Развод и запах свежего хлеба - Ильская Юлия

– Тим, мне нужна твоя помощь. Очень нужна. Профессиональная.

Он кряхтит, слышно, как хлопает дверцей холодильника.

– Ну, не, Вероника Андреевна, я же типа завязал, я теперь программер легальный, у меня работа, офис, зарплата белая, понимаете? Я всё, чист как младенец.

– Тим, я же не прошу у тебя банк ограбить. Просто одно сообщение с нужного номера отправить.

– Да знаю я ваши «просто одно сообщение», – ворчит Тим, явно откусывая что-то на ходу. – Потом опять спасать меня будете по судам.

– Нет, обещаю. Это только между нами. У меня муж… ну, в общем, личное. Ты обещал…

Он замолкает. Я знаю, что давлю на самое больное, но вариантов нет. Тим тяжело вздыхает, явно сдавшись.

– Ладно, Вероника Андреевна, скидывайте номер и текст, сделаю всё по красоте. Только чтоб реально никаких проблем, ага? Мне проблем сейчас вообще не в тему.

Оп, приехали! Откуда мне знать номер любовницы Макса? Я ее видела всего пару раз.

«Карина Ланская» всплывает в памяти. Я помню, как она представлялась. Именно так, запоминающимся именем и фамилией. Жеманно, низким, грудным голосом.

– Имя и фамилию знаю, а номер нет, – признаюсь я.

Тим хмыкает в трубку.

– О, да это вообще не проблема, – ухмыляется он. – Народ сейчас доверчивый пошёл, всю жизнь в соцсетях светят, фоточки, номера. Мне этого хватит, дальше я сам найду. И время, когда смс должна прийти. Учтите, что история не сохраняется. Поболтать не получится, поэтому пишите всю информацию в одном сообщении.

– Спасибо тебе, Тим, – искренне благодарю я и отправляю ему сообщение с нужными данными.

Итак, процесс запущен! Месть, конечно, не ахти какая, но, думаю, Максу понравится.

Я возвращаюсь домой, Максим сидит перед телевизором, скорчив обиженную рожу.

– Я соскучился, ты так долго, – восклицает он.

Да уж, видела я, как ты скучал, скотина! Я крепко сжимаю зубы, чтобы не сорваться, и молча прохожу на кухню.

Ничего, совсем чуть-чуть осталось потерпеть. Сказать легко, а как это сделать?! Когда я знаю, что он только что вылез из чужой постели, только что предавал меня, нас, нашу семью! А теперь маячит тут, строит из себя что-то. Ненавижу!

Мой взгляд падает на немытую чашку на столе. Это мое спасение!

– Макс! – зову я, пытаясь контролировать себя. – Ты чашку почему не помыл?

Он выходит из гостиной, совершенно спокойный и уверенный, будто и не слышит раздражения в моём голосе.

– Что?

– Чашку, Макс! Почему я должна каждый раз за тобой убирать?!

– Ника, ты серьёзно сейчас из-за чашки? – он даже усмехается, чуть раздраженно, чуть снисходительно.

Довольный черотов мартовский кот! Я чувствую, как злость растекается по телу, обжигая меня изнутри.

– Да, из-за чашки! Из-за одной маленькой, чёртовой чашки! – выкрикиваю я, даже не пытаясь сдерживаться. – Потому что ты её не моешь никогда! Ты вообще обо мне думаешь? Или думаешь, что я твоя уборщица?

– Господи, да я просто забыл! Что с тобой творится последнее время? Ты из-за каждой мелочи истерику устраиваешь!

Я сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в ладони. Губы пересыхают от ярости.

– Мелочи? – спрашиваю я тихо, чувствуя, как дрожит голос. – Вся наша жизнь из таких мелочей, Макс! Если тебе плевать даже на чашку, значит, тебе плевать на меня!

– Да что ты несёшь? – теперь Макс повышает голос. – Ты сама себя накручиваешь, Ника, успокойся уже!

Он уходит в комнату, громко хлопнув дверью. Я медленно выдыхаю. Так-то лучше! Мне просто не вынести сейчас его присутствия слишком близко.

Глава 7

Все три дня мы с мужем находимся в состоянии холодной войны и практически не видимся до того дня, когда надо идти на ужин с Сыромятниковым.

Этот ужин я пропустить никак не могу, поэтому встаю с утра пораньше и готовлю примирительный завтрак.

– Ты не забыл, что сегодня ужинаем с… – спрашиваю я.

– Я нет, – он откидывается на спинку стула и испытующе смотрит на меня. – Я думал, ты откажешься пойти.

– Почему я должна отказываться? – пожимаю плечами небрежно. – Ведь для меня тоже важна твоя карьера.

– Ну что ж, я рад… – произносит он и замолкает.

Явно ждёт от меня извинений, но я тоже молчу. Мне не за что извиняться!

– Вечером заеду, будь готова, пожалуйста, – он выходит из кухни, не оглядываясь.

Ну конечно, я буду готова!

Я иду в салон и весь день привожу себя в порядок. Делаю все: массаж, обертывание, бассейн, стрижку, окрашивание и укладку. Обновляю маникюр, педикюр. Получаю полный релакс и расслабление, а также уверенность в себе и желание прогнуть этот мир.

К вечеру я уже полностью готова. И внешне, и внутренне. Надеваю своё любимое платье, то самое, которое купила еще полгода назад, но никак не могла найти достойного повода надеть. Глубокий бордовый цвет и крой идеально подчеркивает мою фигуру.

Макс приезжает ровно в семь, окидывает меня взглядом, но я больше не вижу в нем того восхищения и страсти как раньше.

Ну и плевать! Не очень и хотелось!

Наверное сейчас я в стадии гнева. Я готова разнести его в клочья! И действовать буду безжалостно!

– Ты выглядишь прекрасно, – говорит он сухо.

– Благодарю, – отвечаю я, так же сухо улыбаясь. – Едем?

По пути мы почти не разговариваем. Лишь пара дежурных фраз о пробках и погоде, больше ничего.

В ресторане нас уже ждут. Виктор Григорьевич улыбается широко и радушно. Его супруга, Анфиса Александровна, элегантная женщина лет пятидесяти, обнимает меня, будто мы близкие подруги.

– Вероника, вы просто роскошно выглядите! – восклицает она, легко пожимая мне руку.

– Спасибо, Анфиса Александровна, вы тоже, как всегда, восхитительны.

Мы садимся за столик в отдельной кабинке. Идеально белая скатерть, сияющие приборы, тихо играет джазовая музыка. Атмосфера расслабленная и лёгкая. Анфиса Александровна садится рядом с мужем, и он сразу нежно накрывает её руку своей.

– Вероника, Максим, мы так рады, что вы сегодня с нами, – улыбается Анфиса Александровна.

– Да, давно хотелось вот так спокойно посидеть, поговорить по-домашнему, – добавляет шеф – Ведь не одними же отчетами жив человек, правда?

– Полностью согласен, Виктор Григорьевич, – кивает Макс, и я едва сдерживаюсь, чтобы не съязвить по этому поводу.

– А у вас, ребята, сколько лет уже вместе? – спрашивает Анфиса Александровна с лёгкой улыбкой.

– Почти десять, – отвечает Макс, не глядя на меня.

– Отличный срок, – одобрительно кивает Виктор Григорьевич. – Мы уже тридцать два года вместе с Анфисой. Представляете? И ни дня не пожалел.

– Это потому, что мы никогда не лгали друг другу, – мягко добавляет Анфиса Александровна, – да, милый?

– Именно, дорогая, – соглашается он и снова сжимает её руку. – Честность и взаимное уважение. Надёжный тыл для мужика всё равно что воздух. Мужик, если он умный, всегда это ценит. Так ведь, Макс?

– Конечно, – уверенно отвечает Макс, но я замечаю, как он едва заметно вздрагивает.

– Максиму повезло, – с нажимом говорю я, глядя прямо на мужа. – У него тоже есть надёжный тыл.

Макс избегает моего взгляда, напряженно улыбается и делает вид, что внимательно рассматривает меню.

– Макс, должен признаться, именно твои семейные ценности стали ключевым фактором в моем решении назначить тебя своим заместителем, – говорит Виктор Григорьевич уже серьёзно, глядя Максу прямо в глаза. – Профессионалов много, а надежных и порядочных единицы. Я очень дорожу своей репутацией, и репутацией фирмы.

Макс молча кивает, и я вижу, как его пальцы нервно комкают салфетку.

Я незаметно достаю телефон, набираю короткое сообщение: «Пора» и отправляю Тиму.

Через десять минут в зал заходит Карина. На ней ярко-красное платье, глаза растерянные, лицо слегка встревоженное.

– Карина? – удивлённо спрашивает Виктор Григорьевич.