Дерзкая вишня - Эдви Дария

Потерев сонные глаза, сморгнула мутную пелену и потянулась к футболке, что лежала комком в углу кровати.

– Сколько время? – хриплый ото сна голос Рати нарушил тишину в трейлере.

Натянув свободную, немного мятую футболку с Пикачу 12 на спине, я вытащила телефон из-под своей подушки. Экран в руке загорелся, продемонстрировав заставку с нашей фотографией. Это была недельная остановка в Сэйнт-Лоренс в прошлом году. Ликос сфотографировал нас, когда мы все были на концерте любимого исполнителя Рати, – запечатлел момент, когда тот поцеловал меня в щеку, пока на фоне поклонники разрывали зал. Тогда мы встречались всего несколько месяцев, и эйфория казалась бесконечной. Но теперь, она стихла, оставляя после себя не очень приятное послевкусие.

– Арлин? – глазами быстро на него полусонного, и снова в телефон, ведь вытолкнул из утренних ненужных мысленных размышлений.

– Без пятнадцати девять, – и экран погас в руке. – Ребята, наверное, уже встали.

Сев на кровати, Рати выглянул в окно:

– Ну, один из них точно.

Выглянув следом, заметила Тэкито, подносящего не спеша сигарету к губам. Он сидел в раскладном кресле, а рядом на столе шел пар от горячего, крепкого кофе, в котором было буквально ноль сахара.

– Я больше, чем уверена, что Эван и Паола тоже уже давно встали, – потянувшись до хруста позвонков, потерла шею. Она слегка затекла, пока лежала на плече Рати. – И скорее всего, даже нашли место для своих тренировок.

– Мы в Кенфорде уже больше суток, так что твое предположение сто процентное, – усмехнулся он, и я отодвинула деревянную шторку, разделяющую нашу кровать от остальной части трейлера.

Справа на верхней полке слегка посапывал Ликос, пока его нога наполовину свисала вниз. Финни же в яблочной пижаме, обнимал большую подушку в виде такого же зеленого яблока. Наверное, если бы я сказала, что он их слишком сильно любил, то все равно этого бы было не достаточно, чтобы, в самом деле, описать его невероятную одержимость этим фруктом.

Дверь на улицу была открыта, запуская еще свежий воздух в трейлер, и я выползла из кровати, попутно надевая шорты-комбинезон на одну лямку. Натянув конверсы, нашла на столе, среди остальных пачек сигарет свою, нащупала зажигалку в кармане и вышагнула на парковку. Легкий ветер стал играться с волосами и щекотать кожу, а я плюхнулась на соседнее кресло от Тэкито. Зажав сигарету между зубов, подпалила кончик, и позволила никотину проникнуть в легкие, выпуская горький дым. Это была любимая часть утра, не хватало только кофе, с которым через пару минут вышел Рати.

Отхлебнув из одной кружки, он мгновенно скуксился, еле проглотив:

– Эта сахарная смерть твоя.

Я забрала ту из его рук и сделав глоток, поставила на столик.

– Только что сам наливал, и уже забыл, где чья? – хмыкнул Тэкито, открывая и закрывая зажигалку. Привычка.

Рати же на это только пожал плечами, а после спросил:

– Где Роби?

Тот слегка кивнул в сторону трейлера напротив и провел языком между губ.

И действительно, мы будто только сейчас обратили внимание на звуки, исходящие оттуда.

Роберта вырулила из-за открытой двери и спустилась к нам:

– Молоко к хлопьям на завтрак закончилось. Те две спящих красавицы устроят катастрофу всемирного масштаба, если мы что-нибудь не придумаем к их пробуждению, – мама-группы, приземлившись в свободное кресло, покосилась на папу-группы. Эти двое сами по себе взяли на себя какую-то родительскую роль, начав больше всех заботиться о нас, по родному ворчать, кормить и решать проблемы.

– Значит, будет яичница, – ответил тот и потушил сигарету в пепельнице.

– Ты снова спалишь нам шторки у плиты.

– Можно не париться и заказать пиццу, – предложил Рати, затягиваясь шоколадным фильтром.

– В холодильнике есть пиво и немного вина, – поддержал его идею Тэкито, и Роберта сощурилась. – Что?

– Сейчас девять утра.

– Брось тогда мне в пиво хлопьев, – закатил глаза тот. – А вообще, я знаю, сколько сейчас времени. Но еще я знаю, что на сегодня у нас не было никаких планов, так что, время становится расплывчатым и неважным, – на его губах появилась легкая, еле ощутимая улыбка.

– Вообще-то, мы собирались прогуляться и посмотреть места, где могли бы выступать вечерами, – напомнила ему я, затянувшись и слегка ощутив привкус вишневого фильтра на языке. – А еще, Ликос хочет на пляж. Я тоже непротив искупаться.

– Сегодня обещали тридцать два градуса, – поморщился Рати, покачав головой.

Почесав чуть обгоревший на днях нос, Тэкито пробубнил:

– Да, отстой. У Ликоса опять будет болеть голова.

Тэкито вообще не особо любил лето, а жару и вовсе не переносил. Но не как, почти теряющий сознание, Ликос, а скорее, просто становился более раздраженным и ворчливым. Его больше всего бесила прилипающая к телу одежда, – а Тэкито ненавидел узкие вещи, или те, что могли сковывать его движение. Отец постарался.

Ему была больше по душе осень, Рати же любил зиму, но они оба не переносили Хэллоуин и обожали кататься на сноуборде.

– Я услышал что-то про пиццу, вино и пляж. У меня день рождения? – зевая, в проходе трейлера показался Ликос, сонно потирая глаза.

12:04

Ближе к обеду удалось разбудить самого большого фаната ромкомов и яблок, – он уже плелся позади на пару с Ликосом, быстро-быстро тараторя что-то про выход какой-то новой игры на телефоне. Ему было двадцать пять, но Финни казался большим ребенком, носящим футболки с аниме персонажами, играющим в видеоигры и беспощадно зависящим от всех продуктов и блюд, где были в составе яблоки. И я уверена, что если бы не его работа графическим дизайнером, то он бы точно давно ушел в запой романтических комедий.

– Ты скоро словишь передоз, – весело усмехнулся Эван, когда мы остановились у палатки с фруктами недалеко от пляжа. Финни набирал себе полный кулек зеленых и кислых яблок.

– Ты хотел, чтобы это как-то повлияло на его зависимость? – хмыкнул Рати, откручивая крышку колы, на которую взглянул Эван, не скрывая своих истинных эмоций. Он ненавидел колу. – Боюсь, что мы просто скоро найдем его в яблочной коме, а на фоне будет… – он прокашлялся, повышая голос почти до мышиного писка: – О, Боже, Дол Бо Ёб, наследник многомиллионной корпорации «Хуйвотсюн», как ты мог так со мной поступить? Я же любила тебя! Я, та самая серая мышь, у которой нет денег даже на еду, но которая ходит каждый день в новом наряде! А ты меня обманул! – и театрально накрыл глаза тыльной стороной ладони.

Эван подхватил его актерскую игру, широко улыбаясь, пока смех Ликоса и Паолы уже слышали все вокруг. У меня же, Роберты и Тэкито также не получалось скрыть улыбок и смешков.

– Да, я виноват перед тобой, У Ебанка. Обман мой непростительный! Я буду раскаиваться перед тобой всю оставшуюся жизнь! Ведь я наследник не многомиллионной корпорации… А многомиллиардной, – блондин трагично размахивал руками, кружа вокруг Рати.

Финни пихнул его в плечо, когда мы отошли от палатки, и заулыбался, прорезав свой картавый голос:

– Вообще-то, я редко смотрю дорамы, а тем более, с таким сюжетом!

– Конечно, – хмыкнула Паола, поправив белую шляпу на голове. – Именно поэтому мы и слышим только, как Ким Пи Сюн пытается добиться внимания недоступной девушки, пока она делает вид, что ей это не нужно.

Добравшись до пляжа, Ликос мгновенно наперегонки с Рати, Финни и Эваном бросились в воду, чуть ли не набегу срывая с себя одежду.

Пляж был достаточно полон людей, что загорали на лежаках или плескались в воде, пока Роби и Паола лежали недалеко от меня, жарясь на солнце и попивая каждая свой алкоголь из одноразовых стаканов. Я же предпочла спрятаться от адского пламени под большим зонтом. Соседний лежак занял Тэкито, тоже решив, что загар ему совсем не нужен. На его коленях лежал ноутбук, в который он погрузился всеми мыслями, взглядами и невидимыми нитями, утянувшие его подсознание. Когда Тэкито был слишком занят, он становился очень молчаливым. Не то, чтобы в обычные дни его было не заткнуть, но все же. Мне понадобилось три попытки завести разговор, чтобы понять, – бесполезно. Все они провалились в песок, а после, были отброшены в сторону, затерявшись где-то между полупустыми пачками сигарет, бутылками пива и спрайта.