Рина Сивая
Любовь, которую ты вспомнишь
Пролог
Ничто не могло заставить меня стереть улыбку с лица. Я смотрела в закрытую дверь ванной и чувствовала себя по-детски счастливой. Будто все мои мечты исполнились в эту секунду, а проблемы остались где-то за пределами этого мира.
Резкий стук в дверь вырвал из эйфории. Я не успела даже обернуться, как он повторился вновь.
Служащие отеля так не стучат. Они боятся лишний раз побеспокоить постояльцев, поэтому их стук хоть и звонкий, но робкий, будто неуверенный, с легким сомнением и извинениями сразу.
Тот, кто сейчас стоял по ту сторону двери, стучал не так. Его удары по дереву были серьезными, даже внушительными. Не ради замены полотенец или уборки номера. В этом стуке чувствовалось напряжение и самую капельку – угроза.
Затянув потуже пояс халата, я двинулась к двери. Может, Лера карту забыла? С ней такое бывало.
Но в коридоре стояла не моя сестра, а незнакомый мужчина в желто-синей форме почтальона. Несмотря на раннее время, он уже выглядел уставшим.
– Анна Солер?
Кивнула, пытаясь угадать, кто решил прислать мне письмо через испанскую почту, да еще и в номер отеля. Не так много людей знало, где именно я остановилась, и каждый из них мог пообщаться со мной по телефону или лично.
– Да, это я.
Мужчина утвердительно махнул головой, словно и не сомневался ни секунды, и протянул мне конверт вместе с планшетом.
– Распишитесь в получении.
Послушно поставила подпись и забрала послание. Мужчина, не попрощавшись, что за испанцами замечалось редко, резко развернулся и быстрой походкой устремился к лифту. Явно тяжелая почтовая сумка била его по бедру с каждым новым шагом.
Проводив почтальона взглядом, переключила внимание на конверт. Судя по символике, какое-то официальное уведомление, но я не особо вычитывалась в отправителя, сразу залезая внутрь.
Notificación de la demanda.
Моего уровня испанского хватало для того, чтобы читать деловую корреспонденцию, но то ли мозг еще не включился в работу, то ли отвлекающий фактор в виде шума льющейся воды из ванной не давал сосредоточиться, а я скользила глазами по строчкам и никак не могла ухватиться за суть.
Может, попросить помощи у Ди?
Взгляд сам собой метнулся к закрытой двери в правой части номера. Нет, если я войду туда прямо сейчас, никакого разговора не получится. Точно не в ближайшие полчаса.
Но бумажка жгла пальцы – не понятно, почему, но это чувство – что я держала в руках нечто важное – не отпускало. Поэтому сделала снимок на телефон и отправила фото адвокату с просьбой объяснить, не ошибка ли это. Ведь у меня нет никаких дел с официальными учреждениями Испании.
К моему удивлению, Шах перезвонил мгновенно – я даже не успела вернуть мобильник на стол.
– Анна, – голос Максима Григорьевича звучал напряженно, что само по себе было необычно, ведь за все время нашего общения адвокат только и делал, что демонстрировал хладнокровие: он и новость о том, что я скрыла сына от мужа, воспринял с титаническим спокойствием. – Откуда у вас эта бумага? Вы расписывались в уведомлении о вручении?
Мы не так хорошо были знакомы с мужчиной, но сейчас я почувствовала, что мой адвокат взволнован, и это волнение несло негативную окраску. Видимо, оно оказалось заразным, потому что я сама начала волноваться в ответ.
– Ее принес почтальон прямо в номер, – призналась сразу же, мельком отметив, что в ванной перестала шуметь вода. – И попросил расписаться. Я вскрыла конверт, когда он уже ушел.
В ответ до меня донесся шумный вздох (или выдох?) на том конце трубки, но я никак не могла разобрать, что именно в нем – облегчение? Разочарование? Да еще эта напряженность в голосе адвоката… поняв, что начинаю нервничать все больше, задала единственно возможный сейчас вопрос:
– Максим Григорьевич, что это за уведомление? – взгляд зацепился за конверт, и в этот раз мозг четко справился с возложенной на него функцией, с ходу определив, какому именно учреждению принадлежал герб на лицевой стороне письма. – Я ведь правильно поняла, что это из суда?
– Анна Леонидовна, – вот теперь в адвокатском выдохе четко слышалось сожаление. – Это уведомление о подаче иска против вас. Диего Солер обратился в суд по семейным делам с просьбой установить его опекуном Александра в ходе бракоразводного процесса.
Ничто не могло заставить меня стереть улыбку с лица. Ровно до этого момента, когда слова моего защитника дошли до затуманенного счастьем разума. Будто в насмешку, дверь в ванную распахнулась, являя моему взгляду довольного Диего.
Но теперь мне не хотелось улыбаться, глядя на него в ответ. В моих глазах слезы, а на языке – горький привкус разочарования и предательства.
Какая же я наивная дура.
Только я могла дважды влюбиться в одного и того же мужчину.
И только он мог дважды разбить мне сердце.
Глава 1.
– О чем вообще я думала, когда выходила за тебя замуж?!
Кричала, не сдерживаясь. Мне кажется, за последний месяц все соседи на побережье привыкли к нашим ссорам и выяснению отношений, поэтому на шум уже не реагировали. Это в первые дни они косились и, подгадав момент, подходили к Диего поинтересоваться, все ли у нас нормально.
Он, конечно, посылал таких доброжелателей куда подальше, смешно матерясь сразу на каталонском, русском и английском. Возможно, там были и другие языки, ведь мой муж – самый настоящий полиглот, в отличие от меня, владеющей лишь уверенным немецким и корявым разговорным испанским.
Вот такая ему досталась жена. Никакая.
Это, конечно, не мои слова, а моей «любимой» свекрови. С первого дня сеньора Солер невзлюбила меня и ни разу этой нелюбви не скрыла, за что неоднократно имела неприятные разговоры со старшим сыном. А уж когда он сделал мне предложение, я всерьез опасалась, как бы эта знойная женщина не лопнула от переполняющей злобы. И все равно наивно верила, что со временем новоявленная родственница смирится, оттает или хотя бы зароет топор войны ради счастья собственного ребенка. Но нет, она при каждой встрече не забывала напоминать, какая я никчемная русская Маша из глухой сибирской деревни.
И плевать на то, что я – Аня, и родилась не в деревне, а в городе-миллионнике Екатеринбурге. Но попробуйте это объяснить упертой испанке, уверенной, что я отбираю у нее любимого сына.
Еще на свадьбе черноволосая мегера объявила, глядя нам в глаза, что этот брак долго не протянет. Кажется, ее проклятье начало сбываться.
С того прекрасного, солнечного дня прошел всего месяц. Один! Месяц! А мы уже ссоримся так, словно женаты десять лет. И я ничего не могла с этим поделать.
Я честно пыталась держать себя в руках, пока мои родители и родственники Диего не разъехались. Терпела придирки, косые взгляды, делала вид, что не понимаю намеков на нашу разницу в менталитетах. Думала, останемся вдвоем и заживем – долго и счастливо, как обещали друг другу в брачных клятвах.
Как я ошибалась.
– Задаю себе тот же вопрос! – вторил мне раскатистый бас.
Сердце противно сжималось, будто ему вдруг стало тесно в груди. Я ведь так старалась быть мужу подходящей! Терпеливой, заботливой. Наводила уют в доме, готовила, хоть терпеть не могла этого занятия. Послушная жена днем, страстная любовница ночью – все, как пишут в пафосных бабских книжках. Но одно неверное движение – и мы снова на ножах. Не влюбленные, а враги.
Громкий хлопок задней двери заставил вздрогнуть. Диего всегда так делал, когда окончательно закипал – уходил. И меня это неимоверно бесило!
Поэтому я бросалась за ним и с порога кричала:
– И куда ты собрался? Ночь на дворе!
Не совсем так, конечно, сумерки только начали опускаться на землю. За облаками не было видно луны, и, если бы не расставленные вдоль дорожки фонари, разглядеть удаляющуюся фигуру было бы сложно. Но Диего, не обращая ни на меня, ни на темноту внимания, шел по песку прямо в сторону пирса.
