Глава 57
Через час, когда сжимаю в объятиях дочку, постепенно приходит осознание ситуации.
Я понимаю, что нашел Кате идеальную мачеху — в разы заботливее и лучше, чем ее родная мать. А еще собрался влезть в кабалу под названием «семейная жизнь».
Без аффекта и влажной норки все эти открытия слегка пришибают. Еще утром ничто не предвещало такой мощной рокировки. Однако на душе легко, как после развода с Ларисой.
Не пугает мысль, что мы знакомы всего несколько недель, и у каждого свой «бывший» в анамнезе. Я спокоен, будто все решено намного раньше, и в моем доме всегда носилось двое детей.
Впервые за много лет меня не злит даже собственный отец.
Забыв о возрасте, Черный весело гоняется за малышней и, не смущаясь посторонних, щиплет за задницу свою Верочку. Я не ощущаю его лишним, как это было раньше и не чувствую больше никакой злости за смерть матери.
Секс в машине и предложение Аленке сделали меня таким спокойным, что не бесит даже умник брат!
В отличие от всех наших предыдущих коротких встреч, Герман все еще в моем доме. Без зазрения совести он глушит мой кофе, ждет фамилии чиновников от моего кинолога и беззастенчиво пялится на моих детей и мою женщину.
Бессмертный горец, чтоб его!
— Ну что, нашел связи со столичными шишками? — Наобнимавшись с дочкой, спрашиваю я у этого финансового гения.
— Я нарыл гораздо больше, чем рассчитывал. — Вместо того чтобы рассказать подробности, брат переглядывается с отцом.
Я помню, как Черный интересовался генералами в Москве, которые могут прикрывать Попова. Вряд ли это была родительская забота. Скорее всего, отцовские дела как-то связаны с этими чинами. Очередной раздел сфер влияния или война за территорию.
Пока мои драгоценные родственнички не вляпались в какое-нибудь дерьмо, надо бы прижать обоих и допросить с пристрастием.
— Фамилии будут только в обмен на информацию, — заталкиваю в рот бутерброд. Мне еще нужно успеть к полкану, на ужин вообще нет времени.
— У тебя и так дел хватает, — Герман кивает в сторону жрицы. — Пуп надорвешь гоняться еще и за московскими.
— Решили вдвоем с отцом свалить на другую площадку? — На бутерброды мгновенно слетается детвора, потому старательно фильтрую базар.
— Давай начистоту. Тебя все равно не пустят в ту песочницу, — улыбаясь малышне, тянет брат.
— Знаешь, у меня не такие уж маленькие пасочки.
— Все твои пасочки в Питере. А там нужна московская лопатка и большое сито, чтобы просеивать местные булыжники.
— И с каких пор у тебя или отца там сито?
Герман явно что-то недоговаривает. Жопой чую какой-то подвох, но пока не могу раскусить, какой.
— Будем считать, звезды сошлись. — Улыбка брата превращается в оскал.
— Что-то мне все это не нравится. Особенно про звезды.
Смотрю на часы. Кажется, кому-то пора терять туфельку и валить к тыквам.
— А ты и не думай. У тебя сейчас вон… — Герман кивает в сторону детей. — Полная чаша.
— И эта чаша напрямую связана с Карабасом, которого я сегодня повязал.
Подхожу к своей Аленке. Целомудренно целую в лоб и машу дочке.
— Вот и сбереги их. — Брат снова возвращается за свой компьютер и даже не кивает мне на прощание.
***
Сыровский встречает меня в коридоре отделения как дорогого гостя. Распахивает объятия и стискивает так, словно хочет переломить хребет.
— Здравия желаю, — хриплю я, в ахере от происходящего.
— В приемной нынче Москва. — Слышу на ухо. — Улыбаемся и пашем.
Полкан хлопает меня по спине. И пока я пытаюсь отдышаться, уходит в свой кабинет.
Не желая испытывать судьбу, я сразу же иду за ним. Спокойно, расслабленно с максимально тупой рожей, чтобы ни одна падла не прочла по лицу об аресте Попова.
— Ну, докладывай! Где был, что видел! — глядя мимо меня на дверь, командует полкан.
— Да, собственно, нигде и ничего. За дочкой присматривал. А сейчас явился табельное сдать.
— Молодец, майор. Исполнительный! — Сыровский гаркает так, что, наверное, слышно и на улице.
— Дело кому-нибудь передавать нужно? Или оно уже само… передалось?
— Ну что ты, как сержант желторотый? Передай, конечно. С людьми познакомься.
Полкан двумя пальцами тычет себе в глаза и затем так же показывает на меня.
— Понял. Буду знакомиться. Поименно.
— Соображаешь. А так… как дела? Как семья, как любимая женщина? — Щурится.
— Спасибо, все хорошо. Полная… — ухмыляюсь, вспоминая брата, — … чаша.
— Это в наше время важно. Это самое ценное. Чтобы детки, любимая женщина, и никто не мешал счастью. — Сыровский расслабленно откидывается на спинку сиденья и тихо выдыхает.
— Если вы не против, я бы следующую неделю с «землей» поработал.
Я не могу прямо сказать полковнику, что не верну ему Попова. Не имею права поделиться подробностями погони — о трупах на вокзале и обещании Тихому отдать эту падлу в его распоряжение.
Разрешения закопать ублюдка тоже просить не могу. Но поставить в известность… даже если это будет стоить мне погон — обязан.
— Здесь сейчас делать нечего, — начинаю осторожно. — А там есть парочка глухарей, которых надо закрыть и забыть.
— Там… — Полкан поджимает губы.
— Да.
— Ну что ж… — Сыровский поворачивается к стене и смотрит в нее так, будто там стоит Попов и вся его московская дружина. — Земля, так земля. — Жмет могучими плечами. — Бывают такие глухари, которых лучше закрывать. В противном случае они улетают и потом гнездятся где-то еще, где их уже никто не может закрыть.
Глава 58
В гаражи еду осторожно. С самого отделения за мной катится хвост — неприметный серый универсал. Преследует профессионально — ювелирно держит дистанцию, не ведется на мои провокации с резким торможением и перестройкой в другую полосу.
Судя по всему, работают опытные спецы. Или московские следователи, или группа поддержки со стороны.
Половину пути я упорно пытаюсь рассмотреть хотя бы одно лицо. Развивая косоглазие, постоянно пялюсь то на дорогу, то в зеркало заднего вида. Однако хвосту до сиреневой звезды на все мои хотелки.
Двадцать минут виляния не приносят никакого результата.
— Ты там ездить разучился? — спрашивает по телефону Тихий.
Еще в начале операции он подсунул мне в машину отслеживающий маячок и уже полдня наблюдает за всеми передвижениями.
— Да тут у меня балласт. Пытаюсь скинуть. — Сворачиваю в очередной узкий переулок, но хвост равнодушно проезжает мимо. Словно заранее знает, что скоро вернусь на проспект.
— И как успехи? — ехидно хмыкает Леня.
— Прилип как моя бывшая к общей недвижимости. Никакая холера не берет.
— Так, может, подсобить? У меня недалеко тачка есть. Один звонок, и парни разберутся.
Предложение в целом нормальное. Отец не зря выбрал Черного в свои помощники. У Лени везде есть нужные люди, и он всегда готов помочь.
Единственная проблема с этим помогатором — за его услуги рано или поздно придется платить. Задержание Попова я еще смогу списать на счет отца. А вот мелкая услуга с хвостом станет личной проблемой.
— Я разберусь. Спасибо. — Решаю не рисковать.
— Как знаешь.
— Скажи лучше, как допрос. Наш звездун уже выдал своих сообщников?
— Пока только две фамилии. Твой напарник осторожничает с этим куском дерьма.
— Над нами с секундомером никто не стоит. Успеем.
— Успевай скорее. Я уже бетономешалку заказал. Будем прощаться по-богатому, с кубками и прочими прибамбасами.
— Ты ему, походу, чемпионские похороны организовал.
Оглядываюсь по сторонам. Скоро нужно выруливать на проспект к моим преследователям. Они, поди, уже заждались.
— Один банкир коровник под Питером решил отгрохать. Чтобы свое молочко хлебать. Био там всякое, эко. Утром бетон заливать нужно.
