Блэкторн (ЛП) - Джессинжер Джей Ти

Затем я осторожно встаю и одеваюсь, лишь раз оглянувшись, чтобы запечатлеть в памяти его спящее лицо, прежде чем молча выйти за дверь.

Глава двадцать первая

ДВАДЦАТЬ ОДИН

МЭЙВЕН

К пятнице мы так и не приблизились к разгадке того, что случилось с телом бабушки, поэтому я снова звоню на работу и говорю, что мне нужна еще одна неделя отпуска. Осенние каникулы у Беа закончились, поэтому я прошу ее учительницу прислать мне план занятий на следующую неделю, сославшись на семейные обстоятельства.

Я не знаю, что буду делать, если к тому времени мы не найдем тело, но я точно не хочу пока уезжать из Солстиса.

Меня мучает слишком много вопросов, на которые нет ответов. Слишком много странных событий, которые кажутся подозрительными.

Кроме того, посреди одной бессонной ночи я поняла, что у всех странных происшествий, в которые попадали мои предки, может быть очень простое объяснение.

Может быть, наша семья стала мишенью.

Может быть, горожане решили избавиться от нас более изощренными способами, чем просто повесить на виселице.

И, может быть, Крофты в этом замешаны.

Проблема в том, чтобы это доказать. Поскольку мы не проводим вскрытие, нет никаких вещественных доказательств насильственной смерти. Это бы точно помогло тому, кто хотел бы представить убийство как несчастный случай.

В субботу утром, проснувшись, я смотрю на себя в зеркало в ванной. Рядом с кожей головы отросли красные волосы длиной в полсантиметра. Нужно будет зайти в аптеку за краской.

Пока я одеваюсь, звонит мой мобильный. Это Эзра. Я замираю, натягивая носок, смотрю на экран и раздумываю, стоит ли отвечать.

Решив, что сейчас не время для перечисления всех моих недостатков как партнера, я сбрасываю звонок на голосовую почту, заканчиваю одеваться и спускаюсь на кухню, где застаю дочь и тетушек за завтраком.

— Беа, не хочешь поехать со мной сегодня в город?

— Хорошо.

— А как насчет вас?

Обе тетушки качают головами. Эсме говорит: — К нам придет мастер, чтобы проверить печь. Но есть несколько вещей, которые я бы хотела, чтобы ты купила, пока ты будешь там, если ты не против.

После завтрака Кью отвозит нас с Беа в город. Он высаживает нас у аптеки, чтобы я могла купить краску для волос, а затем отвозит меня с дочерью в продуктовый магазин, где мы покупаем все по списку, который Давина дала мне перед отъездом.

Мы стоим в отделе с овощами, и тут я замечаю Ронана, выбирающего помидоры. У меня внутри все сжимается. Стараясь не паниковать, я беру Беа за руку и разворачиваюсь.

— Пойдем, милая. Пойдем отсюда.

— Мы уже закончили? Нам ведь нужно еще кое-что купить.

— Мне нехорошо.

Я спешу к кассе и как можно быстрее выгружаю содержимое корзины на конвейерную ленту. Мои дрожащие руки мне не помогают. Беа поднимает упавший на пол пакет с сельдереем, а затем поворачивается, чтобы поймать луковицу, которая укатилась в главный проход.

Кто-то другой успевает первым.

Ронан хватает луковицу и выпрямляется. Он смотрит на меня. Потом переводит взгляд на Беа. Затем подбрасывает луковицу в воздух, ловит ее и протягивает мне.

— Привет. Кажется, ты это обронила.

— Спасибо. — Беа берет луковицу, но не поворачивается ко мне.

Я не вижу ее лица, но знаю, что она смотрит на Ронана. По тому, как дочь склонила голову набок, я понимаю, что он ей интересен.

— Ну же, милая. Мы спешим.

Когда Беа спрашивает Ронана: — Мы знакомы? — Я чуть не падаю в обморок.

— Нет, но я знаю твою маму. Мы старые друзья. Я Ронан.

Он протягивает руку. Дочь пожимает ее, как это делают политики, энергично двигая рукой вверх и вниз.

— Привет, Ронан. Приятно познакомиться.

— Мне тоже приятно познакомиться с тобой, Беа. — Он поднимает на меня горящий взгляд. — Очень приятно.

Я выдавливаю из себя уверенную улыбку.

— Милая, почему бы тебе не заплатить кассиру? Вот мой кошелек.

Она оборачивается и терпеливо ждет, пока я роюсь в сумочке. Затем она берет кошелек и идет впереди меня к кассе, где кассир почти закончил нас обслуживать.

Ронан подходит ближе, сверкая глазами и поджав губы. Я поднимаю руку и шепчу: — Нет.

Он бросает на Беа испепеляющий взгляд. Я делаю шаг в сторону, чтобы загородить ее.

От низкого рокочущего звука, исходящего из его груди, у меня по коже бегут мурашки, но я не двигаюсь с места. После мучительной паузы, во время которой мы сверлим друг друга взглядами, Ронан наклоняется ко мне и говорит тихо, так что слышу только я.

— Разблокируй мой номер прямо сейчас.

— Или что?

— Или все в пределах слышимости узнают, что я ее отец.

Потрясенная тем, насколько жестоко он поступил бы с Беа, если бы действительно это сделал, я резко вдыхаю.

— Не смей. Ты не ее отец.

— В следующий раз, когда ты мне солжешь, тебе не понравятся последствия. Достань свой телефон и разблокируй меня.

Он отступает и смотрит на меня, не обращая внимания на мое разъяренное лицо.

Пылая от злости, я нахожу его номер и несколько раз нажимаю на экран.

— Доволен?

— Дай посмотреть. — Я поворачиваю к нему экран, стиснув зубы. — Хорошо. Я позвоню тебе через две минуты. Лучше тебе взять трубку.

— Я не могу сейчас с тобой разговаривать!

— Разберись с этим, потому что это была не просьба.

Ронан разворачивается и уходит.

Рассерженная и расстроенная, я поворачиваюсь к кассиру. Беа с радостью рассказывает ей о деле Ночного Охотника, серийного убийцы, который охотился на своих жертв в Лос-Анджелесе в восьмидесятых и пытал их.

Я беру дочь за руку, хватаю пакет с продуктами и выскакиваю из магазина, таща ее за собой. Мы подходим к припаркованному на стоянке «Кадиллаку». Открыв заднюю дверь, я позволяю ей забраться внутрь, кладу пакет и свою сумочку на сиденье рядом с ней и прошу Кью отвезти ее домой, потому что мне нужно подышать свежим воздухом.

Я избегаю его взгляда в зеркале заднего вида, затем закрываю дверь и смотрю, как они отъезжают.

Когда звонит мой телефон, я прямо спрашиваю: — Чего ты хочешь, Ронан?

— Подойди к задней части магазина.

Я оборачиваюсь и смотрю на торговую точку.

— Зачем?

— Нам нужно поговорить. Пройди за пластиковую занавеску рядом с прилавком.

Он отключается, прежде чем я успеваю возразить. В ужасе я возвращаюсь в магазин, нахожу пластиковую занавеску и протискиваюсь за нее в подсобку, до потолка заставленную ящиками с газировкой, водой и упакованными продуктами.

Ронан, выжидающий в засаде, прислоняется к стене справа от меня.

Не говоря ни слова, он хватает меня за руку и ведет по коридору к двери с надписью «Комната отдыха для сотрудников». Распахивает ее и затаскивает меня внутрь, затем захлопывает дверь и запирает ее.

Он выглядит совершенно диким от гнева.

Ронан закатывает рукава своего черного кашемирового свитера, обнажая мускулистые предплечья, он медленно обходит меня, словно хищник, кружащий вокруг добычи. Я не собираюсь его бояться и стою, скрестив руки на груди, пока он не возвращается на прежнее место и не пытается испепелить меня взглядом.

Несмотря на то, что он полон энергии, он контролирует свой голос.

— Ты ушла от меня прошлой ночью.

— Ты спал.

— Да. А когда проснулся, тебя уже не было.

— Мы никогда не ночевали вместе.

Наши взгляды встречаются. Между нами искрит электричество. Я почти чувствую, как в воздухе вибрируют атомы кислорода, заряженные враждебностью.

— Как ты узнал, что я заблокировала твой номер?

— Так же, как я знаю, как заставить тебя кончить.

Не обращая внимания на румянец, который поднимается к моим щекам, я вздергиваю подбородок и притворяюсь равнодушной.

— Потому что ты думаешь, что знаешь меня.

— Именно.

— Вот только это не правда. Почему мы разговариваем в подсобке продуктового магазина?