Академия Аркан (ЛП) - Кова Элис

— Хочешь, я уйду? — шепчет он.

«Нет» — единственный ответ, который приходит мне в голову.

Его пальцы скользят вниз, к подолу моей рубашки. Медленно, намеренно он стягивает с меня влажную ткань и отбрасывает в сторону. Холодный воздух обжигает мою кожу, но я слишком заворожена каждым его движением, чтобы жаловаться. Я не хочу шевелиться, даже дышать — лишь бы он не остановился.

Его ладони ложатся на мои бёдра, скользят вдоль пояса узких брюк. Я откидываюсь, уступая. Через миг ткань соскальзывает вниз по моим ногам.

— Хочешь, я уйду? — повторяет он, так же тихо, но в глазах его голод.

— Нет, — мой ответ едва слышен.

Он развязывает повязку на моей груди. Пара движений — и я обнажена. Все шрамы на моём теле. Каждая складка, каждая линия напряжённой мускулатуры. Я не отвожу взгляда и не прячусь.

— Великолепна, — вырывается у него. Он смотрит прямо в мои глаза — и я понимаю, что он не собирался говорить это вслух, но сказал искренне. — Пойдём.

Одним лишь его прикосновением к моей ладони я готова была бы сорваться уже сейчас. Колени дрожат, дыхание рвётся.

Ванна наполнена до краёв горячей водой, усыпанной ароматами из хрустальных флаконов. Я не узнаю эти запахи — и понимаю, что он выбрал их для меня. Я погружаюсь в воду, и пар словно очищает изнутри так же, как вода снаружи.

Но Каэлис не закончил. Опускаясь на колени у края, он берёт мою руку, словно это древний реликт. С той же медленной точностью, с какой выводит линии карт, он намыливает каждый палец. Его сосредоточенность напоминает мне, как он читает книги в своём кабинете или за завтраком.

Я осознаю, что стала частью его священных пространств. Его прикосновения дают почувствовать себя не менее ценным артефактом, чем инструменты в Мастерской Дурака. Дороже даже золотых карт, которые он скрывает у себя в покоях.

Его взгляд встречает мой. Мы будто стоим на краю пропасти и ждём, кто прыгнет первым.

Это тот самый момент? — спрашиваю я его и себя. Ответа нет. Но натянутая до предела струна дрожит.

Это не просто падение в объятия. Не сиюминутная вспышка удовольствия. Это… нечто большее. Интимность, о которой я и не думала раньше.

Он встаёт и подходит сзади. Даже в обжигающе горячей воде я дрожу от его близости. Я погружаюсь глубже, намокаю с головой, а затем откидываюсь назад, позволяя его пальцам массировать мою голову, втирать мыло в волосы. Глаза закрываются, но успеваю уловить его отражение в воде. Взгляд, в котором тысяча невысказанных слов.

Молчание тягучее, но не тягостное. Оно пронизано желанием. Но вместе с влечением и теплом рядом витает сомнение.

Можно ли ему доверять? Даже сейчас во мне живёт эта тень. Всё, что связано с Сайласом, с Мастерской Дурака, с исчезновением Каэлиса на зимнем солнцестоянии…

Я не знаю — честный ответ.

Но я знаю другое. Я хочу его. Эта мысль остаётся со мной, пока он уходит за одеждой. А я ловлю себя на том, что хочу — чтобы он остался.

Когда я выхожу наконец, решимость обретена. Но мои одежды уже аккуратно разложены, а покои пусты.

***

Большой зал академии всего за несколько часов преобразился ради церемонии распределения по домам. Между деревьями протянуты гирлянды крошечных фонариков, зигзагами над столами, застланными шелками в цветах домов. За каждым столом добавлены лишние места.

Примечательно, что два параллельных стола в центре зала убраны. По инстинкту все посвящённые выстраиваются там, где они раньше стояли. В глубине зала пылают клейма, готовые для Клейма тех, кто дошёл до этого рубежа… но так и не сможет назвать себя студентами академии.

Мы либо займём места среди новых домов, либо уйдём в шахты. Это последнее Клеймо в учебном году.

От меня всё ещё исходит аромат благовоний из купальни Каэлиса. Я одета в кожу и плотный хлопок, сшитые под его заказ. И мои глаза сами находят его — впереди, на возвышении, он выглядит всё так же сурово. Он обращается к посвящённым.

— В ночь фестиваля Огня вы посвятили себя нашим учениям. Вы заплатили своим будущим.

— В День Всех Монет вы показали не только Городу Затмения, но и своим возможным товарищам, на что способны, применив знания на деле.

— А сегодня вы доказали своим наставникам — и, надеюсь, другим студентам — насколько дальше вы можете зайти, насколько большего вы способны достичь.

Каэлис делает жесты руками. Мне слишком легко вообразить эти длинные пальцы, скользящие по моему мокрому обнажённому телу. Дразня меня, не стараясь. Разжигая во мне то же пламя, которое всё ещё тлеет с его прикосновений.

— Этот час — ваш последний как посвящённых. Вы заявите о своём намерении войти в определённый дом, и, если дом сочтёт вас достойным, вы навсегда станете частью наших рядов.

Моё дыхание перехватывает. Я стараюсь сохранять спокойствие. Не осознавала до этой минуты, насколько это для меня важно. А вдруг я не пройду дальше? Даже если я в верхней половине списка по результатам… этого может оказаться недостаточно, чтобы дом принял меня.

Атмосфера меняется мгновенно, стоит лишь назвать первое имя. Один за другим посвящённые подходят к столам домов, кладут монету перед Королём дома и, если их принимают, занимают место за столом.

Дристин идёт в Монеты — ожидаемо, там больше всего мест. Они принимают большинство из знати, а Жезлы добирают остальное. Сорза делает ставку на Кубки — и неудивительно, что её принимают. Пусть она и не из знати, но доказала себя более чем. Алор, разумеется, достаётся последний гарантированный слот у Мечей.

С дрожащей в руке монетой к Мириону выходит Лурен. Я замираю.

Его глаза находят мои, словно говоря: Ты однажды поручилась за неё, сделаешь это снова? Лурен прошла два из трёх испытаний. Её поединок — едва-едва. Она не самая сильная из нас, но у неё есть то, что все остальные упускают. То, что я отчаянно хочу сохранить рядом.

Я едва заметно склоняю голову. Почти неуловимо. Но Мирион видит.

— Я принимаю твою заявку, — произносит он. — Пусть твоё сердце всегда ведёт тебя, а источник твоей души не иссякнет. Добро пожаловать в Дом Кубков.

Он надевает на неё медальон дома. Лурен с трудом сдерживает писк радости и почти бегом занимает место. Несколько членов Дома Кубков переглядываются.

Свободных мест остаётся всё меньше. И когда называют моё имя, свободно только одно. Для двоих: для меня и Эзы.

Наши взгляды сталкиваются. Его — полный ненависти и при этом с тенью самодовольства. Он не смог меня одолеть ни картами, ни на дуэли. Не сумел выдать мои тайны — боясь возмездия Каэлиса. И теперь он думает, что вот так победит. Даже после того, что произошло в День Всех Монет. Даже зная, что у меня есть защита Каэлиса. Он всё ещё уверен, что именно ему принадлежит последнее место среди Мечей.

В отличие от других, у меня нет выбора. В моей ладони тяжелеет одна-единственная монета, и я уверенным шагом иду к Королеве Мечей — Эмилии. Её взгляд холоден и пронизывающ, но не жесток. От неё исходит безусловная власть.

— Я заявляю право войти в Дом Мечей, — произношу я так, словно и не сомневаюсь, что это место моё. И не потому, что надеюсь на Алор… а потому что Эмилия знает: я лучше, чем Эза. Среди всех именно я заслуживаю этот стул. Я не дрогну под её испытующим взглядом.

— Пусть твой ум будет так же остёр, как клинок, а воля несгибаема, — торжественно произносит она, надевая медальон мне на шею. — Добро пожаловать в Дом Мечей, леди Клара Редуин.

Шёпот, ахи. Кажется, уверенной в этом была только я.

— Что? — Эза издаёт нечто среднее между вскриком и стоном. — Я из Клана Луны! — Его взгляд резко поворачивается к Алор, что напрягается рядом с Эмилией. — Ты клялась мне!

— Дом Мечей принимает быстрых умом и телом, — Эмилия нисколько не впечатлена его истерикой. Она продолжает, будто он и не говорил. — Мы приняли лучших из посвящённых этого года.

Эза бросается вперёд. В его глазах безумие, паника, ненависть. Он знает, что его ждёт, и выкрикивает это вслух: