— Вчера ты сказал, что ненавидел меня и все равно хотел.
— Хотел трахнуть, но не просыпаться с тобой. Секс был великолепен. Но мне почти так же понравилось просыпаться рядом с тобой. Если бы обстоятельства сложились иначе...
— Какие обстоятельства?
— Разные.
— В частности, Оттерман?
— Это самое насущное.
— Согласна. Так почему бы не позвонить Лестеру? Я признаюсь, что приютила тебя. Вы поговорите, как офицер с офицером. Потом, действуя по закону, отправитесь за Оттерманом.
— Хорошо, допустим, нам повезет, и еще до темноты он окажется за решеткой и напишет чистосердечное признание. Потом что? Наши с тобой разногласия от этого никуда не денутся. Я назову тебе одно. Ты перешла черту со мной, — он указал на кровать. — Твоя работа, карьера, то, что тебе дороже всего, под угрозой из-за меня.
— Никто не знает о нас.
— Пока. Но все тайное становится явным. Ты не настолько наивна, чтобы думать, что мы сможем держать это под контролем. — Холли молчала, и он понял, что она согласна. — Допустим, что нас не раскроют, но ты все равно проиграешь выборы. Ты будешь гадать, случилось ли это из-за нашей связи. Этот вопрос всегда будет стоять между нами. Я не смог бы жить с тем, что стоил тебе судейского кресла. И ты бы не смогла. — Он покачал головой. — Есть то, что мы с тобой просто не можем обойти.
— И главное, что я стою на пути к тому, чтобы ты получил опеку над Джорджией.
Он развел руками, как бы говоря: «Видишь?»
— Между нами непримиримые разногласия.
— Ты не беспокоился ни о них прошлой ночью.
— Беспокоился. Я просто слишком сильно хотел тебя, чтобы позволить проблемам меня остановить. — Прежде чем она смогла ответить, он тихо сказал: — И тебя они тоже не остановили.
— Верно. Потому что я начала думать, что мы сможем преодолеть эти непримиримые разногласия.
— Возможно, некоторые. Но не все.
Она пристально посмотрела ему в глаза и тихо спросила:
— Бет?
— Что насчет нее?
— Это ты мне скажи. — Выглядя уязвленной, она посмотрела на смятую кровать. — Она была там с нами?
— Нет. Нет. — Он зачесал волосы назад пальцами и прерывисто выдохнул. — Не думай так. Дело совсем не в этом.
— Это правда?
— Клянусь.
— Просто ты говоришь не всю правду, — едва слышно сказала она.
Не всю. Вся правда погубила бы ее.
Он медленно подошел к Холли, положил руки на плечи, повернул и легонько толкнул на кровать.
— Кроуфорд?
— Ш-ш. Слушай.
Склонившись над ней, он провел руками по ее бедрам, ягодицам, вдоль спины. Затем переплел их пальцы и уткнулся носом в ее все еще влажные и сладко пахнущие волосы.
— Холли, если бы я мог, я бы безумно влюбился в тебя. Ты была бы в моей жизни, в моем доме, в моей постели. В моем сердце. — Когда она пошевелилась, словно пытаясь перевернуться, он прижал ее еще крепче. — Если бы я мог. Но я не могу.
Он отпустил ее руки и оттолкнулся от кровати.
— Скажи Лестеру, что я влез в окно твоей спальни, обманул и украл твою машину. Все это правда.
Глава 30
Кроуфорд стащил ключи от машины Холли из кармана ее джинсов, которые все еще валялись на полу рядом с кроватью. Вспомнив, как именно она улизнула из дома незамеченной, от тоже проехал задворками до главного дома, оттуда на соседнюю улицу, а дальше через город, избегая перекрестков. Рано или поздно его поймают. Но лучше, чтобы позже.
По дороге он позвонил Джо Гилрою на мобильный, но ответила Грейс.
— А где Джо? — тут же насторожился он.
— В душе. Сказал мне пока отвечать на звонки.
— Все в порядке?
— Не выспались, а в остальном — в порядке.
— Как Джорджия?
— Спит. Она сильно расстроилась прошлой ночью. Все спрашивала, знаешь ли ты, где нас найти.
— Если снова спросит, — произнес Кроуфорд, глотая ком в горле, — скажи, что я всегда и везде ее найду.
— Хочешь разбужу ее, и ты сам ей скажешь?
Ему хотелось, но это было бы слишком эгоистично. Поговорив с Джорджей, ему станет легче, а она будет еще больше тревожиться и тосковать по дому.
— Спасибо за предложение, но я верю, что ты и сама прекрасно ее успокоишь. Даже не знаю, как тебя отблагодарить за все, Грейс. Надеюсь, скоро это закончится и вы вернетесь домой.
— Будь осторожен, Кроуфорд.
— Вы тоже. — Он отключился, прежде чем она задала вопросы, на которые он не мог ответить.
А вот Смитти скорее всего мог, но сначала нужно его найти. Он проигнорировал сообщение, и это ясно говорило: он что-то знает, но делиться не хочет.
Клубы выглядели пустыми. Он начал с того, что было ближе к городу, но место было темным и неприветливым. Неоновая вывеска не горела. Парковка пустовала. В «Tickled Pink» — то же самое. И в следующем тоже пусто. В четвертый Кроуфорд раньше не ездил. Судя по виду, это было место для тех, кто опустился на самое дно: мутные окна, низкая крыша и грязная парковка. Здание находилось прямо на краю леса. Деревья и подлесок подступали почти вплотную, и, казалось, вскоре поглотят приземистое строение, там самым избавив от жалкого существования.
Возле задней двери стояла серая развалюха. В салоне куча мусора, испачканная обивка, и больше ничего.
Кроуфорд вытащил пистолет. Он уже проверил барабан, и знал, что в каждом из пяти патронников пуля 38-го калибра. Крадучись, он подошел к металлической двери. Ручка была неплотно подогнана и имела стандартный замок. Кроуфорду даже не пришлось сильно стараться, чтобы открыть его кредиткой.
Проскользнув внутрь, он плотно прикрыл дверь. Воздух спертым. Пахло выпивкой, застоявшимся сигаретным дымом, и было абсолютно темно. Кроуфорд замер, чтобы дать глазам привыкнуть. Он стоял совершенно неподвижно и слышал, как снаружи с карнизов капает дождь. Кроме этого, вокруг царила тишина.
— Смитти?
Темнота приглушила голос. Как будто само здание поглотило звук. Он снова позвал, и опять без ответа. Несмотря на риск быть обнаруженным, он включил фонарик на мобильном и огляделся. Впереди у бетонной стены сложены ящики из-под спиртного. Слева — ведро для мытья пола и швабра, покрытая паутиной. Справа — узкий коридор. Туда-то и пошел Кроуфорд.
Первая дверь была приоткрыта. Поравнявшись с ней, он выключил фонарик и с колотящимся сердцем ждал в кромешной тьме. Когда ничего не произошло, он толкнул дверь стволом пистолета и включил фонарик.
Зеркало, туалетный столик, пустые вешалки — гримерка.
Вторая дверь вела в туалет размером с телефонную будку с отвратительным унитазом и грязной раковиной.
Третья — в кабинет. В тесной комнате стояли заваленный бумагами стол и потрепанные картотечные шкафы. Стены оклеенны порнографическими картинками.
Смитти обнаружился там же. На полу.
— Сукин сын! — прошипел Кроуфорд.
***
Это уже становилось привычкой — она в своей гостиной, и ее допрашивают Нил Лестер и Мэтт Ньюджент. И темой обсуждения снова было местонахождение Кроуфорда.
— Ты точно не знаешь, куда он поехал? — спросил Нил.
— Ты уже дважды спрашивал. Если бы знала, то сказала бы еще, когда звонила. Я мельком увидела задние фонари, когда он свернул налево с подъездной дорожки главного дома. Это все.
— Но ты знала, что он собирается взять твою машину?
— Поняла всего за пару минут до того, как он ушел. Должно быть, он достал ключи из кармана моих джинсов.
— И вы не заметили?
Она посмотрела на Ньюджента.
— Я их сняла.
— Ой.
Донести на Кроуфорда полиции, особенно Нилу, походило на предательство. Но его нужно было найти, остановить, прежде чем... Холли оборвала себя на середине мысли. Она разрывалась между злостью на Кроуфорда и страхом за его жизнь. Он будет ее презирать за то, что натравила на него полицию.
«Ну и пусть ненавидит. Лишь бы был жив».
Два детектива наблюдали за ней, как будто ожидая, что она скажет что-то более существенное. Расстроенная их бездействием, Холли встала со стула.
