Реквием по любви (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka"

Обернувшись на голос, девушка обомлела. Как и при первой встрече начали подкашиваться колени, едва столкнулась взглядом с его глазами цвета виски. Прямо, как в песне Натальи Ветлицкой!

— Алексей…

То ли выдохнула, то ли просто промямлила Соня.

— Мой водитель, безусловно, палку перегнул, за что ответит позже, — между тем продолжал Гордеев старший, — Но, ты тоже далеко не ангел! Почему так экстремально водишь? Совсем жизнью не дорожишь?

Алмазова насупилась, виновато хлопая ресницами:

— Мы от погони уходили…

— Бред, — с серьезным выражением лица, скрестил руки на груди.

— Я не вру, — ощетинилась девушка, — Вон, у Рыжика спроси.

Алексей, заметив Лизу, поприветствовал кивком, но подходить не стал.

— От поклонников убегали? — мужчина, ни капли не стесняясь, изучал все достоинства Сониной фигуры, скользя по ней затуманенным взглядом, — Не иначе. Только в следующий раз не виляй так машиной, она — не попа.

Что больше разозлило Соню, сказать сложно. Да только от былого смущения не осталось и следа.

— Вообще-то, это твой водитель мне бампер помял…

— А чего ты ожидала, если на таком расстоянии зад подставила? — негодовал Гордеев.

— Следи за языком, Алексей, — ответила на вызов Алмазова, — Я еще никому свой зад не подставляла!

— Еще одно неверное слово, глупышка, — прохрипел мужчина, понимая, как двусмысленно прозвучала его претензия, — И, клянусь, подставишь. Только вот никакого отношения к машине это иметь не будет!

Соня подошла на опасно близкое расстояние — не смогла удержаться.

— Обещаешь? — прошептала одними лишь губами.

Алексей прокашлялся, явно желая перевести разговор в другое русло:

— Держи лучше визитку. Пришли мне в офис счет на ремонт машины по этому адресу.

Соня, разочарованно приняла ламинированную бумажку из его рук, избегая смотреть в глаза.

— Я бы предпочла искупить свою вину в каком-нибудь тихом ресторанчике…

— Извини, Соня, — Алексей пождал губы, — Много дел. Очень!

— На следующей неделе? — поражаясь сама себе, произнесла Алмазова. И тут же возникло острое желание закрыть рот ладонью, чтобы не опуститься еще ниже в лице этого надменного человека.

— Соня, — пытался подыскать правильные слова Гордеев, — Не усложняй…

Окончание фразы девушка уже не слышала — от зашкалившего пульса заложило уши. А в глазах непривычно защипало. Страшась выдать свое состояние, она со всех сил побежала к машине. Оказавшись в салоне, дрожащими руками пыталась повернуть ключ в замке зажигания.

— Что это было? — вкрадчиво поинтересовалась Лиза, забирая из рук подруги визитку.

— Я не знаю, — глухо простонала Алмазова, до упора выжимая педаль газа.

***

— Я не ясно выразился, Чех? — Похомов с силой стиснул телефон в руке, — Ты башкой думаешь, или все же яй**ми? Сроки истекают, пора деньги возвращать!

— Сумма слишком велика, Борзый, — пыхтел мужчина в трубку, — Понимаешь же, что все бабки в деле. Дай мне хотя бы неделю, я все отдам. Даже с процентами, отвечаю!

— Три дня, Чех, — устало выдохнул Дмитрий, — Три дня, и не часом больше. Иначе отожму твой бизнес, к чертям собачьим. Без штанов ведь оставлю…Голым по миру пущу!

— Борзый, да ты…

— Все, я сказал! — прервав вызов, мужчина брезгливо швырнул телефон на стол. Что за паршивый денек, мать его…С самого утра настроения не задалось.

— Чего лютуешь то, Дим? — Соколовский, расслабившись в кресле-качалке, внимательно наблюдал за другом, — Чех очень важен сейчас, как партнер. А ты его ниже плинтуса…

Похомов окинул друга свирепым взглядом:

— Да он лишь благодаря сотрудничеству с нами на плаву держится. Бизнес Анатолия давным-давно стал убыточным.

— И только поэтому его нужно добить окончательно?

— Сокол, заткнись уже! Как же вы все меня сегодня достали…

Дмитрий, нервно пошарив по карманам брюк, извлек оттуда пачку сигарет и зажигалку. Машинально, затянулся посильнее, надеясь как можно скорее успокоить разбушевавшиеся эмоции. Умом ведь понимал — прав Пашка. Прав. Да только поделать ничего с собой не мог.

— А! Теперь понятно, почему ты такой смурной весь день, — начал философствовать Павел, — Наверняка, у Лизы был?

Дмитрий задумчиво кивнул в ответ:

— Отцовский подарок забрал…

— Не выдержал таки, — друг осуждающе покачал головой, — Сразу после моего ухода сорвался адрес проверять, или все же подождал часок, другой?

— Перегибаешь палку, Сокол. Я отчитываться, как шкет пятилетний, не собираюсь.

Соколовский очень хорошо знал Борзого. За столько лет, бок о бок, грех не выучить. Зачастую и без слов друг друга понимали. Сейчас Дмитрий был слишком взвинчен, и причина тому могла быть всего лишь одна:

— Неужели, отказала?

— Выставила за дверь! — Похомов в сердцах сломал сигарету и швырнул ее в ближайшую стену.

— Ни х**а себе! — удивленно присвистнул Пашка. — Если мне память не изменяет, то это единственный случай, когда тебя девка отшила.

— Вообще-то, второй, — задумчиво произнес мужчина, — Первой была Елена Сергеевна.

Соколовский прыснул со смеха. Даже бумаги из рук выронил.

— Ну, да. Как я мог забыть классуху то нашу. Сколько же нам тогда было?

— Двенадцать, — Борзый, последовав примеру друга, расслабился в кресле, закинув руки за голову, — И столько же часов я простоял в углу за тот случай.

— Зацепила она тебя, да? — прозвучал в тишине вопрос Соколовского.

Дмитрий вмиг серьезным стал. Даже желваки на лице заходили от напряжения.

— До одури! До сих пор трясет…

— Заметно.

— Не х*р ухмыляться, Соколик. Я тут вообще-то душу изливаю.

— И вовсе я не ухмыляюсь. Просто пытаюсь представить, какой ущерб нанесен твоему эго…

— Понять не могу, что в ней такого? Вот, просвети меня. Обычная, ведь. Невзрачная, серая…

— Рыжая…

— Забитая, — продолжил Похомов, явно недовольный тем, что Пашка его перебивает, — Зашуганная. Боится каждого шороха…

— Зато, искренняя. Живая. Лгать не умеет…

— Но, не выходит у меня из головы, и все тут, — проигнорировал реплики друга Борзый. — Хоть башкой об стену долбись, честное слово!

Мысли, в мгновение ока, перенесли Дмитрия на несколько часов назад. В тесную квартирку, где на него своими бездонными глазами взирала рыжеволосая девушка, облаченная в одно лишь полотенце. Кровь закипела в венах и, повинуясь инстинкту, устремилась к области паха.

— Черт! — ругнулся он сквозь зубы, подавляя в себе внезапно вспыхнувшее желание.

— И что делать будешь?

— Кто ж его знает…Для начала, дам ей недельку форы. Сам за это время дела кое-какие разгребу, а то из рук все валится. А потом, займусь Лизой вплотную.

Пашка искренне удивился:

— Зачем?

— Туго соображаешь, дружище. Завязывай-ка с бухлом, пока не поздно.

— Можно же было просто ответить, лекарь х*ров.

— Я хочу эту девочку. И она станет моей!

— Да что ж, ты Борзый, как бульдозер! Прешь напролом…Так нельзя. Только не с Лизой…

— Слушай сюда, Паша, — непонятно из-за чего рассвирепел Дмитрий, — Если мне понравиться чья-то ж**а, то не пройдет и двух часов, как ее обладательница будет искусно скакать на моем чл*не! А Лиза…Проблема в том, что Лиза нравиться вся. От макушки, до кончиков пальцев. И я из последних сил сдерживаюсь, чтобы не наброситься на нее.

— Похомов, ты рехнулся? Угомонись уже. Эту девушку нужно просто оставить в покое. Я про Лизу сейчас говорю.

Дмитрий упрямо замотал головой:

— Нет. Билет в мою постель ей был прописан, едва она появилась в клубе.

Мужчина, ворвавшийся в кабинет без предупреждения, заставил Борзого вскочить на ноги. Каким таким ветром могло занести сюда самого Зарутского? Пашка, и тот с приоткрытым ртом застыл.

— Ты бы секретаршу сменил, птенчик, — просипел тот прокуренным, севшим голосом, — Слишком уж неубедительно она мямлит о том, что Дмитрий Аркадиевич занят.

Похомов со всех сил боролся за внутреннее самообладание, но неприязнь к этому человеку брала верх над разумом. Злейший враг его отца, и Алексея Гордеева собственной персоной.