешно выбравшись из-под моих бессмысленных и беспощадных побоев, Том упал в нагретый мною гамак.
– Зачем нужно было придумывать всякую чушь?! – негодовала я вослед.
– Хочу держать тебя в тонусе.
– Ну, спасибо! – не слишком-то благодарно буркнула я.
– И, заметь, я ничего не придумал, лишь огласил известные нам обоим факты, – устало добавил мужчина, ворочаясь.
Прописав добавочного леща потяжелевшему гамаку, я немного нервно посмеялась. А ведь он и правда не выдумал ни слова, просто преподнёс всё несколько в другом свете. Так что, своего он, так или иначе, добился, и моё доверие к Дядьке слегка пошатнулось.
– Я спать, – наконец, торжественно объявил англичанин. – Но если наш гостеприимный хозяин начнёт присматриваться к моим зубам – пожалуйста, дай знать.
Я ничего не ответила ему, лишь насторожилась, вслушиваясь в новую мелодию, что мычал себе под нос Саня. Не смотря на отсутствие слов, «Лесник» угадывался на ура. В этот момент мне показалось, что Дядька приврал о своём незнании английского. Но чёрт его теперь разберёт, сказал ведь что не шпрехает!
«Что за дебильные шуточки?! – я обхватила свои колени и нахохлилась, мысленно вспоминая, где находится мой нож. – И что мне теперь думать?».
Англичанин затих довольно быстро. Кажется, бессонная ночь всё же доконала его, и усталость взяла своё. Дезертир же терпеливо выждал, пока Том провалится в сон и лишь тогда заговорил со мной, попутно следя за мясом.
– Ну, наконец-то уснул, – довольно крякнул он. – Я уж думал, точно окочурится твой дружок. Сидел тут как мумия, глаза свои на меня таращил. Жуть! Не доверяет мне, да?
– Есть такое, – я не стала врать.
– Одобряю.
– Одобряешь? – несказанно удивилась я, и с интересом приблизилась к костру, чтобы быть ближе к собеседнику, а не кричать на весь лагерь.
Мясо приятно шкварчало и пахло довольно соблазнительно. Мой желудок конвульсивно поджался, и я сглотнула послушно подоспевшую слюну. Санька хмыкнул, достал свой нож и, подцепив половинку горячего картофеля, протянул мне. Я не побрезговала.
– Ежели доверять каждому встречному, так недолго и на тот свет отправиться. Так что, правильно делает. А ты – дурёха…
Я зло зыркнула на него, невольно стиснув поданный им нож в руке.
– Ну, ладно, ладно, – рассмеялся мужчина, легко подмечая мою эмоцию. – Я ж по-доброму! Чего взъелась? Было у меня так, что встретил живого человека – а он хуже зомби.
– Хуже зомби, это как? – машинально выпалила я.
– Людей ел, вот как, – подцепив одну из тушек, Саня перевернул её и придирчиво осмотрел. – Вот эта готова. Будешь?
Картошка встала у меня поперёк горла, и я с трудом прокашлялась.
– Приму это, как положительный ответ, – отозвался дезертир и потянулся за пластиковой тарелкой. – Вот смотри. Люди сейчас разные бывают – кто-то из магазинов провизию таскает, кто-то охотиться умеет, а кому-то… в голову дурь всякая приходит. Причём, чаще всего, поодиночке такие утырки не ходят – оно и понятно, толпой завалить или увести кого-нибудь проще. На меня вот такой же выродок вышел. Всё звал, мол, в убежище. Мол, колония, выживать вместе будем, все дела... Видел я, как они там выживали. То не дом был, а живодёрня какая-то…
– Ты их… убил?
– Нет, блин, разъяснительную беседу провёл и отпустил, – криво усмехнулся Дядька. – А патроны у меня, это так – чисто для красоты. Святая ты наивность, тарелку держи!
– Вовсе я и не наивная, – обижено буркнула я, но тарелку приняла.
Мужчина задумчиво помолчал, переворачивая остальные тушки. В его коротких волосах виднелись неаккуратно стриженые клоки. При свете дня стало видно, что у Сани карие глаза, что, не смотря на всё, он подстригал волосы и гладко брился, что его одежда была та самая, что он носил ещё на службе – тут и там я невольно замечала заплатки и неумелые швы. Сейчас на нём была практически новая чёрная футболка, явно не его.
– Мне жаль твою тельняшку, – вдруг посочувствовала я.
Дезертир, оторопев, поднял на меня глаза, цокнул целым зубом и кивнул.
– Да, хана тельняхе, – покосившись в сторону гамака, Санька добавил. – Ну, да и хрен с ней. Как суслик?
– Специфично, – задумчиво изрекла я, отправляя в рот второй по счёту кусок. – Жирновато, но есть можно.
– А большего и не надо, – улыбнулся мужчина, убирая снедь с огня. – Иди сюда, – хлопнул он по бревну рядом с собой. – Нечего на земле сидеть.
Немного замешкавшись, я пересела-таки на большое обтёсанное бревно, что играло здесь роль лавочки. Мужчина достал сигарету и задымил. Потянув носом дым, и слегка поморщившись, я, однако, против ничего не сказала. Своё курево он мне больше не предлагал. И хорошо.
– А ты ему доверяешь? – вдруг спросил меня мужчина серьёзно.
– Кому? – от неожиданности уточнила я. – Тому?
Удивлённо взглянув на своего собеседника, я не заметила на его лице ни тени подвоха. Затянувшись, он выпустил носом дым, даже не потрудившись повторить свой странный вопрос.
– Доверяю ли я Тому? – иронично повторила я. – Ты серьёзно?
Вопрос был настолько неожиданным и сбивающим меня с толку, что я даже не думала до сего момента, что мне придётся давать на подобный ответ. Саня коротко кивнул.
