Одержимый (СИ) - Михеева Анна

— Да, простыла, — отвечаю, поскольку и сама понимаю, что мой голос звучит, неестественно низко, хрипло.

— Я, пока был в командировке, кое-что вспомнил. Не уверен, важно ли это. Твой муж был одержим тобой. Хотел знать, что ты делаешь каждую секунду, — я услышала, сквозь поток его слов, посторонний звук. — Черт, в дверь звонят. Погоди секунду…

— Артур! — закричала я. — Что сделал мой муж? Что?

— Элина, он решил поставить в вашем доме ка…. Какого черта ты здесь?

— Артур? — в трубке пошли гудки. Дрожащими пальцами я набрала номер адвоката. — Ну же! Возьми трубку! — я развлекалась подобным образом еще полчаса. Я было собралась ехать к нему, но в последний момент передумала. Мне запретили выходить из дома.

Я курсировала как крейсер по первому этажу, то и дело натыкаясь на предметы. Номер Артура я поставила на автодозвон.

Что хотел сказать Артур? Саша решил поставить в доме, что? «Ка» — так он сказал. Что это?

«Камеры!» — осенило меня. Саша хотел поставить камеры! Вполне в духе моего мужа. Вопрос: успел ли он это сделать? И прежде, чем до конца озвучить этот вопрос, я уже знала ответ. Саша успел. Вот почему шантажист был в курсе всего, что происходило в этом доме! Он следил за каждым моим шагом, слышал каждое мое слово!

Меня, с непреодолимой силой, потянуло из дома. Но я замерла посреди гостиной, опустив голову, пытаясь отгадать, где именно установлены камеры.

«Хитрый сукин сын!» Настоящий паук, из логова плетущий свою смертельную паутину, а я, та самая муха, которой сама себе казалась, все последнее время!

Стараясь не вызвать подозрений, я поднялась в спальню.

Шантажист, такой же больной сукин сын, как и мой муж! Одержимый!

Зато мне стало легче дышать. Одной тайной меньше. На вопрос: «Как он узнал?», появился ответ.

И еще, я была полностью уверена, что обитает он в доме. В одной из комнат, напичканной мониторами! Как в фильмах, про полицейских, в засаде.

Правда есть еще домик охраны, но, почему-то я сомневалась, что его логово именно там. У нас хоть и имелся забор, но он настолько незначительной высоты, что соседи, вполне могли обратить внимания на перемещения по двору мужчины, в доме, где живет одинокая вдова. Тем более что, мои соседи всегда были через чур любопытными.

55

Телефон звонил не замолкая.

— Алло? — с трудом разлепив глаза я подняла трубку.

— Элина! — Ольга кричала мне в ухо. — Боже, что твориться!

— Что? Что твориться? — сев в постели я потерла лицо ладонью.

— Ты не знаешь?

— Черт возьми, Ольга! Если спрашиваю, наверное, не знаю! — рявкнула я, и тут же устыдилась. — Извини.

— Смирнов! Смирнов застрелил Перфильева! Сегодня, у Артура дома.

— Что? — подрываюсь на ноги, тут же почувствовав сильное головокружение. Оседаю на пол. — Что? — повторяю.

— Вадим поехал к Артуру и убил его!

— Откуда ты знаешь, что это был Вадим? Его арестовали? — когда мы разговаривали с Артуром послышался звонок в дверь. Мои руки похолодели. Он спросил: «Какого черта ты здесь делаешь?». Неужели именно тогда пришел Вадим? — Оля? — до меня дошло, что на том конце тишина.

— Элина, Смирнов застрелился, у себя в квартире. Нашли записку. Он признался, что убил адвоката.

Трубка выскочила из ослабевших рук, и с глухим стуком приземлилась на пол.

— Элина? Элина? — Ольга была сильно взволнована. — Элина!

***

Она приехала меньше, чем через полчаса.

К тому моменту я смогла спуститься на кухню, хотя совершенно не помню, как это сделала.

— Ты напугала меня, — Ольга ворвалась как вихрь, открыв дверь ключом. Стиснув меня объятиях, она принялась гладить меня по волосам. — Элина, мне так жаль!

— Жаль? — я отстраняюсь, чувствуя себя роботом. — Почему? Не ты же убила его.

— Эля, — Ольга, отстранившись, стала пристально изучать мое лицо. — Вот что, давай-ка ты, присядешь! — она усадила меня за стол. Налила полный стакан воды и поставила передо мной. — Выпей водички, — я выпила.

— Откуда ты узнала про Вадима? Про записку? — Ольга не спешила с ответом. — Сложные вопросы, да? — я поднялась, схватила стакан и запустила его в стену. Ольга вздрогнула. — Уходи!

— Элина!

— Проваливай! — кричу, топая при этом ногами. — Уходи, слышишь? Мне надоели ваши тайны! Сколько у вас секретиков, а? А знаешь? Мне наплевать! Храните свои тайны и дальше!

— Элина, — Ольга сделала шаг, по направлению ко мне. Но я выставила вперед руки, и она замерла.

— Проваливай! Я не хочу тебя больше видеть! Никогда! — подбородок Ольги задрожал. Мгновения спустя она медленно кивнула, потянув руку к ключу. — Оставь! — рявкнула. Ольгина рука тут же опустилась, повиснув плетью вдоль тела.

Услышав, как хлопнула дверь, я вернулась к столу и села. Опустила голову на сложенные руки и зарыдала.

Чувство вины накрыло меня, будто многотонная плита. Придавила, и расплющила.

Если бы не я, мой муж был бы еще жив! Ксения, Артур, Вадим! Та женщина, которая обеспечивала алиби. Ирина и ее ребенок! Скольких еще людей я утяну за собой, в пропасть?

— Прости меня, — заскулила тихонько. — Прости меня! — я точно даже не могла сказать, у кого именно просила прощения.

Зазвонил телефон.

Я поднялась, нехотя. Пошатываясь, вышла в холл.

— Ал-ло? — я даже не пыталась скрыть своей истерики. Зачем? Он и так ее прекрасно видел. А то, что звонил именно он, я не сомневалась.

— Оплакиваешь любовника? — ехидный голос, вызвал в душе противоречивую бурю. Я чувствовала неземную радость и ослепляющую боль, одновременно.

— Зачем ты его убил? — тихо спрашиваю, зажмуриваясь, что есть мочи. Так бывает, когда, задавая вопрос, боишься услышать ответ, но не задать вопрос ты не можешь.

— Я? — засмеялся он. — Это не я. Он сам. Что, подружка тебе не сказала?

— Сказала, — соглашаюсь.

— Я собирался, — признался он, и голос его изменился. Я смогла распознать гнев, боль и стальную решимость. — Даже засаду устроил в его доме. Ты же обратила внимание, что папочка не навещал тебя несколько дней? Скучала?

— Скучала, — честно отвечаю. Он замолчал, на некоторое время, будто размышлял верить мне или нет.

— Я тоже скучал. У меня душа не на месте, когда я не вижу тебя, не знаю, что ты делаешь.

— Ты собирался его убить? Зачем?

— А ты сама как думаешь? Он тебя ударил. Смерть я придумал ему страшную. Сначала бы вырвал ту самую руку, которой он тебя ударил. А затем и другую. Потом ноги…

— Боже, — тошнота подкатила к горлу. Потому что я верила, он — способен на такое и, скорее всего, именно так бы и поступил.

— Я ждал его в загородном доме, успел подготовить пыточную. Но твой любовник спутал мне все карты. Завалил адвокатишку, и застрелился сам. Подозреваю, что тюрьмы испугался. Правильно испугался, между прочим, с его-то смазливой рожей, в камере с голодными зеками у него был бы только один путь.

— Ты его не убивал? — ахнула я.

— Нет, а жаль. Хотя, — он вздохнул. — Может и не жаль.

— Что будет дальше?

— А что дальше? Ты продолжаешь жить, я тоже, — ему стало по-настоящему весело, а мне по-настоящему страшно. Я представила, как это будет. Я стану затворницей, пока не сойду с ума, радуясь его звонкам, в бесконечном ожидании ночи, когда он придет в мою постель.

— Ты собирался меня наказать. Превратить мою жизнь в ад.

— Все еще впереди.

— Что бы все это закончить, я должна отправиться в полицию? Сознаться во всем?

— В чем? Интересно.

— В убийствах всех этих людей, моего мужа! — слезы текли по щекам.

— Думаешь, я не достану тебя в тюрьме? — рявкнул и отключился.

56

Я просидела без движения несколько часов, тупо пялясь в стену напротив, пока не стемнело окончательно.

Затем, наощупь, поднялась в спальню.

Зашла в ванную, зажмурившись от вспышки света. Долго разглядывала свое, белое как мел, лицо.

«Ну нет уж, — твердо решила. — Не буду я жить по твоему сценарию. Или по-моему, или я стану свободной!»