Ты нам не нужен (СИ) - Кароль Анита

— Да, любимый, — с ехидством в голосе отвечаю на вызов.

— Ты уже на работе?

— О, да, я на работе. Делами завалили, как только вошла, так что, некогда разговаривать.

— Как делами? Я же…

— … уволил меня? Да, ты супер просто! Ничем от своего папашки не отличаешься! Ну−ка, быстро восстановил меня! Или я не знаю, что с тобой сделаю!

Ору, внутри все клокочет от злости. Хочется разбить что−нибудь. Осыпаю наглеца всеми грязными словами, которые пришли на ум.

— Я тоже тебя люблю, дорогая, — слышу спокойное в ответ. – Запомни, моя жена не будет работать официанткой. Никогда. Пакуй чемоданы, время у тебя есть теперь.

— Я тебе не жена! И забирай свой чертовый диван, и продукты свои … — не нахожу нормального слова для характеристики, — тухлые!

— В смысле? Не свежее привезли? Ну я сейчас им устрою!

— Нет, не тухлые, свежие… но нам не надо!

— Успокойся, Полин. Я обещал, что теперь дети не будут ни в чем нуждаться. А если тебе нравится работать в ресторане, то я тебе куплю ресторан, или построю, — смеется Чудинов, и до меня доходит, что орать на него толку нет. Он как скала.

— Да иди ты…

Я сбрасываю вызов. Ну что вот делать?

«Про карту не забудь, сходи на шоппинг, прикупи себе все, что хочешь. Вот пин−код» — и четыре цифры. Дата нашего знакомства. Шестое июня.

Глава 11

У меня в душе буря из чувств. С одной стороны, это очень приятно, когда кто−то заботится о тебе и помогает. Я впервые столкнулась с помощью в таком масштабе всего за пару дней. Вспоминается песенка про волшебника, который прилетит вдруг в голубом вертолете. А что будет, когда волшебник также «вдруг» улетит?

— Мам, я дома, — бросаю ключи на тумбочку у зеркала. В прихожую мама выскакивает, удивленно смотрит, но понимает, что просто так я не бросила бы работу. – Чудинов меня уволил.

— И что теперь? А как же мы жить будем? Как за квартиру платить? Моя зарплата мизерная… — запричитала мама, сразу слезы на глазах.

Обнимаю мою родную. Я ее понимаю, ведь каждую копеечку планируем на месяц вперед. Пытаемся накопить немного, на непредвиденные расходы. Таких расходов бывает больше, чем накоплений. Мы уже все более−менее ценные вещи продали.

— Мамуль, ну не плачь, как уволил, так и восстановит, — пытаюсь успокоить.

Меня постоянно чувство вины гложет, ведь это я влюбилась не в того человека. И детишек родила, сразу двоих, расходов стало втрое больше сразу. Я забыла, что хотела пойти учиться, смирилась с тем, что работать мне вечной официанткой. Больше никуда без диплома и опыта работы не возьмут.

Пока была жива бабушка, она успокаивала – вывезем. Она профессор на пенсии, преподавала в вузе историю, боевая была. Но потом все кувырком понеслось. Мама моя очень ранимая, всего боится и паникует сразу. Подбадривать меня некому стало. Наоборот, я настраиваю и подбадриваю, указываю на плюсы в нашей скромной жизни.

— Смотри, Макс дал карту и велел покупать все, что захочу, — вкладываю в хрупкую ладошку прямоугольник из пластика. – Поехали, купим нам наряды завтра? Забыла? У мальчишек послезавтра день рождения. Будем красивые. А потом пойдем в салон красоты, сделаем прически, массаж, макияж, — разглядываю свои ногти, которые сама лаком крашу.

— Фантазерка ты моя, — улыбается мама. – Это чужие деньги, и мы их тратить не будем. Вот потом как предъявит нам твой депутат счет, придется тебе к нему в рабство сдаваться. Да и некогда ходить по магазинам и салонам, Валюша попросила выйти за нее в ночь. Ее сын приведет невесту, знакомиться. Так что, я сейчас ухожу.

Мы пообедали и мама ушла. А я села на новый диван. Так мягко, и в то же время упруго. Тот, старый был у нас сколько я себя помню. Обновка – это классно. Пахнет изумительно, краской и деревом. Новым пахнет. Прошлась ладошкой по обивке цвета кофе с молоком.

Растягиваюсь на огромном ложе. Мне и раскладывать его не нужно. Валяюсь немного, вспоминая те дни, когда была счастлива с Максом. Он приводил меня в съемную квартиру, с хорошей мебелью и ремонтом. Обманщик. Прикидывался студентом, который подрабатывает в боулинге.

Он был очень красивым и веселым, невозможно было не влюбиться. А я мечтала выйти замуж за любимого, и прожить с ним всю жизнь. Мама моя в юности тоже так мечтала, но мой отец исчез в неизвестном направлении, как только узнал, что скоро я появлюсь на свет.

Так и жили, три женщины, три поколения. Бабушка, похоронив мужа в молодости, так и не вышла больше замуж, хотя могла, женихи имелись. Мама всю себя посвятила мне. Получается, у нас это семейное, воспитывать детишек без мужей.

Грустно…

А смогла бы я снова впустить Макса в свою жизнь? Не просто общение с детьми, а жить с ним, как с мужем? Задумываюсь. Я не хочу одна всю жизнь куковать, как мама и бабушка. Но и предательство любимого жжет до сих пор.

«Свали отсюда, я женюсь на той, которую люблю» …

Эти слова каленым железом выжгли в моем мозгу, на долгую память. И я не верю в развод с обожаемой Снежкой. Уж она придумает что−то, чтобы удержать будущего депутата. С такими, как Чудинов, не разводятся.

Скорее, снова разведут меня. Как пять лет назад. Надо собрать все силы для отпора и дать Максу от ворот поворот. Вот только, он и правда может в суд обратиться.

Дома такая тишина, что давит на нервы. Ищу глазами пульт, чтобы включить телевизор, и слышу, как открывается входная дверь. Причем, ключами. Мама вернулась?

Но, когда я выскакиваю в прихожую, вместо мамы вижу Макса. Открываю и закрываю рот, не зная, что и сказать.

— Поль, прости… я ключи себе сделал, чтобы…

— … чтобы не через форточку влезать? Третий этаж, все−таки, — строю предположения. – А, нет. Ты же волшебник у нас, пришел чудеса делать. Но недоделанный волшебник, в замочную скважину не можешь просочиться. Ты уж научись, чтобы не воровать чужие ключи, господин будущий депутат.

— Поль… — топчется виновато.

— Что «Поль»? Макс, ты не находишь, что тебя слишком много в нашей жизни? – завожусь, наступая на мужчину. – Пойми, наконец, ты нам не нужен! Мы вполне справлялись без тебя. Вспомни, что ты мне сказал? Свали, ты женился на любимой. Вот сейчас я тебе говорю – свали к своей любимой. Вали!

Отбираю ключи и ухожу в комнату. Пока его бесстыжие глазищи не повытыкивала. Депутату без глаз нельзя никак, надо присматривать за народом. Можно, конечно, руку сломать, чтобы неповадно было ключи подделывать. Но тогда надо обе сразу. Только боюсь, что меня привлекут за порчу государственного имущества.

— Поль, я тогда солгал. Я только тебя любил. Отец вышел, он смотрел на нас. Я был вынужден… иначе он…

— … закатал бы меня в асфальт. Я в курсе. Она не даст тебе развод, даже не надейся.

Смотрю, как Макс в домашних тапочках шлепает к своему дивану и растягивается на нем. Вид усталый, не высыпается вторые сутки. Надо же, даже тапочки притащил.

— Давай не будем ссориться, надо мирно поговорить. И скоро в детсад ехать. А потом поедем квартиру смотреть. Здесь вы жить не будете. Ну, иди сюда. Классный диван, скажи же?

Я устраиваю свою пятую точку на кровати Андрейки. Не надо мне его ласковых «иди сюда». Просто в футболке и спортивных штанах он сразу становится тем моим Максом, от ласк которого сходила с ума, забывая обо всем на свете. Дышать сразу тяжело, и сердце вскачь пускается.

Да кого я обманываю? Мне хочется снова забыться с этим наглецом, так и манит меня его близость. Но я не сдамся. Мне нужно с кем−нибудь сходить на свидание. И чтобы Максим увидел, что я интересна другим мужчинам. Может тогда отступится.

— Я не поеду квартиру смотреть, — категорически отрезаю и иду в ванную, там вещи замочила, нужно выстирать. На пороге останавливаюсь. – Слушай, у тебя нет других дел? Ты же вроде кандидат, надо публику подогревать, рекламные ролики снимать и обещания раздавать. А ты здесь отираешься.

— Да все сделано уже, скоро выборы.

— Не боишься проиграть из−за нас? Дети на стороне, развод – это тебя может показать с негативной стороны.