Серебро ночи. Трилогия (СИ) - Герцик Татьяна Ивановна

— Моего — нет! — Сильвер встал на защиту своего боевого друга. — Я с ним столько всего испытал, никому его не дам!

— Мне твой конь не нужен, он мне не нравится! — независимо уверил его Феррун. — Он даже хуже графского Берта. Я найду себе получше!

Братья переглянулись и одновременно пожали плечами.

Беллатор поднялся с кресла и пошатнулся. Сильвер тут же подставил ему плечо. Феррун подошел к старшему брату и небрежно прикоснулся указательным пальцем ко лбу.

— Слабость донимает? — пренебрежительно спросил, прочертив на лбу какой-то странный знак. — Какие вы все хлипкие! — и, не оглядываясь, пошел к выходу.

Рассерженный Беллатор тут же почувствовал себя почти здоровым.

— Что за нахальный мальчишка! — Сильвер был по-настоящему зол. — Пороть бы его да пороть!

— Не надо, — засмеялся Беллатор. — Он умеет взбодрить человека. Мне уже лучше. Поехали обратно.

Во дворец они вернулись к ужину. Отец, уже знавший, как они переполошили весь город, только посмеивался. Взяв привезенное завещание, со смешком предложил:

— Забавно. Может быть, и мне стоит выехать с таким эскортом? Народ будет думать, что я решил объявить себя королем.

— Можешь с собой еще и королевскую стражу взять. Полусотни хватит. Это будет еще шикарнее. Все решат, что ты сошел с ума. — Беллатор представил эту картину и усмехнулся. — Но шутки в сторону. Ты прочел завещание?

— Да. Это подделка. Если сравнить записку и завещание, сразу видно, что почерки разные. Хотя и похожи. Ставка сделана на то, что подлинных писем герцога не сохранилось. Всем известно, что герцог собственноручно писать не любил. Я даже не могу ручаться, что письма, пришедшие мне, написаны им. Возможно, это почерк его секретаря. Но он умер следом за герцогом, и выяснить, что написано секретарем, а что самим герцогом, нереально. Возможно, маркиза Пульшир помнит почерк отца, но она вряд ли станет делать то, что причинит ущерб ее собственному сыну, так что обращаться к ней за помощью бесполезно.

— В самом деле, это проблема. — Беллатор подошел к камину и заглянул в него. — Почему здесь так жарко? — Камин жарко пылал.

Пожав плечами, скинул камзол, оставшись в одной тонкой батистовой рубашке. Его примеру последовал и Сильвер.

Выпив вина, чтоб освежиться, Беллатор продолжил:

— И заверители, чьи подписи подделаны на завещании, давно умерли. Опровергнуть его будет трудно.

Медиатор вслед за сыновьями расстегнул бархатный камзол.

— Зря затопили камин. Стало слишком жарко, — заметил он и деловито предположил: — Думаю, расчет у Пульшира таков: перед самым Дворянским советом в архиве якобы случайно находится завещание. Возможно, его просто положили не на ту полку. В нем наследником прямо указан сын дочери, минуя мать, несмотря на то, что она еще жива. Но такова традиция, в этом никто ничего странного не усмотрит. Так маркиза Пульшир станет не только дочерью герцога, но и матерью герцога.

— Да, все в рамках закона, — холодно согласился Беллатор. — Кроме одной мелочи: подложного завещания.

— А вот это доказать будет трудно или вообще неосуществимо. Особенно если за него будут свидетельствовать аристократы.

— Лэрд, к примеру, или граф?

— Да. Я их слова ничем опровергнуть не смогу.

— Ладно, посмотрим, что нам даст поездка в поместье герцога. Кстати, а где Феррун? — Сильвер оглянулся, будто надеялся увидеть его за плечами.

— Где-то в дымоходе. Вместе с найденными сегодня утром свитками.

— А кто носит ему еду? — спросил Медиатор. — Надеюсь, он не голодает?

Сильвер расхохотался во все горло, заслужив от отца укоризненный взгляд.

— Феррун? Голодает? Вот уж кто умеет великолепно позаботиться о себе!

— Не волнуйся, отец. Ему еду не носят, он берет ее сам, — уточнил старший сын. — Всё, что ему понравится. Тебе еще наши повара не жаловались? Нет? Значит, еще пожалуются. — Беллатор не видел в этом беды.

Медиатору это не понравилось. Он имел слабость к хорошей еде, и расстраивать его уважаемых поваров не смел никто.

— Может, попробовать его как-то приструнить?

Беллатор воззвал к здравому смыслу отца:

— Отец, если бы не Феррун, мы в лучшем случае нашли бы тайник под картиной, потратив на это уйму времени. И уж завалившуюся записку мы точно бы не достали. Если его разозлить, он помогать нам не будет.

Медиатор сердито постучал по столу кончиками пальцев.

— Если его не остановить, он превратит нашу жизнь в балаган!

— Наша жизнь давно превратилась в балаган, отец. Ты разве этого еще не заметил? — Сильвер намекнул на жизнь отца с Зинеллой.

Медиатор откинулся на спинку кресла и скептически поджал губы.

— Я все-таки думаю, что мы зря пригласили сюда Ферруна. Как бы его спровадить? Может, подарить ему дом где-нибудь в пригороде и денег дать? Пусть в своем доме свои порядки заводит, а нам не мешает.

— А стоит ли? Он ведь нам еще не раз пригодится. — Беллатор с удовольствием откусил от сочного куска мяса и отметил: — Хорошо приготовлено, видимо, выкрутасы Ферруна повару не помешали. Кстати, а где прислуга Зинеллы?

— Я ее распустил. Так же как и ее придворных дам. Все уехали по домам. Не сказать, чтоб кто-то был хоть слегка огорчен. Наоборот, никто своей радости не скрывал.

— Радовались все? — уточнил Беллатор. — И даже ее камеристка, как ее там? Та, что все вынюхивала и высматривала.

— Антия? Я приказал запереть ее в подземелье. И устроить обыск в ее комнате. Крис нашел в ее вещах много интересного.

— Она сидит в темнице? — задумчиво повторил Беллатор. — Это хорошо. Давай поговорим с ней после ужина. Она многое знает. Без конца шныряла по дворцу, шпионка графская. Может, удастся узнать, где у нее жили ручные крысы, через которых они общались с Контрарио?

— Я ее видел? — Сильвер свел брови в одну линию, пытаясь припомнить служанку. — Как она выглядит?

— Вот приведут ее, и увидишь. Ее в двух словах не опишешь. Но давайте уже спокойно поедим, — Беллатор с вожделением посмотрел на большой окорок, стоявший слишком далеко от него. — Есть хочу просто ужасно!

В комнату опасливо заглянул верный Серджио.

— Что случилось, Серджио? Ты чего-то боишься?

Тот вошел и сообщил:

— Прибыл гонец от настоятельницы монастыря Дейамор! Передал письмо для Беллатора!

Сильвер воскликнул:

— Давай его скорее! — выхватил письмо и принялся читать.

Беллатор посмотрел на странно неуверенного в себе Серджио и принялся допытываться:

— Что случилось? Почему ты так себя ведешь?

Оглянувшись, Серджио объяснил, понизив голос:

— Это из-за Ферруна, ваша честь. Он пообещал посадить меня на меч.

— За что? — Беллатор поразился и положил руку на внезапно снова потребовавший пищи живот.

— За то, что я указал ему на грязь, которая оставалась на коврах, когда он вылезал из каминов.

— Серджио, я всех предупреждал не прекословить ему. Почему же вы нарушили мой совет? Многолетняя привычка?

Тот повинно склонил голову.

— Вот черт! — Сильвер топнул ногой, выпуская раздражение. — Тетушка пишет, что не знает, как лечится эта болезнь. Она задержала гонца, изучая старинные манускрипты, но нигде не нашла ничего подобного. Единственное, что она может сделать — это молиться за Алонсо!

— Ну, хоть что-то, — Беллатор был огорчен, но не разочарован. — Я ожидал чего-то в этом духе. Не думаю, что кто-то из наших лекарей может лечить болезни души. Но подождем. Алонсо жив, здоров, возможно, эта дрянь исчезнет так же, как и появилась. А ты, Серджио, просто попроси прощения у Ферруна. Скажи, что виноват и больше такого не повторится. Думаю, он тебя охотно простит.

За неимением лучшего Серджио пообещал, что повинится и ушел, подумав про себя, что прикажет зажечь все камины, используемые Ферруном для передвижения. Вот тогда-то он у него попрыгает! Хоть маленькая, но сладкая месть.

Все остальные, не догадываясь о зловещих замыслах мажордома, продолжили ужин.

Глава седьмая

Закончив с едой, Медиаторы перешли в малую гостиную в покоях наместника. Выдержанная в строгих коричнево-пурпурных тонах, она навевала тоску на всех ее посетителей. Медиатор приказал привести Антию, стражник торопливо отправился за ней. Через некоторое время вместе с ним пришел растерянный Крис.