Цена Любви (СИ) - Черная Снежана Викторовна "Черноснежка"

— Влад, я не понимаю! — горячо начала я, отдав ему назад чашку. — Ты можешь мне нормально объяснить, что этим людям нужно? Почему нельзя просто заплатить им деньги и забыть всё это, как страшный сон?

— Не всё так просто, малыш, — вздохнул мой муж. — Помимо денег они хотят ещё и часть моего бизнеса, а это требует времени. Осталось максимум два-три дня, и всё закончится. Я тебе обещаю!

Он снова предпринял попытку ко мне прикоснуться а я машинально дёрнулась, отстраняясь. Сама не знаю почему. Похоже, моё тело действовало скорее на голых инстинктах, чем ведомое мыслительным процессом. Ну не хотела я его прикосновений и точка! Влад же лишь едва заметно поморщился и нервно бросил взгляд на часы. Это движение было мимолётным и доведённым до автоматизма, но всё же не осталось мною незамеченным. Он вёл себя странно. И всё вокруг казалось мне до безумия странным! Будто кто-то затеял непонятную мне жестокую игру, а саму меня держат в неведении, предпочитая ничего не рассказывать.

Проследив за тем, как за моим мужем закрылась дверь, я вскочила с постели и принялась нервно вышагивать по комнате. Я физически не могла больше спокойно лежать. Кровь бурлила и кипела, сердце бешено колотилось, к тому же появилась необходимость посетить уборную. Да и душ принять было бы неплохо. Для начала.

Я долго стояла под холодными струями воды, подставляя им пылающее лицо. В голове шумело, а я вся будто горела изнутри, даже холодный душ не помогал. Это ненормально! Что со мной происходит?

Вернувшись в комнату, я поняла, что моё тело по какой-то причине начало жить своей собственной жизнью. Оно стало вдруг непослушным и невесомым, будто и не мне вовсе принадлежало. В воздухе спальни витал острый запах имбиря и корицы, а хозяин этого неистребимого аромата стоял передо мной практически голым, устрашая своей мощью и восхищая красотой в приглушённом свете бра. Боже, о чём я думаю?!

– Влад, — с трудом выговорила я, хватаясь за горящие щёки, — что ты здесь делаешь?

Вид его нагого тела смущал, будил бесстыжие мысли в голове и непонятное томление ниже. Да что со мной такое, чёрт возьми?!

Он молча приблизился ко мне и провёл ладонью по моему бедру, задирая вверх полотенце. Будто со стороны я наблюдала, как мои пальцы принялись гладить упругие мышцы, словно желая запомнить то ощущение, когда моя кожа соприкасалась с его. Горячие губы накрыли мой рот, и я с ужасом поняла, что со стоном посасываю его язык, выгибаясь при этом ему навстречу и тая в его руках, словно льдинка на солнце.

Это наваждение какое-то! Безумное, греховное и запретное… Да я в жизни так не целовала своего мужа! Наши сексуальные отношения всегда были одинаково спокойными и до оскомины пресными. Более того, ничего другого я и не желала. Сейчас же моя привычная холодность раскололась на части, а острое и пьянящее возбуждение пронзило, вызвав сладостную дрожь внизу живота.

Произошедшие перемены настолько меня поразили, что я даже пропустила тот момент, когда полотенце упало к моим ногам. И то, как Влад уложил меня в постель, разведя мои бёдра до неприличия широко, тоже растворилось на границе осознанности. Ещё никогда я не чувствовала себя перед ним настолько открытой, я буквально горела от стыда и разрывающего меня на части необузданного желания почувствовать его, принять его в себя. Он склонился надо мной, и я, ощутив жар его дыхания на самом сокровенном месте, помимо воли издала гортанный стон. Безумие! Нужно прекратить это немедленно!

А в следующий миг я захлебнулась сдавленным воплем. То, что он вытворял своими губами и языком ТАМ, заставляло меня краснеть, дрожать и извиваться. Этому невозможно было противостоять — низ живота выкручивало, а широко разведённые бёдра пронзила судорога. Сладострастие и дикое желание разрядки скрутились в тугую пружину, и я схватила Влада за волосы, затаив дыхание, в ожидании взрыва. Но ничего не произошло, в самый решающий момент он отстранился, и меня выгнуло в дугу, выкручивая в болезненном спазме. Я лишь хватала ртом воздух, отчаянно цепляясь за его плечи. В животе ныла тупой выматывающей болью неудовлетворённость — душное, выворачивающее нутро чувство.

— Я знаю, малыш. Но нужно потерпеть ещё совсем немного, — усмехнулся он и одним рывком перевернул меня на живот.

Я не сопротивлялась, когда Влад поставил меня на колени и потянул за волосы, заставляя увидеть происходящее в зеркальном отражении трюмо. Стоило ему лишь толкнуться в меня бёдрами, как я закричала, содрогаясь всем телом. Перед глазами были лишь яркие вспышки, спина выгнулась в судороге моего первого оргазма, и я в полной мере ощутила все оттенки экстаза. Он обнажал грань за гранью и вынуждал задыхаться до состояния близкого к обмороку.

— Тш-ш-ш, дыши. Ну же, вдох-выдох, — Влад прижал меня спиной к своей обжигающе горячей груди и крепко сжимал в объятиях, пока меня трясло в мощных судорогах.

— Какая же ты горячая, — шептал он мне на ухо. — Посмотри, как нам хорошо вместе.

Моё тело ещё инстинктивно подрагивало, когда он возобновил аккуратные толчки внутри меня. И я смотрела. Смотрела, как он вколачивался в меня всё резче и сильнее. Смотрела, как при этом он оглаживал моё тело. Смотрела на его руки, на ладони, накрывшие мою грудь. На его губы, шептавшие мне на ухо нежную чепуху, от чего я снова начинала возбуждаться. Запах в воздухе стал осязаем. Запах моего возбуждения и спермы, что толчками изливалась в моё лоно. Влад не позволял мне отвести взгляда от зеркала, прижимал к себе нежно, но крепко.

Он брал меня ещё несколько раз в немыслимых позах, будто хотел наказать за все годы скучного секса в миссионерке. А мне было уже наплевать на всё. В конце концов я обессиленно упала на подушку и провалилась в сон.

Глава 8.

Пробуждение было ужасным. Мало того, что гудящая голова грозила расколоться на части, так ещё и осознание произошедшего этой ночью било по ней, словно обухом. В довершение ко всему, распахнув лишь ресницы, я тут же очутилась под прицелом зелёных глаз, отчего вся кровь бросилась в лицо и мне захотелось сдохнуть на месте. Память любезно принялась подкидывать бесстыдные картинки прошлой ночи, а сама я от стыда просто горела.

Первым порывом было отвернуться, спрятаться под одеяло, а ещё лучше провалиться сквозь землю. Абсурд какой-то… В то время, когда моя дочь неизвестно где, я всю ночь напролёт предаюсь плотским утехам, а наутро стыжусь этого перед собственным мужем!

— Иди ко мне, малыш, — выдохнул Влад, нарушив тем напряжённую тишину.

Наверное, вся гамма эмоций очень красочно отобразилась на моём лице, потому что он тут же придвинулся ближе и заключил меня в объятия, окольцовывая и лишая возможности пошевелиться. А я охнула и зажмурилась, испугавшись повторения предательства собственного тела и того необузданного желания, с которым не совладать, как ни старайся.

Но ничего подобного не было и в помине. Ни возбуждения, ни томления, ни той адской пружины, что скручивала меня узлом ночью. Лишь жгучий стыд и мучительное беспокойство за дочь. Хотя нет, было что-то ещё. Неосознанное чувство — будто меня вываляли в грязи и использовали, если не сказать, изнасиловали — оно прочно засело в душе ледяным комом.

— Ладушка, любимая, тут нечего стыдиться, — он прижал меня к своей груди ещё сильнее. — Это была лучшая ночь в моей жизни! Тебе ведь тоже понравилось! Я же видел, как тебе было хорошо со мной!

От его уговоров мне сделалось только хуже. В глазах тут же защипало от подкатываемых слёз. В попытке их спрятать, я уткнулась носом Владу в грудь и снова охнула — доказательство его возбуждения упёрлось мне в живот, вызывая отторжение или даже отчаяние. Было слишком сложно разобраться в себе, чтобы определить наверняка.

— Посмотри на меня!

В его тоне, в руках, меня обнимавших, отчётливо чувствовалось напряжение. Оно будто витало в воздухе. Мне до дрожи хотелось остаться одной, разобраться в себе и привести в порядок мысли, а его присутствие только тяготило, доставляя ещё больший дискомфорт.