Круз решительно схватил ее за руку и притянул к себе.
— Может быть, распакуем вещи потом? — многозначительно произнес он.
— Чтобы без спешки? — улыбнулась Иден. — Но ведь мы этим только что занимались.
Крепко обнимая ее за талию, он ответил:
— Это еще ничего не значит. Я уже успел соскучиться по тебе.
— Круз, ты ненасытен, — рассмеялась Иден. — Ты, действительно, хочешь превратить меня в конвейер по воспроизводству человеческого племени?
— Да, — рассмеялся он. — Но, честно говоря, пока мне больше нравится не результат, а процесс.
— Мне тоже нравится процесс, — едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, ответила она.
На несколько мгновений их губы слились в поцелуе, после чего Круз сказал:
— Вообще‑то я собирался пригласить тебя на завтрак.
Она укоризненно посмотрела на него.
— Не ври.
Она засмеялся.
— Нет, я, правда, голоден.
— Ах, вот в каком смысле, — прыснула она. — Ну тогда я тоже изголодалась.
Он тут же подхватил ее на руки и понес на постель.
— Одного только не мог понять, — по дороге произнес он, — зачем мы так поспешно оделись?
ГЛАВА 20
Брик Уоллес принимает вызов Лили Лайт. Ник Хартли не согласен с позицией Мейсона. Джина узнает о причине распрей между Круза Кастильо и Кейтом Тиммонсом. Ресторан «Ориент Экспресс» — место встречи изменить нельзя. Планы строительства храма вместо плавучего казино успешно реализуются. Дискуссия между конфликтующими сторонами в прямом эфире заканчивается моральной победой Лили Лайт.
Брик долго колебался, прежде чем принять решение — стоит ли отвечать на вызов Лили Лайт и вести разговор в прямом эфире по поводу конфликта, возникшего вокруг казино «У Ника». Эмми долго отговаривала его, однако одолеваемый и собственными сомнениями, Брик, наконец, решился. Перед тем, как отправиться на радиостанцию, Эмми и Брик навестили СиСи Кэпвелла.
Правда, дверь им открыл не он, а София.
— Доброе утро, Брик, рада тебя видеть. Здравствуй, Эмми, по–моему, мы очень давно не виделись.
— Здравствуй, мама, — сказал Брик, поцеловав ее в щеку. — С каждым днем ты выглядишь все лучше и лучше. По–моему, я не ошибусь, если скажу, что дела у тебя идут прекрасно.
— Да, — лучезарно улыбнулась София. — Но благодарить за это я должна СиСи.
Словно откликнувшись на упоминание о нем, Ченнинг–старший появился в дверях гостиной.
— Брик, заходи. Мейсон сказал мне, что Лили Лайт предложила провести дискуссию в радиопередаче по поводу нашего казино. Что ты думаешь по этому поводу?
— Именно туда я и направляюсь, — ответил Уоллес. — Точнее, мы с Эмми еще заглянем в ресторан, позавтракаем, а затем, к одиннадцати я должен быть на радиостанции.
— А ты не думаешь, что это опасно? — с осторожностью спросил Ченнинг–старший. — Все‑таки эта Лили Лайт дамочка бойкая, и язык у нее подвешен ого–го как. Она наверняка начнет поливать тебя цитатами из библии, призывать к евангельскому смирению и прочей ерунде. Может быть, если ты не уверен в своих силах, тебе не стоит этого делать?
Брик отрицательно покачал головой.
— Нет, мистер Си, я знаю, на что она способна и уверен в своих силах. Меня никто не запугает, — решительно произнес он.
София с сомнением посмотрела на сына.
— Брик, ведь Лили Лайт профессионалка, она умеет выступать на публику. Посмотри, она находится в Санта–Барбаре всего лишь несколько дней, а на ее стороне едва ли не половина города. Она обязательно будет прибегать к нечистоплотным методам, обвиняя тебя во всех смертных грехах.
Брик пожал плечами.
— А в чем она меня может обвинить?
— В первую очередь, в личной корысти.
Эмми решила поддержать мужа.
— Брик знает, что бороться с ней будет нелегко, но, по–моему, он сможет достойно ответить ей.
— Тогда выбора у нас нет, — согласился СиСи. — Нужно принимать ее вызов.
— Я не могу отступить, — добавил Брик. СиСи кивнул:
— Хорошо, но бить нужно будет обеими руками. Не стесняясь в выборе средств, она ведь наверняка намеренно не станет стесняться.
София укоризненно посмотрела на Ченнинга–старшего.
— СиСи, ты сейчас насоветуешь ему такого, о чем он потом будет долго жалеть.
Кэпвелл усмехнулся:
— Ну, если у Брика есть хотя бы половина твоей силы воли, София, то он хорошо будет сражаться.
Она польщенно улыбнулась и с благодарностью пожала ладонь мужа.
— Спасибо, я вижу, что ты обо мне высокого мнения.
— Иначе, я бы не женился на тебе ни в первый, ни во второй раз.
В коридоре радиостанции «KUSB» пока еще стояла тишина. В ожидании появления Лили, Мейсон стоял у окна, задумчиво глядя на залитые солнцем аллеи Санта–Барбары. День обещал быть прекрасным. Несмотря на то, что солнечные лучи нещадно жарили мостовые, прохладный ветер с океана приносил свежесть, которая делала калифорнийскую жару вполне терпимой.
Услышав за спиной шаги, Мейсон обернулся. По коридору навстречу ему шагал Ник Хартли.
— Доброе утро, Мейсон, — поздоровался он.
— Надеюсь, что оно, действительно, доброе. Здравствуй, Ник. Что привело тебя сюда?
— Я хочу переговорить с менеджером радиостанции о кое–каких делах. Как ты знаешь, я сейчас занимаюсь делом Сантаны и мне удалось обнаружить кое‑что интересное. Если мне позволят выступить на радиостанции, то я смогу убедить общественное мнение в том, что Сантана невиновна.
Мейсон понимающе кивнул.
— Что ж, желаю тебе удачи. Я думаю, что Сантана сейчас как никогда нуждается в поддержке, ведь ей предстоит судебное разбирательство, и от решения присяжных будет зависеть ее дальнейшая судьба.
— А что привело сюда тебя? — поинтересовался Ник. — Хочешь пристроить на радио очередную проповедь?
В его голосе Мейсон явственно услышал иронию.
— Нет, на сегодня на одиннадцать назначена дискуссия в прямом эфире между Лили Лайт и Бриком Уоллесом по поводу казино. Но, похоже, что ты относишься к тому, что делает Лили, скептически?
Ник едва заметно усмехнулся.
— Ну, это даже мягко сказано. В общем, она не внушает мне доверия.
Мейсон удивленно поднял брови.
— Почему? Ведь она замечательная женщина.
Ник покачал головой.
— Ну, это ты так думаешь. Честно говоря, я всегда опасаюсь людей, которые пытаются вызвать массовое преклонение перед собой. Знаешь, я насмотрелся на деятельность подобных проповедников, когда ездил по стране в качестве репортера. Везде одна и та же картина — слепое повиновение, больше напоминающее массовое помешательство. Это похоже на какой‑то культ промывания мозгов. Я это не люблю и, честно говоря, удивляюсь, что тебе это нравится.
Мейсон развел руками.
— Ну, в этом нет ничего удивительного. Я просто пытаюсь убедить людей жить в мире и любви, — объяснил он.
Ник на мгновение задумался.
— Знаешь, что меня отталкивает в таких людях, как Лили Лайт? У них на все есть готовые ответы. Она даже Сантану сумела убедить в том, что только ее учение спасет мятущуюся душу.
Мейсон недоуменно пожал плечами.
— А что же в этом плохого?
Ник немного замялся.
— Плохо то, что вокруг нас есть много неуверенных в себе людей, а такая категоричность в суждениях, которую проявляет Лили Лайт, может толкнуть их на радикальные поступки.
— Да, существует много неуверенных в себе людей, — согласился Мейсон, — людей, которым требуется помощь и наставление.
Ник тяжело вздохнул:
— Честно говоря, мне странно слышать такие речи от тебя.
— Почему? — удивился Мейсон.
— Потому что раньше ты имел привычку нападать на таких людей, вышучивать их, выставлять их дураками.
— Раньше, это когда? — спросил Мейсон.
— До смерти Мэри.
Мейсон пожал плечами.
— По–моему, она сейчас гордилась бы тем, что я делаю.
— Мне так не кажется, — возразил Ник. Мейсон нахмурился.
— Так говорить жестоко.
Ник опустил голову.
— Да, наверное. Извини, Мейсон, я не хотел тебя обидеть.
