— А я с Катей помирился…
Сын улыбается такой робкой и счастливой улыбкой, будто его дружба с майорской дочкой это основание остаться.
— Здорово, что у тебя получилось. — Тяжело сглатываю.
— Мы вместе железную дорогу строили, — Паша продолжает вытягивать из меня душу.
— Катя хорошая девочка. И папа у нее замечательный, — о маме дипломатично молчу. — Уверена, в новой группе тоже будет какая-нибудь Катя или Вика, или Света. И вы вместе построите самую лучшую железную дорогу.
Крепко обнимаю его и, пряча слезы, с тоской смотрю на перрон.
— А потом мы тоже куда-нибудь уедем?
Похоже, сын решил задать мне сегодня все те вопросы, от которых я прячусь с первого дня свободы.
— Когда мы с тобой накопим немного денежек, то сможем переехать в другую страну.
— Папа тоже сможет поехать.
— Нет, мы выберем такую, куда нужна виза, и у папы нет никаких друзей.
— А есть такие страны? — Паша удивленно округляет глаза.
— Да, и их много. Половина глобуса.
Возможно, не стоит говорить ребенку так прямо. Все эти переезды — ужас и для взрослого человека. Только, кажется, я уже намолчалась.
— Здорово… — невесело тянет мой малыш.
— Вот увидишь, тебе понравится. В некоторых есть теплые моря и кокосовые пальмы. А в других кенгуру и коалы. — Целую его в нос.
— Жалко, что там не будет тети Маши и Кати. — Сын отворачивается к окну.
— Может быть, когда-нибудь они смогут к нам приехать. — Смахиваю соленые капли с уголков глаз.
— А может, мы не поедем? — Паша поворачивается. — Мама, давай останемся. Хоть ненадолго.
Он смотрит в глаза с такой надеждой, что сердце рвется на части. Безумно хочется ответить: «Да», попросить прощения у Маши, подарить себе еще одну безумную ночь рядом с Егором. Просто пожить.
Но…
— Уважаемые пассажиры, наш рейс ненадолго задерживается. Прошу всех на минуту выйти из автобуса, — прерывает мою мысль водитель.
— Что-то случилось? — спрашивает соседка, тучная дама в рыжем пуховике.
— Там собачка! — тыча пальцем в окно, радостно сообщает всем Паша.
— Точно, — подтверждает соседка. — Овчарка. Наверное, служебная.
Глава 28
Стоит мне посмотреть влево, на перрон, сердце делает кульбит и падает в пятки.
Я сделала все, чтобы исчезнуть без следа. Сменила СИМ-карту. Поменяла телефон. Скрыла новый адрес даже от Маши. И все равно он меня нашел.
— Егор?.. — Не верю своим глазам.
— Это папа Кати, — удивленно подтверждает сын.
Мы застываем неподвижными манекенами возле окна. Оба с открытыми ртами и широко распахнутыми глазами.
— На выход, уважаемая. На выход, парень, — раздается за спиной голос водителя.
Кроме нас троих здесь больше никого. Но ноги, как назло, не слушаются. Так, обняв Пашу, я и стою посреди автобуса, пока в салон ни входит какой-то мужчина с собакой.
— Говорил же, что за пятнадцать минут справимся, — ворчит незнакомец, оглядываясь назад.
— Кто ж знал, что вы такие шустрые! — Поднимается в салон майор.
— Твоя пропажа? — скалится первый, возвращая товарищу что-то кружевное и смутно знакомое.
— Моя.
— Красивая! — Собачник пропускает майора вперед.
— На чужой каравай хлеборезку не раскрывай. — Егор треплет по холке грозную немецкую овчарку и останавливается рядом с нами.
— Да я одним глазком, — доносится из-за широких плеч.
— Береги глаза. Все, свободен, — командует майор, даже не оборачиваясь. — Скажи Байкалу, что теперь все котлеты его.
— Можно подумать, там что-то осталось. — Демонстративно громко вздыхает его помощник. И вместе с собакой выходит из автобуса.
Когда остаемся наедине, я тут же прихожу в себя.
— Что… — В горле першит. — Что ты здесь делаешь? — обнимая сына за плечи, спрашиваю майора.
— У меня встречный вопрос. С хер… — Егор запинается. Глянув на Пашу, продолжает: — С чего это ты в бега ударилась? Да еще и не попрощавшись!
Он упирает руки в бока, будто всерьез злится.
— Мне казалось, у нас не те отношения, чтобы отчитываться друг перед другом. — Я и забыла, что умею быть такой смелой.
— Да я тебя, считай, с отцом познакомил!
— Это вышло случайно. Мы с ним… вместе спортом занимались.
— Ну, давай снова отвезу. Навернете еще пару кругов вокруг его дома. Он расскажет, как я в детстве ходил на лужайку по-маленькому. И станем своими. — Майор словно и не замечает толпы пассажиров, наблюдающих за нами с улицы.
— У меня сейчас другая поездка. И попрошу не мешать. — Заливаюсь краской.
— Доездилась ты. — Гад без спроса берет мой рюкзак и машет водителю.
— Егор, отдай! Это не твое! — Пытаюсь забрать рюкзак, но не тут-то было.
Мерзавец марширует с ним к выходу, а в это же время водитель автобуса достает из багажного отделения наши с Пашей чемоданы.
— Ты обалдел?! — Бросаюсь за наглецом следом.
Мне уже совсем не весело. Через три часа у нас пересадка на другой автобус. В отличие от этого, тот ходит раз в день, а значит — придется где-то ночевать.
— Постой! — С сыном на прицепе проталкиваюсь сквозь толпу зевак. — Да остановись ты!
Спешу так сильно, что не успеваю вовремя притормозить и врезаюсь в каменную майорскую грудь.
— Ты ничего о нас не знаешь. У нас своя жизнь и свои планы, — выдаю я скороговоркой.
— О том, что жизнь у тебя веселая, я уже понял. Подружка рассказала. А вот планы надо обсудить. — Этот мерзавец нагло подмигивает Паше и как сообщнику вручает ему рюкзак.
— Я… ты… нам нечего обсуждать.
Чувствую себя дурой. Мечтала остаться — вот домечталась.
— Еще как есть! — Егор забирает у водителя чемоданы. — Но для начала надо Катю из садика забрать. Ее мамка совсем охре… ноябрь с мартом перепутала.
— Это, конечно, понятно. А дальше что? — Кошусь на автобус. Тот уже почти заполнился и вот-вот отправится.
— Заселяться поедем, — как ни в чем не бывало отвечает нахал. — Дом у меня большой. Места всем хватит.
— Егор, у тебя жар, наверное.
Я совсем теряюсь. Только ладошка сына, крепко сжимающая мою руку, помогает поверить, что все это реальность.
— С утра был здоров.
— Зачем? — спрашиваю еле слышно.
— Зачем?.. — В голубых глазах отражается замешательство.
Егор трет кулаком лоб, играет бровями и смотрит так, будто я должна подкинуть подходящую версию.
— Зачем мы тебе? — Не собираюсь облегчать ему задачу.
— Я погано варю кофе. Будешь вместо меня варить.
— У тебя там отличная кофемашина. Я заметила, — чтобы не рассмеяться, прикусываю нижнюю губу.
— Тогда еще завтраки… Точно! С тебя омлеты, — уже решительнее произносит Егор. — У меня вечно вся яичница в осколках скорлупы и пригорает.
— Бедняга. — Закрываю ладонью рот.
Нет, на это совершенно невозможно смотреть без улыбки. Сексуального маньяка, который буквально штурмом брал меня каждый раз, как подменили.
— Бедняге тоже нужна будет помощь. — Егор демонстративно поправляет ремень. — Ты его уже, можно сказать, приручила.
— Намекаешь, что теперь я ответственна? Как за питомца?
— Вроде того.
Жизнь катится непонятно куда, а единственное, что я могу сделать, это рассмеяться.
— Ты хоть понимаешь, какие мы проблемные?
Раз уж Маша рассказала мою историю, то он в курсе всех трудностей.
— У меня профессия такая. Разбираться с проблемами. — Гад указывает Паше на стоящую рядом машину и легонько шлепает меня по попе. — Считай, что попала по адресу.
Глава 29
Несколько месяцев назад я совершила самый отчаянный поступок в своей жизни — внезапно сбежала от мужа. Сейчас, по ощущениям, происходит второй безумный поступок, только в этот раз я не бегу, а остаюсь. Так же внезапно! И не с мужем, с мужчиной, с которым провела две ночи вместе.
Мать года!
Даже думать страшно, что бы об этом сказали родители!
