Боже, как легко соврал-то.
— Молодо выглядишь, удивляюсь, как тебя пустили, — смеётся она. Как я прошёл в клуб? Хм, просто дал взятку вышибале. Хотя вид у меня реально детский… лицо, по крайней мере. Не знаю, как удалось понравится этой Рейвен, которой точно двадцать есть.
Она внимательно осмотрела меня, а затем отстегнула свой ремень. Сейчас мы находимся в лесу. Кажется, я знаю, что наклёвывается…
Рейвен села на меня сверху и откинула сиденье, чтобы с удобством быть на мне сверху.
— У тебя ведь уже было? — прошептала она мне на ухо, начав расстёгивать мои брюки.
— Разумеется, — соврал я, целуя её. Неужели это произойдёт.
Я продолжал целовать девушку, моя рука начала сминать её грудь, она застонала и задрала платье.
Я стал испытывать возбуждение. Это всё почти как мастурбация, однако передо мной живая девушка, готовая к сексу. Охренеть. Это воплощение моих ночных фантазий.
Даже не заметил, как всё произошло, как она руками вынудила член встать, а затем села на него. Это просто офигенное чувство. Она начала двигаться, а я, охреневший полностью, лишь прислушивался к учащённому сердцебиению, жуткому возбуждению и желанию двигаться в такт с ней.
Я чётко осознавал, что нельзя позволить себе кончить быстро.
И когда только она застонала так, словно испытала величайшее удовольствие, я позволил себе испытать оргазм.
Держаться «до последнего» я тренировался при мастурбации.
***
— Тай, чёрт, это так… — позвонил я своему другу, чтобы похвастаться.
— Четыре часа, Сальваторе. Четыре часа утра, — прогудел Тайлер сонным голосом.
— Трахаться классно, Тай, и ты не представляешь, как это…
— Ты чего… Стоп. Что? — вот он и окончательно проснулся. — Трахаться? Ты что ли…
— Ага.
— Что-о? — поражённо прокричал он в трубку. — С кем? Когда?
— Спроси ещё «как?», чтобы показаться полным девственником-идиотом, — хохотнул я, натягивая футболку. — Брат, всё изменится. Вот завтра….
— Хах, ты что это задумал?
— У нас есть пара симпатичных девочек ведь, — посмеялся я. — Ну… тебе тоже надо…
— Сальваторе, давай проспись… смотреть порно по ночам и мастурбировать — одно, а совсем другое дело…
— Придурок, я не девственник больше, — мне смешно, потому что он мне не верит.
— Потому что при мастурбации словил несколько оргазмов подряд? Не думаю, что ты так стал мужиком, — теперь Тайлер расхохотался.
— Это новая эра, при которой необязательно мастурбировать, ведь рядом есть милые женские нежные ручки.
— Стефан, ты точно спятил. Ты спишь и видишь сон.
— Нет.
— И как ты представляешь себе вообще всё это?
— И необязательно встречаться с девушкой, ведь можно иметь всех и сразу, когда захочешь и кого захочешь! Ты можешь себе это представить?
— Ты Колумбом заделался, хватит Америку открывать мне тут….
Я встаю с постели, улыбаясь в темноте. Мне ужасно не спится. Уснуть не получится.
— Ты Гилберт что ли поимел?
— Чего? — давлюсь я своей слюной. — Она тут причём?
— Ну… «химия».
— Во-первых, мы поругались и устроили словесную дуэль на физике, придурок, это разные предметы, — поспешно возражаю я. — Во-вторых, она знакома с моим отцом слишком хорошо, так что чревато будет последствиями… В-третьих, я её терпеть не могу, как и она меня. В-четвёртых, эта выскочка бесит! Я даже лезть к ней не собираюсь…
— А как же «буду иметь кого хочу»? — подначивал меня Тайлер.
— Я буду иметь всех. Но не её. Скатертью дорожка ей к её черноволосому парню, имя-которого-не-помню-и-знать-не-хочу.
— Оп-па, мы ревнуем? — Тайлер окончательно привязался. Да, блин, мы с Гилберт друг к другу «неровно дышим», но это всё из-за того, что постоянно встречались рядом в «родительском доме». Одна причина — нас сводили, как собак каких-то. Да она мне даже не нравится!
— Ставлю сотку, что через пару лет твоя бабуля всё подстроит так, что вы будете неразлучной парочкой….
— Иди нафиг, а то и вправду взбредёт этой карге в голову что-нибудь. Она же от нас отстала, что странно…
— Думаешь, поняла, что вы грызётесь как собаки, и отступилась? — фыркает друг.
— Иногда мне кажется, что это ты к ней неровно дышишь, друг мой ситный, — начал я подозревать.
— Завтра идём цеплять тёлок? Отлично, отосплюсь, в таком случае, — легко и внезапно согласился он и повесил трубку. Я ещё долго постоял с лицом, выражающим недоумение. Но всё же радуюсь, и ещё раз радуюсь этому дню, вчерашнему дню, этой ночи. И завтрашнему дню. Чёрт, мне он уже нравится.
***
— Лорен, ты когда-нибудь задумывалась, почему у тебя такие красивые глаза? — задумчиво протягиваю я, пялясь на неё.
— Эм, что? — смущается она, и серые глубокие глазки уже на меня не смотрят. — Нет…
— Зря, — хмыкаю я. — Там радужка такая… — заставляю я поднять на себя взгляд снова. Улыбаюсь. Она улыбается в ответ.
Смущённо. Влюблённо.
— Солнышко, хочешь сегодня сходить куда-нибудь? — перехожу я к более важному для меня.
— А… ага, — растягиваются её губы в улыбке.
Дальше мне становится неинтересно.
Та же история и с Беттани. И с Мелоди.
— Я всё видела, — произносит ледяной голос за моей спиной. Жутко знакомый голос, вот что ей надо от меня, а? Я пристаю что ли?
— Что ты, детка, видела? — злобно оборачиваюсь я к зазнайке. Вот же бесит.
— Ты морочишь им голову. Трём сразу! — возмущается она и скрещивает руки на груди. Теперь мой взгляд падает на её светлую блузку. — Тебе ведь не просто их болтовня за ужином в кафешке нужна… — презрительно смотрит Гилберт на меня, пока я лениво осматриваю её сверху вниз.
— Ты права, умная девочка.
От моего подтверждения её лицо вытягивается, как будто она от меня чего-то другого ждала.
— Какой же козёл ты, Сальваторе, ведь не был таким никогда, — недоумевает Гилберт и смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
— Каким я не был? Да ты не знаешь меня, и тот факт, что мы обедали за одним столом раз в неделю, ничего не доказывает, — злобно рассмеялся я. — Сейчас тебе просто обидно, что я не тебе предложил…
— Что «не предложил»? — суживает она глаза, так что видны лишь жалкие щёлочки. — Не предложил поиметь меня? Хах, никогда.
— Не собирался даже.
— Никогда.
— Дура, не собирался я! — подхожу я к ней, уже кипятясь. — Ты меня не привлекаешь, ты постоянное напоминание, что моя бабушка зачем-то хочет нас вместе… я ненавижу, когда мною управляют.
— Я разочарована в тебе, — заявляет она, прямо смотря своими карими глазами в мои.
— А у тебя было лучшее мнение насчёт меня? — иронизирую я.
— К сожалению, было.
Она оборачивается, а у меня в груди такое странное чувство, которое исчезает одновременно с уходом зазнайки.
Тоже мне, учительница жизни ходячая. Хочу.
Имею. Хочу. Играюсь.
Хочу и делаю.
А что она хочет, чтобы я следовал определённой модели поведения? Ещё чего не хватало! Моя жизнь. Это моя жизнь, которую я проживаю единожды.
И кто она мне? Что ко мне привязалась эта Елена Гилберт?
Хрен знает.
И хрен знает, почему я её не поимею. Вредину такую.
Мне казалось, что бабуля отступилась, но это было преждевременной радостью. Слишком преждевременной.
