— Кто о чем, а ты о сексе!
Никогда не понимала привычку некоторых людей закатывать глаза, а сейчас сама не могу удержаться. Из всех мужчин на планете мне достался самый озабоченный. Сексуальный гигант с таким же гигантским эго.
— Вряд ли тебе это будет интересно. — Словно прочел мою мысль, майор вдруг становится серьезным. — Моя новая цель серийный убийца. Урод уже семь лет охотится за женщинами. Четыре эпизода в Москве. Три здесь.
— Это маньяк? — По телу ползет холодок.
— У нас не любят это слово.
— Он… Он их насилует? — Не знаю, зачем я спрашиваю. Егор был прав, не стоило интересоваться.
— Этот ублюдок получает удовольствие от другого. — На щеках майора проступают желваки. — Он избивает своих жертв. Мучает их до смерти. А затем клеймит.
— Что?..
Мой шрам между лопаток вспыхивает огнем.
— Ставит клеймо. Скорее всего, раскаленным перстнем. Точно мы пока не выяснили. Это теория криминалистов.
— А где? — голосовые связки не слушаются. Улочки Питера сливаются перед глазами в размытое пятно. За ребрами тишина.
— Где… — думая о чем-то своем, повторяет Егор. И тут же убивает меня ответом. — На спине. Между лопаток.
Глава 25
Егор
До самого дома Алены я ломаю голову над тем, зачем в столичном управлении скрыли смерть следователя.
Да, возможно, сердечный приступ не имел никакого отношения к делу. Я даже готов поверить, что мужик действительно умер своей смертью, и не было никаких новых улик на маньяка. Но глухарь и мертвый следак — слишком подозрительный комплект, о котором просто обязаны были указать в деле.
Высаживая Алену, я прикидываю, кого первого допрошу на этот счет, и сколько голов снесет «обрадованный» Сыровский. Но стоит на миг отвлечься от дел и потянуться к своей сладкой жрице, она пулей вылетает из машины и, не прощаясь, несется к подъезду.
Странное поведение для той, которая полночи спала у меня на плече. Так и хочется вернуть дуреху на исходную и потребовать уйти по-человечески — с контрольным потискиванием попки и поцелуями в верхние полушария. Однако внезапный телефонный звонок пускает под откос все планы.
От злости я уже хочу рявкнуть в трубку: «Какого лешего?». К счастью, успеваю посмотреть на номер.
— Демид? — Не верю своей удаче.
— Звонил? — доносится хрипловатый, будто простуженный голос.
— До Белого дома дозвониться проще, чем до тебя.
Привычно оглядываюсь по сторонам. Вроде бы никого лишнего.
— Был занят.
Я догадываюсь, чем мог быть занят один из самых разыскиваемых авторитетов города, но сейчас это не мои проблемы.
— Тогда я тебя еще немного займу, — сразу перехожу к делу. — Нужно найти одну тачку. Ее угнали несколько дней назад и, вероятно, уже разобрали на запчасти.
— Тачку? А разве искать не твоя работа?
Похоже, за эти дни не только я понял, кто есть кто, и собрал полезную информацию.
— Моя, Волков, — называю его по фамилии. — Но, думаю, мы сможем друг другу помочь.
— Не уверен, что мне нужна ментовская помощь.
— Многие так считают. До поры до времени.
— И что же ты предложишь? Браслеты и казенный дом? — усмехается этот умник.
— Ходят слухи… Говорят, ты кое-кому сильно мешаешь.
— Все кому-то мешают.
Демид зевает. Со звуком. Точь-в-точь как моя жрица, когда в три ночи я предложил ей бодрящий минет.
— Это да. Только не на каждого оформляют заказ.
— А не сказочник ли ты, мент?
— Сказочник знает имена заказчиков и, если кто-то найдет тачку, сдаст имя исполнителя.
Есть все же плюсы в моей работе. Иногда случайно взятая шестерка способна нашептать много полезного сразу по нескольким делам.
— Даже так? — Волков хмыкает и замолкает.
Понимая, что наживка проглочена, я тоже не спешу.
Кинув прощальный взгляд на окна Аленки, неспешно выруливаю из ее дворика. Смотрю по навигатору, как без пробок добраться до отделения. И пытаюсь вспомнить, остались ли еще в конторском холодильнике собачьи котлеты.
По поводу Демида не парюсь вообще. Если Волкову дорога жизнь, скоро у меня будет адрес машины. А с ним — новая информация о маньяке и, возможно, отпечатки.
— Все об угоне сбросишь на адрес, который я сейчас пришлю, — спустя минуту молчания произносит Демид.
— Через час данные будут у тебя.
— Имена заказчиков тоже можешь сбросить.
— Не доверяешь?
— Доверчивых хоронят первыми, а у меня еще планы.
— Это да, — выруливаю на проспект. — Будет тебе полный список тех, кто заказал. А когда вышлешь сведения о тачке, будет и контакт исполнителя.
Нужный файл уже готов. Без лишних вводных и имен. Ничего такого, чтобы подпадало под гриф секретности. Осталось лишь добраться до рабочего места и для безопасности переслать все через несколько адресов.
— Ну, тогда бывай, мент. — У Волкова, походу, тоже хватает своих дел.
— И тебе не хворать, — финалю наш разговор и на первом же красном светофоре довольно потягиваюсь.
***
О том, что работа в выходной день может быть не только плодотворной, но еще и насыщенной, я узнаю сразу после обеда.
К этому моменту составлены все бумажки, на какие не хватило времени в течение рабочей недели, Волкову отправлены нужные материалы и фамилии, а в желудке медленно перевариваются пятничные котлеты.
Можно с чистой совестью закругляться и валить домой. Но, не успеваю я выйти из кабинета, в него вплывает бывшая жена.
— Так и знала, что ты здесь. — Лариса как-то подозрительно сияет.
— Привет. Какие люди! — Прячу подальше телефон и портмоне с банковскими картами.
— Когда мы были женаты, ты выходные у баб пропадал. А сейчас, смотрю, работаешь.
Виляя задом, Лариска подходит ко мне и плюхается на колени.
— Чем обязан?
Ссаживаю с себя бывшую. На удивление, руки даже не тянутся пожамкать нижние девяносто. За ширинкой тоже тихо. Как бабка отшептала.
— Боровский, а ты зверь!
Лариса словно и не замечает моего равнодушия. Стреляет глазками, накручивает на палец прядь волос — стелется, будто в койку ко мне собралась.
— Ага, Членоносец Обыкновенный. Я помню. — Выставив вперед руки, блокирую попытку оставить на мне метку помадой. — Катю где дела? Опять мамке отвезла?
— Слушай, у тебя выходной и у меня выходной, — дует губы бывшая. — В садике Катя. Там у них какая-то экскурсия сегодня. Небось, специально придумали, чтобы денег побольше срубить за работу в выходной день.
— Понятно. — Стискиваю зубы. Мне пофиг на бабки за сад, которые плачу лишь я. Не обеднею! А вот то, что Катя даже дома не бывает… — Могла бы позвонить. Я забрал бы дочку к себе.
— А вдруг у тебя личная жизнь нарисуется?.. — Томно закусив нижнюю губу, Лариса расстегивает верхнюю пуговицу своего платья.
— Этот натюрморт мы с тобой уже рисовали. Херня получилась. — Качаю головой.
— Ну и бука ты, Боровский! — Лариса расстегивает вторую пуговицу. — Но за то, что избавил сад от той дамочки и ее невменяемого мелкого, я тебе все прощаю.
Она распахивает полы платья, демонстрируя красивое белье. Только я не реагирую.
— Что я сделал с садом?!
— Избавил от нахальной истерички! — гордо вещает Лариса. — Ее хулиган сегодня в сад не пришел. Директорша при мне звонила их соседке, и та сказала, что они собрали чемоданы и уехали из Питера.
— Уехали? — роняю челюсть.
— Вроде как насовсем. Скорее всего, свалили в ту деревню, из которой выползли. — Бывшая гордо задирает подбородок. — Скатертью им дорожка.
Глава 26
— Твою мать, Аленка. Как она могла уехать?.. — рычу я, пролетая мимо обалдевшей Лариски.
— Кто?! — возмущенно орет бывшая жена.
Судя по цокоту каблуков, она бросается следом. Но мне до звезды и халявный стриптиз, и ее удивление.
