Мост висельников (ЛП) - Валенти Сюзанна

Женщина, которую у меня и близко не было времени узнать в этой жизни. Но если следующая жизнь есть, я найду ее там и поблагодарю за все, что она сделала для меня и моей семьи.

Комок застрял у меня в горле, когда я поцеловал ее в лоб, затем мой взгляд поднялся и упал на неподвижное тело Дворняги у стены, когда остальные бросились к нему. Роуг всхлипнула, когда опустилась на землю и подхватила маленького пса на руки, прижимая его к груди.

Мои руки дрожали, когда Чейз осторожно встряхнул его, пытаясь вдохнуть жизнь в его тело, в то время как Роуг начала раскачиваться взад-вперед на коленях.

— Пожалуйста, вернись, — умоляла она его, но голова пса только склонилась, когда она погладила его.

— Прости, детка, — сказал Фокс, его голос был полон боли, поскольку Дворняга не пошевелился.

— Он спас меня, — всхлипывала она, слезы текли по ее щекам и капали на белую шерсть Дворняги.

— Он любил тебя больше всего на свете, красотка. — Джей-Джей обнял ее, глядя сверху вниз на Дворнягу, прежде чем посмотреть на Мейбл, и между нами всеми пронеслось столько горя, что я не мог найти в себе сил пошевелиться.

— Я подвела их, — всхлипнула она, глядя на Мейбл, затем зарылась лицом в мех Дворняги, ее плечи вздрагивали.

Чейз заключил ее в объятия, и Дворняга оказался зажатым между ними, когда она прильнула к нему. Фокс присел на корточки рядом со мной, схватив за руку и встретившись со мной взглядом.

— Мы должны вытащить Роуг отсюда, брат, — тихо сказал он. — Ты сможешь понести Мейбл?

Я кивнул, разминая пальцы, чтобы они перестали дрожать, и заставил себя встать, пока Фокс поддерживал меня. Я впитал часть его силы, заглушив свои эмоции и оторвав взгляд от безжизненного тела моей бабушки на Роуг, когда она разваливалась на части.

Негромкий скулеж заставил всех нас замолчать, и голова Роуг резко поднялась, когда она посмотрела на Дворнягу заплаканными глазами. — Он что, только что…

Дворняга еще раз негромко заскулил, его конечности согнулись, когда он пришел в себя, и Джей-Джей быстро двинулся вперед на коленях, поглаживая его по спине, чтобы подбодрить.

— Привет, мальчик, — сказал Фокс, торопясь к нему, и я, пошатываясь, последовал за ним, все мы окружили маленького пса, который был среди нас, надежда витала в воздухе, как поднимающаяся волна.

— Дворняга, — прохрипела Роуг с облегчением, он моргнув посмотрел на нее, и она прижала его к груди с криком радости.

— Должно быть, он был без сознания, — сказал Чейз, когда Дворняга начал лизать руки Роуг, прежде чем вскочить и лизнуть ее в лицо.

— Хороший мальчик, — сказала она, плача по совершенно новой причине, и в ее словах прозвучало облегчение. — Ты такой хороший мальчик.

Я взглянул на Джей-Джея, когда он встал, прошел через комнату к Шону, который лежал у тумбочки, и подтолкнул его носком ботинка, чтобы убедиться, что он мертв. Моя челюсть сжалась, когда едва различимое движение в груди Шона сказало мне, что он все еще с нами, и зловещая тьма окутала меня, когда я шагнул к нему.

— Черт возьми, он жив, — объявил Джей-Джей, и остальные поднялись на ноги, немедленно насторожившись.

— Тогда я убью его, — прорычала Роуг, шагнув вперед, и Дворняга тявкнул в знак согласия, но я поймал ее за руку, чтобы остановить.

— Нет, красавица, — сказал я низким голосом, полным злобы. — Ты здорово потрепала его. Но у меня было слишком много мечтаний о том, чтобы этот человек был в моей власти, и теперь он здесь, на блюдечке с голубой каемочкой, и я не собираюсь упускать возможность причинить ему боль за то что сделал с тобой.

Роуг посмотрела на меня с приоткрытыми губами, кивнув, когда тени омрачили ее глаза, эта злая черта в нас вышла на поверхность.

— Он будет страдать, — сказал Чейз, подходя ко мне и глядя сверху вниз на человека, который его пытал. — Я позабочусь об этом.

— Мы сделаем это для всех нас, — сказал Джей-Джей, и Фокс кивнул, выглядя жаждущим пролить кровь Шона, но для этого еще будет время. Столько времени, сколько мы захотим.

Я шагнул вперед, присел на корточки рядом с Шоном и сжал в руке его волосы. Его глаза все еще были закрыты, но морщины на лбу говорили мне, что он присутствовал, и он был в мире боли.

— Ты пожалеешь, что моя девушка не послала тебя на верную смерть, — прошипел я, и низкий стон, сорвавшийся с его губ, сказал мне, что он услышал меня. Я обыскал его на предмет оружия, убеждаясь, что ублюдок не сможет снова напасть на нас, и моя ладонь наткнулась на выпуклость в его кармане.

Он пробормотал что-то, что прозвучало как просьба остановиться, когда я сунул руку в карман и обнаружил бриллианты в маленьком черном мешочке рядом с зажигалкой Zippo Чейза. Конечно, он не расстался со своими трофеями.

Шон дернулся, как будто в попытке забрать их у меня, но я уже засовывал их в свой карман, и этот маленький триумф ничуть не ослабил охвативший меня гнев. Но была одна вещь, которая могла бы облегчить его…

Садистская улыбка скривила мои губы, когда мой разум загорелся каждой порочной вещью, которую я собирался сделать с ним в наказание за страдания всех в этой комнате. — Теперь моя очередь сыграть в игру.

ТРИ НЕДЕЛИ СПУСТЯ…

Маверик вытер кровь со своих рук тряпкой, пока я лежал на холодном металлическом столе, связанный и дергающийся от последствий того, что он только что со мной сделал. Этот человек знал, как заставить меня дышать, подвести меня к краю смерти только для того, чтобы вернуть меня в сознание и начать приносить страдания снова.

Я не знал, сколько времени прошло с тех пор, как «Арлекины» притащили меня в темный подвал поместья Роузвудов, но теперь моя кровь смешалась с кровью Чейза Коэна на темном бетоне, и мои крики окрашивали эту комнату гораздо чаще, чем когда-либо его.

Когда Чейз забрал мой правый глаз, я думал, что это конец, я молился, чтобы смерть забрала меня, но она была в союзе с мальчиками-Арлекинами, повинуясь каждому их слову.

— Подожди, дай мне воды, — прохрипел я, когда Маверик снял футболку и вытер ею лицо от моей крови.

Он остановился, с насмешкой глядя в мою сторону, когда я дернулся в своих оковах. Это было бесполезное движение; теперь в этом мире для меня не осталось свободы, если только она не будет предложена мне ней.

Мое лицо было изуродовано, половина зубов удалена, а тех несколько пальцев, которые у меня еще оставались, будет недостаточно даже для того, чтобы нажать на спусковой крючок пистолета. Джонни Джеймс забрал некоторых из них, пообещав скормить своим домашним морским звездам, и безумный блеск в его глазах подсказал мне, что это не шутка.

— Ты больше не отдаешь приказы в этом мире, — сказал Маверик, и лязг двери дал мне понять, что кто-то еще собирается присоединиться к нам.

Я тяжело вздохнул, дрожа от прикосновения к ледяному металлу, в ужасе от того, что меня оставят здесь одного. Ожидание было почти таким же мучительным, как и тогда, когда они вернулись за мной, долгие часы в темноте, холод, только моя боль в компании. Это сломало что-то глубоко во мне, что, я знал, никогда не починить. Я больше не был мужчиной; от меня не осталось ничего, кроме плоти, костей и агонии.

Роуг появилась, как всегда, после того, как они заканчивали играть со мной. Иногда и она мне причиняла боль, но в основном ей просто нравилось наблюдать, и я клянусь, что эти ярко-голубые глаза теперь прожигали мне череп изнутри. Они были моим богом, вершителем жизни и смерти для меня, никакого другого божества, кроме нее, не существовало.

Она подошла поближе, чтобы рассмотреть ущерб, который ее мальчик причинил мне на этот раз, принимая все это с мрачным одобрением.

— Воды, — взмолился я, мое горло так пересохло, что это само по себе было пыткой.