Дерзкая вишня - Эдви Дария

– Ты куда? – ленивый голос Роберты донесся до меня, когда поднялась с лежака, отложив блокнот с песнями. Все шло прям не очень. Какой-то чертов кризис вдохновения, который продолжался уже около двух месяцев. И смена обстановки отчего-то совсем не помогала.

– Схожу до того бара, – кивнула я в конец пляжа. – Сигареты заканчиваются.

– Думаешь, там есть? – Паола приоткрыла один глаз, пряча лицо под козырьком ладони, чтобы разглядеть меня под зонтом.

– Понятия не имею, но в любом случае, кому-то придется это узнать. Мы же только пришли, – ногами в нагретые шлепки, и поплелась немного неуклюже, ведь ступни чуть тонули в песке.

Волосы убрала, заколов их крабиком на затылке, но это совсем не помогало. Солнце было беспощадным, словно, пыталось сжечь заживо, не оставляя и следа.

Купальник и шлепки были единственными вещами на моем теле, не считая сережки, что так хорошо вписывалась у пупка. Стоило, наверное, попросить солнцезащитные очки у Паолы, – мои же раздавила костлявая задница яблочного маньяка.

Рядом с баром никого не было, как и самого бармена, хотя я могла поклясться, что издалека точно видела, как за стойкой кто-то метался. Скользнув на высокий стул, принялась ждать, немного нервно отбивая пальцами какой-то ритм.

Бар был спрятан тенью крыши, отчего на один процент из ста стало легче дышать.

– Присоединишься ко мне? – тело пронзило током, окутав мурашками, когда чуть не подпрыгнула на барном стуле, услышав этот голос.

Обернувшись, глаза сразу же нашли кофейные напротив, что выглядывали из-под длинных ресниц, Рейбэны на голове, родинки на щеке, свежевыбритую щетину, и игривый взгляд, приправленный чем-то… чем-то… Диким. Словно, он был хищником, выслеживающим свою добычу в разгар охоты.

Взгляд мой опустился на виски в его стакане, и вот уже, вновь, был на его лице.

– Спасибо, но я предпочту умереть от обезвоживания.

Глухой смешок утонул в стенках стакана, пока он делал глоток обжигающего алкоголя, отведя глаза куда-то между цветных стеклянных бутылок на стене за стойкой.

– Откуда ты такая взялась?

– Интересно, это какая такая?

Опустив стакан рядом с собой, его длинные пальцы с аккуратными ногтями скользнули по стеклянному краю, а следом ухмылка, от которой где-то в желудке сворачивалось все.

– До одури ядовитая. Колючая, как ежик, хоть слова не скажи, – и руки вверх, как в знак поражения, а следом ближе наклонился, сразив волной аромата дорогого бурбона и древесного парфюма.

– В чем твоя проблема? – мимика поддалась рефлексам, брови нахмурились, пока на миллисекунду взгляд на чужие губы опустила.

– Моя проблема в том, Лисенок, – на выдохе слова смешал, дав почувствовать отдаленный вкус жвачки, которую жевал. Мятная. – Что ты – ее решение.

ВИШНЯ ЧЕТВЕРТАЯ

Энрике

То ли это было действие виски, то ли я совсем спятил.

Ее глаза выделялись на фоне яркого неба позади, а в радужках было откровенное раздражение, которого она совсем не скрывала. Меня манили ее глаза.

Ветер играл с передними рыжими прядками, пока я взглядом все веснушки на носу считывал.

Она, возможно думала, что я звал ее «лисенком» из-за этих огненных волос, от которых взгляд невозможно оторвать, но это было не так. Меня слишком сильно забавляло то, как она фыркала, словно, настоящая лиса. Ей было все равно, кто перед ней, даже неинтересно. Отчего и цепляла как-то сильнее своими этими стенами, что так старательно пыталась выстраивать перед моим носом.

– Кто ты такой? – и это было не о должности и статусе. В ее интонации слышалось совсем иное.

Я невольно ухмыльнулся, оказавшись губами прямо у ее уха, чтобы выложить все карты на стол:

– Я – Консильере мафии, Лисенок. Тебе следует вести себя хорошо, – и вернулся обратно.

Честно говоря, думал, что увижу хоть какой-то испуг в ее глазах, мимике лица, в складке между бровями или морщинками в уголках глаз, но ничего не было. Брови нахмурились, но не из страха, а губы растянулись в улыбке, чуть оголив передний ряд зубов. И я не двигался с места, пока она не рассмеялась.

С чем там сравнивают душу? Со струнами? Так вот, мои только что с громким звуком вырвали с корнем, разрушив и уничтожив все одним лишь смехом, в котором слышалась особенная хрипинка. Он снес мне голову окончательно, пока глазами впивался в ее улыбающийся рот и смеющиеся глаза.

– О да, а я мастер спорта по боевым искусствам, – не поверила, заставив меня усмехнуться.

– С твоим характером это очень похоже на правду.

Возможно, я сошел с ума, раз у меня не получалось оторвать взгляда от лица лисицы, когда она в это время сидела передо мной в чертовом темно-бусом купальнике, который прикрывал самые интересные места.

За барной стойкой, наконец, появилась барменша, – новенькая, я ее не знал, – и Арлин мгновенно переключила свое внимание с меня на нее.

– У вас есть сигареты? – я не ослышался?

– Да. Какие нужно?

– Красный «Честер», ментоловый «Ньюпорт» и два «Чапмана». Один вишневый, второй шоколадный, – как заученным на автомате текстом, пролепетала она, пока брюнетка выкладывала перед ней названные пачки.

– К сожалению, остался только шоколадный и классический. Вишневого нет, – та показала перед ней два разных «Чапмана».

Какие же из этих всех курила она? И курила ли вообще, или это все не для нее?

– Тогда один шоколадный и все, – кивнула она, но не успела расплатиться, ведь на терминале уже лежала моя карта. – Я что похожа на благотворительный фонд? Мне не нужны чужие вложения, – в ее голосе и взгляде проснулся Лисенок. Или же это был хищный лис?

Я только пожал плечами, наблюдая за ее возмущенным выражением лица.

– Курение вредит здоровью, – смешок выскользнул из моего рта, утонув в стакане, пока делал глоток. – Но мне нравится, как ты злишься.

– Как давно тебя заботит мое здоровье? – одним круговым движением она сняла пленку с пачки шоколадного «Чапмана», раскрыла, вытащила сигарету и сунула себе между зубов. У меня не вышло сдержать ухмылки, ведь эта огненная женщина, в самом деле, курила.

Сигарета слишком сексуально сочеталась с ее тонкими пальцами и пухлыми губами, пока между ними струился горький дым. Хотелось просидеть в этом баре до самой ночи, наблюдая, как она, затягиваясь шоколадным фильтром, бросала на меня злые взгляды. Поистине шикарная женщина.

Экран телефона на стойке перед ней загорелся и завибрировал от поступающего звонка. Взгляд рефлекторно, сам по себе упал к нему, и отчего-то ощущение вдруг появилось, словно, меня, нахуй, ударили чем-то тяжелым по голове.

На весь этот чертов экран высветилась фотография, где какой-то хмырь целовал ее в щеку.

Казалось, я каждым дюймом кожи чувствовал, как кипятилась кровь, но внешне почти совсем не изменил выражения лица. Только брови чуть нахмурились. Сами мимике поддались, без разрешения.

«Рати» и гребаный смайлик сердца рядом.

Языком провел по нижним зубам, уводя глаза, когда она ответила на звонок.

– Я еще у бара. Ждала бармена, сейчас покурю и приду, – затягиваясь, слушала ответ, и на выдохе произнесла, смешав слова с дымом: – Да, я видела, что у тебя осталось всего две, так что тоже взяла пачку, – и прокрутила в руке шоколадный «Чапман».

Взглядом по сигарете между ее пальцев, которую к губам тянула, следом увел к пачке, отложенной на стойку. Ироничный, почти беззвучный смешок сорвался с губ.

Она же ярко улыбнулась, чуть не подорвав мне все крошки самообладания.

– Нет, скажи Ликосу, что я не знала, что гигантский бразильский мохнатый тапир перед сном мочится на свои ноги. Это правда?

Я старался не смотреть на Арлин, пока она говорила с… каким-то чертовым Рати, улыбаясь во весь рот и оголяя ровные зубы. Но мгновенно взгляд мох карих врезался в ее немного веснушчатую щеку. О чем они, черт возьми, говорят?