Баронесса. Эхо забытой цивилизации (СИ) - Верескова Дарья

— Извините, — пробормотал нервный лорд Тугрим. — Это первый раз, когда он проявил столько интереса, и ваши ответы явно пришлись ему по душе. Пожалуйста, миледи, Его Величество не поскупится на награду.

Надеюсь, так и будет. Иначе никаких секретов и никакой торговли.

— Я запомню это, — с лёгкой ехидцей улыбнулась я, но направилась в указанную сторону. — Отведайте вина и расслабьтесь. Такие нервы вам точно не на пользу.

Браслет не отреагировал на выпад лорда Тугрима, и я заключила, что он не задумывал зла, просто не справился с напряжением.

— Богиня, ты видела её? Лилеана, поди, локти себе сгрызёт! Не иначе дикарка продала душу Тёмному Урго, чтобы так выглядеть. И сколько денег сюда вложил барон?!

Я застыла, услышав голоса за приоткрытой дверью соседней гостиной.

— Неудивительно, что Кайрос даже не смотрел на Лилеану после возвращения. А ты видела терезийцев? Они глаз не сводили с дикарки. Кто бы мог подумать, что за такой сладкой внешностью скрывается столько злобы. Помнишь её письмо? Столько ярости и ревности!

Решив, что прятаться глупо, я вышла вперёд и облокотилась на косяк двери. Улыбнулась трём девушкам, приехавшим с последней группой, и они тут же замерли, испуганно выпрямившись на своих местах.

— Сплетничаете? — спросила я, мельком взглянув на браслет. Он молчал. Похоже, это я пугала девушек.

Две из них ничего не сказали, но третья, самая смелая, неожиданно встала.

— Говорим правду! Все видели ваше безумное письмо Лилеане. Вы готовы оскорбить благородную девушку из ревности, прилюдно! Хотя она просто выполняла свою работу с делегацией.

— Как вас зовут?

— Миллия Янкэ! — сразу же ответила она.

— Ну что же… миледи Янкэ. Я вижу, вы очень гордая и смелая девушка.

Она напряглась, услышав такой комплимент, но потом кивнула, не сводя с меня настороженного взгляда. В её глазах мелькнуло едва заметное удовольствие от похвалы.

— Скажите, вы бы приняли на своих землях ту, кто прилюдно оскорбляла и унижала вас? Как девушка, знающая себе цену?

В комнате воцарилось долгое молчание и только лёгкий треск огня от свечей разбавлял тишину. Миллия Янкэ растерянно смотрела на подруг, понимая, что отрицательный ответ подтвердил бы мою правоту в отправке письма Лилеане.

— Я бы не приняла такую женщину! Особенно если она любовница моего мужа! — вдруг заявила другая девушка, бросая испытующий взгляд в мою сторону. Ей, видимо, тоже хотелось, чтобы я похвалила её гордость и смелость.

Очевидно, их дружба с Лилеаной не была настолько доброй и всеподдерживающей.

— И вы в своём праве. Если миледи Муради решила проводить время с Кайросом, это её выбор. Она свободная девушка, которая мне ничего не обещала, в отличие от Кайроса. То, что он не способен сдержать свои обеты перед Первородной, — это его вина, а не её. Однако оскорблять меня тогда прилюдно было её решением, до того момента я даже не обращала на неё внимания. И те её действия будут иметь последствия.

Я мягко улыбнулась, замечая, как глаза девушек расширялись с каждым моим словом.

— Вам что-нибудь нужно? Я могу позвать слуг… — спросила я, видя, что они молчали.

— Нет… спасибо, — пробормотала Миллия Янкэ, слегка покраснев. Видимо, моя доброжелательность смутила её. Трудно плохо относиться к тому, кто делает комплименты и не причиняет тебе вреда.

— Тогда всего доброго. Наслаждайтесь вечером, — я тихо прикрыла дверь, прислушиваясь к тому, как тишина в комнате взорвалась шёпотом.

— Она совсем не такая, как я думала.

— Не похоже, чтобы она любила Его Милость. Вообще не похоже. Да и то, как она держится, когда он трогает её, — я сразу заметила. Похоже, она не может простить ему измену.

— Я бы тоже не простила, — голоса становились всё громче, вероятно, они думали, что я ушла. — А можно попросить отца объявить миледи Седено врагом наших земель? Она тоже постоянно распускает слухи обо мне!

Девушки рассмеялись, и я тоже улыбнулась, уже собираясь уходить. Но их последующие слова заставили меня замереть.

— Видели, у неё в косе две ленты? Я никогда не видела женщин с лентами! Но думаю, скоро ей придётся забыть про независимость.

— Почему?

— Забеременеет, осядет с ребёнком, времени не будет, придётся всё отдать мужу. — Мне показалось, или она вздохнула с тоской? — В любом случае д’Арлейны и так скоро разбогатеют. Ариадна выйдет замуж за герцога…

— Кстати, о Теодене Дрейгорне! Моя служанка — невеста одного из его стражников. Я слышала, что герцог приезжает сюда завтра!

***

Мысли о Теодене Дрейгорне не покидали меня ни на день, особенно часто возвращаясь ночами. Я вспоминала его прикосновения, поцелуи, бесстыдные слова. Как он просил называть его «Тео». И почему-то эти воспоминания часто были пропитаны обидой. Он говорил, что между нами всё изменилось, злился на моё поведение, а потом надолго исчезал. И хотя именно я была той, кто отталкивал его, кто убеждала, что между нами ничего не может быть, сердцем я, кажется, не могла этого принять.

Ургов герцог!

Это он отравил меня собой, а не я его.

Он не предупредил, что приедет в Синюю Трясину, но, будучи одним из главных членов сопровождения делегации, место для него найдётся всегда. Наверняка лорд Тугрим включил его в список сорока и выделил покои из тех, что я предоставила.

С Эмилем Джеро в тот вечер я разговаривала почти до трёх утра. Он задавал вопросы обо всём: какие ещё производства я вижу на этой земле, какова здесь продолжительность жизни и как её можно улучшить. Он даже спрашивал у меня советы. При этом на его лице не отражалось почти никаких эмоций, что, думаю, многих пугало.

Он казался почти неестественным, равнодушным, холодным существом — машиной.

Но я видела и другое: отдаленный страх. Страх, что кто-то узнает о том, кем он на самом деле является, откуда пришёл. Наверное, это значило, что в Терезии ситуация с «детьми гор» и религиозными гонениями была не лучше.

Мы оба так и не решились задать друг другу прямых вопросов. Боялись лишних ушей, боялись услышать отказ второго.

Потому что ошибка могла стоить жизни.

А наутро, едва первые лучи рассвета коснулись пушистых верхушек деревьев Синей Трясины, на заставе появился Теоден Дрейгорн вместе со своими людьми. Я впервые видела его в официальной процессии: каждый конь был украшен попоной с гербом, а сам герцог был в парадной кольчуге, которая невероятно ему шла.

Не могла оторвать взгляда от его массивной фигуры, небритого лица, хмурых глаз, которые... не смотрели на меня.

— Приветствую вас на землях Синей Трясины, милостью Первородной Велирии, — смиренно произношу я, впившись в его лицо суженными глазами.

— Благодарю, миледи д'Арлейн, — ответил он низким, насыщенным, таким мужским голосом. — Я бы хотел поговорить с лордом Тугримом, если возможно. Мои люди сами смогут найти себе жильё.

Он кивнул Морту, находящемуся рядом, на породистом жеребце. В отличие от Его Светлости, Морт улыбался мне тепло, как хорошей старой знакомой, тогда как герцог просто… прошёл мимо, словно почти не знал меня.

У меня же сердце билось так, что, казалось, его можно было услышать даже в столице. Что между нами случилось? Всего несколько недель назад мы были в одной постели, я горела в его руках, а сегодня он даже не смотрит на меня.

Яростно встряхиваю головой, прогоняя эти мысли.

К Урго!

Мы и так не можем быть вместе из-за моего статуса. Именно я его отталкивала.

Не время злиться, беситься и сожалеть сейчас, когда случилось именно то, чего я добивалась: герцог Дрейгорн начал относиться ко мне так, как и полагается относиться к благородной замужней соседке.

С вежливым равнодушием.

***

До самого вечера я была занята терезийцами, показывая им кирпичное производство, а завтра мы планировали отправиться на солеварню.