Другой брат (ЛП) - Пейдж Тирни

— Кто там? — требую ответа.

Анна громко выдыхает, прежде чем наконец-то ответить:

— Джеймс.

— Что?! — я смотрю на неё в ужасе. — Вы не могли найти никого другого? Вы должны были позвать брата моего бывшего? — Я взмахиваю руками.

Обе виновато сжимаются.

— О боже мой, — стону я, оглядывая свою мятую одежду. — Он не может видеть меня в таком виде! — Я мчусь вверх по лестнице, прежде чем они успевают открыть дверь.

— Эйприл! — кричит Анна мне вслед.

— Что? — оглядываюсь я с лестницы, сжимая перила, словно от этого зависит моя жизнь.

— Пожалуйста, ради всего святого, помой волосы! Там уже, наверное, целое семейство птиц обосновалось!

Я бросаю на неё убийственный взгляд, но знаю, что она права.

Я запрыгиваю в душ и с особой энергией начинаю мыть волосы – удивительно, что может сделать паника в качестве мотивации. Я всё ещё не могу поверить, что они пригласили Джеймса. Сюда. В мой дом. Чтобы он присматривал за моим котом. Одна эта мысль заставляет меня нервничать. Я понятия не имею, как смогу его увидеть, но, по крайней мере, я не буду одна. Небольшое утешение, полагаю.

А потом мой мозг переключается на беспорядок внизу. Простыни на моей кровати всего недельной давности, слава богу, но всё остальное в квартире выглядит как катастрофа. Обычно я держу всё в идеальном порядке. Я горжусь своим домом. Но на этой неделе? Полный хаос. Даже просто выбраться из постели казалось подъёмом на Эверест, и уборка кухни или наведение порядка даже не приходили в голову.

Я выключаю воду и выхожу из душа. Надев чистые брюки и мягкое худи, я обуваю белые кроссовки и говорю себе, что выгляжу достаточно прилично. Беру зубную щётку, дважды прохожусь по зубам для верности, а потом полощу рот ополаскивателем.

Я быстро расчёсываю мокрые волосы, морщась от узлов, через которые нужно пробираться. Работая с максимальной скоростью, распутываю длинные пряди как могу, а затем заворачиваю их в полотенце и энергично тру, пытаясь подсушить. На идеальный вид у меня нет времени – достаточно просто выглядеть не как полная развалюха.

Наклоняюсь к зеркалу, изучая отражение. Тёмные круги обрамляют мои глаза, а кожа выглядит тусклой и безжизненной, словно из меня вытянули весь свет. Анна была права. Я выгляжу ужасно.

Долго выдыхая, я открываю верхний ящик и начинаю рыться в нём, пока не нахожу свой фруктовый бальзам для губ. Наношу его, хлопая губами. Затем слегка щипаю себя за щеки, надеясь вернуть им хоть немного цвета. Я выгляжу немного лучше, чем раньше, и надо признать – с чистыми волосами ощущение действительно намного приятнее.

Теперь остаётся только встретиться с братом моего бывшего жениха.

Бэзил лениво входит в ванную, трется об мою ногу. Я присаживаюсь, проводя пальцами по его мягкой шерсти, и он начинает мурлыкать, как двигатель.

— Веди себя хорошо с Джеймсом, — шепчу я, почесывая его за ушами. Он медленно закрывает глаза. — Я тебя тоже люблю, — говорю я ему. Я крепко целую Бэзила в лоб, а затем поднимаюсь.

Открываю дверцы шкафа и вытаскиваю дорожную сумку, не заботясь о том, что кладу внутрь. Чем быстрее я соберусь, тем меньше времени у меня останется на переживания о том, что ждёт внизу.

Их разговор доносится до комнаты, и я различаю низкий, хриплый голос Джеймса. Моя тревога стремительно возвращается. Мне интересно, что Лукас ему сказал – какую версию событий он рассказал. Интересно, что знает Джеймс, что он думает. Знают ли его родители всю правду? Или только версию Лукаса? Которую, я уверена, он тщательно подкорректировал.

Мы с Джеймсом едва ли обменивались больше чем парой слов, пока я была с Лукасом. А когда мы оставались наедине в одной комнате... я даже не знаю, как это описать. Напряжённо, может быть. Заряженно. Будто всегда было что-то, бурлящее под поверхностью, что я никак не могла понять. Как на помолвке – он всё смотрел на меня каким-то странным взглядом, который я не могла расшифровать. Даже когда я ловила его взгляд, он никогда не отводил глаз. Он никогда не выглядел заинтересованным, но всё же никогда не отводил глаз. Джеймс всегда был немного загадкой; я так и не смогла его прочитать.

Я расправляю простыни и собираю разбросанную одежду, бросая её в корзину для белья. Убедившись, что комната выглядит хоть немного прибранной, или, по крайней мере, не полностью катастрофической, я собираюсь с силами и спускаюсь вниз на дрожащих ногах.

Когда я дохожу до лестничной площадки, до меня доносится смех. Джеймс замечает меня и прочищает горло. Девочки поворачиваются ко мне, и Джемма дарит мне мягкую улыбку.

— Ты готова? — спрашивает она.

Я открываю рот, чтобы ответить, но слов не выходит. Мой взгляд останавливается на Джеймсе, и мне кажется, что у меня выбили воздух из лёгких. Он притягивает взгляд. Его волосы растрёпаны в той раздражающе идеальной манере, как будто он провёл рукой по ним десяток раз, и они сами улеглись на место. Густые ресницы обрамляют изумрудные глаза, которые кажутся ещё глубже в мягком свете. На его щеке пятно грязи, а из-под толстого рабочего жилета, надетого под куртку, проглядывает немного грудных волос. Очевидно, он только что с работы.

Он не улыбается.

Он не говорит ни слова.

Его челюсть напряжена, мышцы сжаты, пока он просто… разглядывает меня.

Я опускаю голову, уставившись в пол, внезапно чувствуя себя неуверенно, а сердце громко стучит в груди.

— Привет, Джеймс, — говорю я, махнув ему рукой.

— Привет, Эйприл, — отвечает он, его голос низкий и хриплый.

Я поднимаю глаза и вижу, как Анна переводит взгляд между нами, с трудом сдерживая улыбку. Она плотно сжимает губы, но явно едва удерживается от смеха.

— Спасибо, что согласился присмотреть за Бэзилом, — наконец говорю я. — Прости за беспорядок в доме. Я… — Я замолкаю, подыскивая слова.

Джеймс слегка улыбается, но в этой улыбке есть оттенок сочувствия.

— Всё в порядке. Я всё равно работаю в этом районе на выходных, — отвечает он. — И насчёт дома не переживай. Я понимаю.

Я замечаю, как он мельком смотрит на мою левую руку, где раньше было помолвочное кольцо, и быстро прячу её за спину. Я вернула кольцо Лукасу перед его отъездом. Мне было невыносимо на него смотреть.

Его губы сжимаются в тонкую линию, но он ничего не говорит — только быстро моргает, почти сердито. Мгновение настолько мимолётное, что я могла себе это представить. Я нервно тереблю ремешок сумки, не зная, что сказать дальше.

Анна хлопает в ладоши, вырывая нас с Джеймсом из странного оцепенения. Я моргаю, внезапно осознав, что у нас есть аудитория.

Я прочищаю горло.

— Тебе нужно объяснить, где что находится?

Он делает шаг ближе, его голос спокоен, а прикосновение тёплое, когда он мягко сжимает мой бицепс.

— Я знаю, где всё. Я справлюсь, — говорит он, кивнув в сторону входной двери. — Просто езжай и наслаждайся своими выходными.

В его голосе слышится такая твёрдость, что становится понятно — хватит суеты.

— Эйприл, — мягко перебивает Джемма, взглянув на свои часы. — Нам пора ехать, дорога займёт три часа.

— О, — говорю я, переводя взгляд обратно на Джеймса.

Он делает ещё один шаг ко мне, так близко, что я ловлю слабый запах его — потный и по-мужски приятный. Он наклоняет подбородок к двери.

— Езжай. Наслаждайся. Всё будет хорошо, — говорит он.

— Спасибо, — шепчу я, на секунду замешкавшись, не зная, стоит ли его обнять.

Мы никогда не обнимались раньше — это было бы странно, но, возможно, не совсем неправильно. Я делаю полшага вперёд, но, прежде чем успеваю решиться, он отступает, пряча руки в карманы. Значит, нет.

Он достаёт знакомый медиатор и начинает крутить его пальцами. Я ловлю себя на том, что смотрю на его руку дольше, чем следовало бы, отвлекшись на выступающие вены, двигающиеся, когда его пальцы ловко вертят медиатор.

— Ну, спасибо, Джеймс. Ты просто спаситель, — говорит Анна, неуклюже хлопая его по плечу. Затем она быстро добавляет: — Ах да, не знаю, ты в курсе или нет — Эйприл, ты ему говорила? Бэзил иногда гадит на пол.