Райская лагуна (ЛП) - Пекхам Кэролайн

— А вот и моя девочка, — пророкотал Маверик, его руки крепче сжали мои бедра, и моя кожа покрылась мурашками от его прикосновения. — Я вижу, как она смотрит на меня из твоих глаз, красавица. И это то, чего я желаю больше всего, потому что я был одержим этой чертовкой всю свою жизнь. Как бы далеко мы ни были друг от друга или как долго я ни обходился без твоего взгляда, ты всегда была со мной, здесь, в моей груди. Ты — все хорошее, что есть во мне, Роуг. Ты — единственное хорошее, что у меня осталось.

Я наклонилась и снова поцеловала его, и на этот раз нас больше ничего не разделяло: ни колебания, ни шепот сомнения. Остался только чистый, пылающий огонь, который всегда так чертовски жарко вспыхивал между нами двумя, и его жжение было таким чертовски приятным, что я никогда не смогу насытиться его прекрасной агонией. Наш поцелуй становился все глубже, он не сдерживался, пока тьма в нем поглощала свет во мне, до тех пор, пока мы не остались вдвоем в этих идеальных сумерках, где мы слились в одно целое, и прикосновение его губ, покалывание его щетины и столкновение наших языков превратились в голодное, отчаянное животное, которое никогда не будет удовлетворено.

Он откинулся на подушки, когда я прижалась к нему, пытаясь немного ослабить напряжение в своей плоти трением, которое я могла получить о его твердый член через барьер его боксеров.

Мое тело гудело и трепетало, моя киска была настолько мокрой, что я практически хныкала от желания взять то, о чем она так, блядь, умоляла, и когда пальцы Маверика сильнее впились в мои бедра, я просунула руку между нами и вытащила его член из боксеров.

Я не теряла времени даром, мне нужно было взять то, что я хотела, как можно быстрее, и я обхватила пальцами его толстую длину, расположив его именно там, где мне было нужно, прежде чем опуститься на него всем телом.

У меня вырвался горловой стон, когда его огромный член заполнил меня полностью, вырвав дыхание из легких и заставив мою киску жадно сжиматься вокруг него.

— Блядь, да, — простонал он, как голодный зверь, который наконец-то получил добычу, необходимую ему для выживания.

Он схватил меня за задницу и попытался приподнять мои бедра, требуя контроля над движением в своей доминирующей манере, но я схватила его за запястья и оторвала его руки от себя, откинувшись назад, тяжело дыша от ощущения наполненности его членом, находящегося глубоко внутри меня.

— Я буду владеть тобой, Рик, — предупредила я его, когда он посмотрел на меня. — Так что я здесь главная. Все, что мне нужно от тебя, — это убедиться, что никто больше не услышит моих криков, когда я начну кончать на твой член.

Маверик рассмеялся, когда я положила его левую руку на свою грудь, а правой надавила на свой клитор, но он послушно оставил их там, когда я снова обхватила рукой его шею и посмотрела в его темные глаза.

— Мой, — заявила я, и его язвительный ответ застрял у него во рту, когда я приподняла бедра и снова с силой опустилась на его член.

Я застонала, когда начала трахать его, его большой палец сильно надавливал на мой клитор, как я и хотела, в то время как я двигалась по всей длине его огромного члена так грубо, как хотела, наклоняя бедра, пока он не врезался в это идеальное гребаное местечко внутри меня, заставляя меня видеть звезды.

Он смотрел на меня с яркостью солнца, его дыхание стало тяжелее, а из горла вырвался стон, такой горячий, что я чуть не закричала в ответ.

Я прикусила нижнюю губу, пытаясь заглушить шум, который издавала, чтобы весь дом не слышал нас, но Рик, казалось, понял, что я изо всех сил пытаюсь контролировать себя, и его большая рука зажала мне рот, чтобы помочь мне.

Мне казалось, что прошли гребаные годы с тех пор, как я в последний раз обладала его телом, и его огромный член уже доводил меня до кульминации, которую я не собиралась сдерживать.

Я крепче сжала его горло, трахая его все жестче и жестче, принимая его в себя с каждым толчком бедер, но и отдавая в ответ. Его взгляд потемнел, когда я перекрыла ему доступ к кислороду, и вида его, лежащего подо мной в таком положении и находящегося в полной, блядь, моей власти, было достаточно, чтобы отправить меня за грань взрывного оргазма, от которого я закричала в его руку так громко, что я была уверена, что этот звук все равно был слышен.

Моя киска пульсировала вокруг него, и он застонал, когда тоже кончил, его тело содрогнулось подо мной, и его сперма выстрелила глубоко в меня, заставляя застонать еще раз.

Я ослабила хватку на его горле, тяжело дыша, и тоже он убрал руку с моего рта и позволил мне упасть вперед, так что мой лоб прижался к его лбу, пока мы приходили в себя в объятиях друг друга.

— Тебе понравилось, малышка? — спросил Рик, и я почувствовала его улыбку на своей коже, когда он повернулся ко мне и провел языком по моей шее, заставив меня задрожать в его объятиях.

— Да, — призналась я, прикусив нижнюю губу, пока он продолжал целовать мою шею, а его член все еще был погружен в меня. — Я думаю, что, возможно, почувствовала вкус к тому, чтобы быть доминанткой.

Маверик усмехнулся, затем шлепнул меня по заднице достаточно сильно, чтобы я взвизгнула, прежде чем оторвать от себя и опустить на спину рядом с собой.

— Нет, красавица. На самом деле это не та динамика, для которой я создан. Но если ты хочешь превратить Чейза и Джонни Джеймса в своих послушных маленьких сабов, я с удовольствием посмотрю это шоу. — Он перевернулся на бок и потянулся, чтобы заправить прядь волос мне за ухо, подперев голову рукой, чтобы смотреть на меня.

— Тебе действительно нравится эта идея, не так ли? — С любопытством спросила я.

— Смотреть, как тебя трахают так хорошо, что ты едва можешь ходить после этого? Да, детка, мне нравится эта идея. Но только с ними. Если любой другой мужчина попытается дотронуться до тебя хоть пальцем, я разорву его пополам, не задумываясь ни на секунду.

— Разорвешь его пополам? — Я рассмеялась, и он наклонился, чтобы поцеловать меня.

— Черт, я хочу проглотить этот звук, — прорычал он мне в губы, его рука переместилась на бок и прошлась по моей плоти так, что по коже пробежала дрожь, а соски запульсировали от потребности.

— Я люблю тебя, Маверик, — сказала я, зная, что он не скажет этого в ответ, что он не может. Но это не означало, что ему не нужно было это услышать.

Он издал какой-то удовлетворенный звук, опускаясь и посасывая губами мой сосок, прежде чем прикусить его зубами и заставить меня ахнуть.

— Ты когда-нибудь думаешь о своих родителях? — спросил он, отпуская меня, и его рука провела по моей коже в своей ненасытной манере, и я опустила взгляд, заметив, что его член уже наполовину эрегирован, и задалась вопросом, как долго мы еще будем разговаривать, прежде чем он снова заставит меня стонать его имя.

— Нет, — ответила я, пожав плечами. — Я читала досье на свою маму. Она была наркоманкой и проституткой, Рик. Скорее всего, она давно умерла от передозировки, и я сомневаюсь, что она вообще имела представление о том, кто мой отец. Для меня это не имеет значения. И никогда не имело.

— Почему? — спросил он.

— Потому что у меня всегда были вы четверо. Мне не нужна мать-неудачница, которая любила колоться больше, чем меня. Мне не нужен отец, который понятия не имеет о моем существовании и должен притворяться, что ему не все равно, что женщина, которой он заплатил за трах, в итоге забеременела, а он никогда не хотел меня. Честно говоря, я осознала еще в раннем возрасте, что мне не нужно ничего от людей, которые просто пожертвовали мне свою ДНК.

— Да, но когда мы были детьми, ты мечтала, чтобы у тебя были настоящие мама и папа, — заметил он, слишком хорошо зная меня.

— Конечно. Когда Стейси Робертс устроили грандиозную вечеринку принцесс и торт был больше, чем все мое тело, я хотела ударить ее и украсть у нее маму. Думаю, всем нам этого хотелось, — согласилась я. — Но ее мама — не моя мама. Возможно, в детстве я мечтала, чтобы у меня был кто-то, кто любил бы меня и заботился обо мне. Я могла хотеть вечеринок по случаю дня рождения и сказок на ночь, но если бы моя мама была в моей жизни, я бы этого не получила. У меня был бы гребаный груз на шее. Кто-то, кого больше интересовала доза, чем еда на столе. Честно говоря, Рик, я видела, как рос Чейз, живя со своим отцом, и в глубине души я знаю, что мне было лучше в приюте. И это о чем-то говорит, потому что я чертовски ненавидела это место.