Мост висельников (ЛП) - Валенти Сюзанна

Я выругалась, как моряк, когда была вынуждена упереться ногой в балку и перенести весь свой вес назад, чтобы оторвать ее, мое плечо все время горело от боли, но мои усилия были вознаграждены, когда балка наконец оторвалась.

Я отшатнулась назад, едва не упав на задницу, ухмыляясь про себя, когда у меня остался твердый кусок дерева, из которого вместо оружия торчало несколько гвоздей.

Это было немного, но я почувствовала силу, когда взмахнула ей правой рукой и снова двинулась к двери.

Я набрала в легкие побольше свежего воздуха, крепче сжала свое импровизированное оружие и выскочила в ночь, направляясь прямо к кукурузному полю впереди.

Мои босые ноги шлепали по прохладной грязи снаружи, шипы и кусочки гравия впивались в них, пока я бежала, и мой желудок резко скрутило, когда я почувствовала, что за мной наблюдают.

Я инстинктивно дернулась вправо, и крик сорвался с моих губ, когда в воздухе прозвучал выстрел, пуля ударила в землю там, где я только что была, и она точно была выпущена гребаным Шоном.

Я нырнула в кукурузное поле и чуть не упала, когда побежала так быстро, как только могла, жесткие стебли и острые листья хлестали меня по коже, пока я продиралась сквозь них с бьющимся в горле сердцем.

На бегу я начала вилять из стороны в сторону, зная, что то, как дрожат кукурузные стебли вокруг меня, слишком легко выдаст мое местоположение. Воздух снова прорезала стрельба, и пуля пробила растения слева от меня. Я проглотила крик, мое сердце бешено колотилось, пока я боролась с собой, чтобы не шуметь, и чтобы кукурузные стебли не шевелились, насколько это было возможно.

Твою мать.

Земля здесь была влажной, как будто недавно прошел дождь, возможно даже, пока я была заперта под землей, а мои ноги скользили и хлюпали по грязи, пока я бежала дальше.

Я не могла удержаться от крика каждый раз, когда раздавался очередной выстрел, а мои руки поднимались, чтобы прикрыть голову, пока я боролась с желанием просто свернуться в клубок и спрятаться.

Через это был один путь. Только один. Я должна была добраться до того фермерского дома.

Моя нога за что-то зацепилась, пока я бежала, и я отпрянула в сторону, как раз перед тем как сработала ловушка, петля туго натянулась на земле там, где я была бы, продолжай я двигаться прямо, и еще один выстрел раздробил кукурузные стебли справа от меня, когда я отскочила от нее.

Я резко втянула воздух и побежала дальше, не имея выбора и не в силах замедлиться, несмотря на понимание того, что в этом поле было нечто большее, чем просто страх перед пулей.

Я мчалась все дальше и дальше, отказываясь бросить свое недавно обретенное оружие, хотя и боялась, что оно замедлит меня, а затем оттолкнула еще несколько стеблей в сторону.

Я потеряла чувство направления, потому что ничто не указывало мне, в какой стороне находился фермерский дом, и каждый раз, когда я была вынуждена отпрыгивать в сторону, я беспокоилась, что сбиваюсь с курса.

До моих ушей донесся возбужденный возглас, и я узнала голос Шона, заставивший меня подумать, что я, должно быть, приближаюсь к дому. Я побежала на звук, хотя каждая частичка меня умоляла вместо этого бежать в противоположном направлении, но паника утонула в моей решимости покончить с этим.

Я ринулась между очередным рядом кукурузных стеблей, и у меня вырвался крик страха, когда я заметила прямо перед собой медвежий капкан, мой импульс нес меня прямо к нему, как будто судьба уже решила сделать ставку против меня.

Я замахнулась на него деревяшкой, пытаясь перенести свой вес в сторону, и швырнула ее, захлопнув капкан за мгновение до того, как моя босая нога приземлилась прямо там, где он был. Звук ломающегося дерева заставил мое сердце сжаться от ужаса, когда я поскользнулась в грязи, и это колебание стоило мне нескольких секунд.

Раздался еще один выстрел, и я отшатнулась в сторону, но опоздала: огненная вспышка полоснула по моему бедру, потому что пуля вырвала кусок плоти из моего тела, когда задела меня, и крик боли сорвался с моих губ.

Я снова перешла на бег, почти уверенная, что вижу впереди огни фермерского дома, и мои глаза наполнились слезами, которым я не позволила пролиться.

Чистый ужас, не похожий ни на что, что я когда-либо испытывала, угрожал сожрать меня заживо. Адреналин частично заглушил боль от моих травм, но я все равно чувствовала разрывы и порезы на своей плоти, а запах собственной крови стоял у меня в носу.

Я вырвалась из кукурузного поля со всхлипом облегчения, и издевательский смех Шона донесся до меня, когда я бросилась к входной двери, которая словно приветствовала меня у финишной черты.

Дверь распахнулась от моего прикосновения, и я споткнулась, переступая порог, и рухнула на колени. Это место предлагало мне одновременно безопасность и обещание того, что худшее может произойти внезапно.

Я дрожала от выброса адреналина после этой пробежки, пытаясь отдышаться, и тяжелый звук приближающихся шагов с лестницы дал мне понять, что мой мучитель уже пришел искупаться в этом моменте.

— Вставай, сладенькая, — проворковал Шон, захлопывая за мной дверь и запирая ее на всякий случай. — Мы только начали.

Сейнт резко свернул с дороги, ведущей к ферме, и я выпрямился на своем сиденье, когда он свернул на короткую, ведущую в тупик дорогу и заглушил двигатель, погрузив нас в темноту.

— Что ты делаешь? — Потребовал я с рычанием. — Нам нужно двигаться.

Сейнт спокойно посмотрел на часы и оглянулся на меня сквозь полумрак автомобиля. — Доверься мне, Фокс Арлекин. Я тебя разве когда-нибудь подводил?

Я проглотил поток гневных приказов, которые хотел обрушить на него, зная, что должен довериться ему сегодня вечером. Он завел нас так далеко, и этот чувак был похож на американского Шерлока Холмса, так что я был бы дураком, если бы не доверял ему.

Я тяжело вздохнул, обменявшись тревожным взглядом с остальными, прежде чем мой взгляд вернулся к трансляции на экране iPad. Но Роуг сейчас не было видно, последнее что Шон показал, это как она выбегает на кукурузное поле, и мое сердце не могло выдержать напряжения, в котором оно находилось, поскольку я боялся, что она была в его руках.

Она была достаточно свирепа, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, но она была безоружна, и я не знал, как долго она сможет продержаться в такой ситуации.

— Пожалуйста, чувак. Я должен пойти к ней, — взмолился Джей-Джей, и Чейз встревоженно кивнул, в то время как Маверик продолжал сжимать и разжимать правый кулак.

Наше отчаяние было осязаемым, и Татум бросила на нас жалостливые взгляды, нахмурив брови.

— Сейнт знает, что делает, — прошептала она. — Клянусь, он не потратит ни секунды зря в своем плане. Он доставит вас к ней.

Было трудно найти утешение в ее словах, когда канал связи с Шоном оставался мертвым, и я не знал, что происходит с моей девочкой. Это удушало, этот страх, этот ужас. Я просто должен был найти способ связаться с ней, а сидеть здесь, в этой машине, ничего не делая, было мучением.

Раздался хлопок, затем над нами каскадом посыпались красные искры, а из тонированного стекла люка на крыше открылся вид на небо, где взорвался фейерверк. К нему присоединился еще один, а затем звук клаксона сзади на дороге привлек мое внимание, и я понял, что вижу его источник сквозь деревья, потому что фары освещают асфальтовое покрытие.

Звуковой сигнал продолжался, а затем появился ярко-розовый джип, тащивший за собой на веревках целую вереницу консервных банок, издававших громкие звуку. Задняя часть была открыта, и Бруклин высовывалась из нее, выпуская фейерверки в ночь с криками восторга.

С той же стороны донесся звук полицейской сирены, когда они пустились в погоню, и мои брови удивленно приподнялись.

— Черт возьми, — выдохнул Чейз, когда все наше внимание сосредоточилось на происходящем.