Разрушенная (ЛП) - Бишоп Энн

Я надавливаю на её затылок и подаюсь вперед, пока мой член не проникает в её горло. Ателия издает дискомфортный звук, но вместо того, чтобы отодвинуться от моего члена, она принимает его полностью, пока её нос не оказывается прижатым к моему животу.

— О, какая хорошая девочка, ma belle. Твоя глотка создана для этого, — я вытаскиваю и снова вставляю. — Такая чертовски тугая.

Ателия задыхается, и на этот раз она поворачивает голову в сторону. Я отпускаю её, отстраняясь, чтобы она могла дышать. Она задыхается, глядя на меня полными слез глазами.

С улыбкой, которую она не может видеть, я провожу рукой по щеке Ателии, а затем беру её за подбородок. Я снова притягиваю её к своему члену, и она с энтузиазмом начинает сосать его. Сначала она сосредоточилась на головке моего члена, нежно посасывая и дразня её языком.

Все это время я держу кулак, сжатый за спиной. Либо так, либо я потеряю самоконтроль и буду использовать её горло как захочу, пока не кончу. Это всё, о чем я могу думать, но я не хочу, чтобы она перестала сосать мой член.

Пока Ателия спускается по моему члену, она стонет. Долгие годы я думал, что, возможно, ей нравятся только мужчины постарше, а то, что случилось с нами, было случайностью, но, учитывая, как сильно она наслаждается этим, это не может быть так.

Так почему же она выбрала его, а не нас?

Я едва успеваю закончить свою мысль, как Ателия хватает мои руки и кладет их себе на голову. Затем она снова обхватывает мои ноги, проталкиваясь вперед и стараясь не подавится.

— О, тебе нравится грубость, да?

Наклонившись вперед, я обхватываю её голову руками, прижимая к себе. Затем я резко подаю бёдра вперед, трахая её лицо так, как мечтал сделать уже много лет.

Через минуту она сильно задыхается, и я отстраняюсь.

— Нет, — стонет она. Слезы испортили её макияж, и с подбородка капает слюна. — Не останавливайся. Пожалуйста. Я хочу, чтобы ты входил так сильно, как только сможешь.

— Тебе ещё нужно дышать, — дразняще говорю я.

Но она качает головой.

— Используй меня. Это то, чего я всегда хотела.

Я стону.

Она что, блядь, серьезно?

— Ты — влажная мечта любого мужчины, ты знаешь об этом?

При этом она открывает рот и высовывает язык. Её глаза смотрят на мои, полные озорства и похоти.

Боже, да.

— Не двигайся, — говорю я ей, поворачиваясь к кровати. Я роюсь в одном из ящиков под ней, прежде чем достать то, что искал.

Глаза Ателии вспыхивают от восторга, когда я застегиваю наручники на её запястьях за спиной. Когда я снова делаю шаг к ней, она всё ещё высовывает язык.

— Я могу оставить тебя здесь навсегда, — пробормотал я. — Запереть тебя в клетке и вытаскивать только по своему желанию. Я могу придумать десятки способов, как использовать это твое маленькое тело.

Прежде чем она успевает ответить, я засовываю свой член ей в рот. Она пытается сделать последний вдох, но я прерываю его, когда упираюсь в заднюю стенку её горла. Она стонет, потирая бёдра, и я удивляюсь, насколько она мокрая.

У тебя всё это могло бы быть, если бы ты просто выбрала нас.

Напоминание о том, что она этого не сделала, нависает над моим сознанием, как тёмная грозовая туча. Мои толчки становятся угрожающими, и я хватаю её за волосы, чтобы удержать её голову на месте.

— Соси, — ворчу я, дергая её голову вперед в такт своим движениям.

Ателия старается изо всех сил — пытается использовать и язык, — но я не даю ей возможности поработать. Я двигаюсь слишком быстро, слишком сильно, и она не успевает. Она даже едва может дышать.

В конце концов, я снова проникаю в её горло. Мне нравится, как она задыхается от моего члена, поэтому я снова держу её там. Она хнычет, обхватив мой член, и ещё больше слез стекает по её щеки, оставляя за собой разводы туши и подводки для глаз.

— Ты сказала, что хочешь так сильно, как я могу дать, ma belle. У тебя не будет перерыва, — проникаю в её горло ещё глубже, удерживая её голову, когда она пытается отстраниться.

Все тело Ателии пытается восстать против моего члена, застрявшего в её горле, но я не даю ей ни секунды пощады. Она не может дышать в таком состоянии, и я наблюдаю, как её охватывает паника. Уверен, я точно знаю, о чём она сейчас думает.

Что, если меня вырвет?

Я потеряю сознание?

Он убьет меня?

И боже, её страх восхитителен. Я питаюсь им, каким-то образом умудряясь не кончить, хотя она держит меня на грани.

— Ты выдержишь, — говорю я ей, когда она яростно задыхается. — Будь хорошей игрушкой для меня, ma belle. Это то, чего ты хотела.

Но она уже задыхается, и я не хочу, чтобы её стошнило на мой член, поэтому я дергаю её назад. Она откашливается и быстро моргает, её зрение расфокусировано.

— Боже, ты в ужасном состоянии, — потянувшись вниз, я сжимаю её грудь, не обращая внимания на то, что она всё ещё кашляет и набирает воздух. Её платье и корсет пропитаны слюной, и, возможно, мне следовало бы найти это отвратительным, но это не так.

Чёрт, мне это нравится. Я хочу сделать её ещё более беспорядочной.

— Это… — она кашляет. — Это было потрясающе.

— О, я ещё не закончил с тобой.

Я спускаю бретельки платья с её плеч, а затем стягиваю все ниже её груди. Корсет не позволяет мне стянуть его дальше, но это даёт мне то, чего я хочу. Её соски твердые, и я щипаю их, не утруждая себя нежностью.

Ателия вскрикивает, но всё равно выгибается навстречу моим прикосновениям.

— Ты маленькая мазохистка, да? — я щипаю сильнее, наблюдая, как она морщится, но она не говорит мне остановиться. — Боже, и ты так хорошо переносишь боль, — ухватившись одной рукой за волосы у основания её шеи, я сильно потянул вниз, заставляя её посмотреть на меня сверху. — Откройся пошире.

Она ещё не перевела дыхание, поэтому делает это с опаской. Но я не собираюсь снова трахать её лицо. Я слишком близок к тому, чтобы кончить, а мы только начали. Вместо этого я засовываю пальцы ей в рот. Она в шоке вздыхает, но звук получается приглушенным. Я проталкиваюсь дальше, вызывая у неё рвотный рефлекс, и она выпучивает глаза.

— Да, блядь, — рычу я. — Мне нравится заставлять тебя глотать.

Я снова и снова засовываю пальцы ей в рот, наблюдая, как у неё не остается выбора, кроме как принять это. Слезы, испорченный макияж, слюни — возможно, это моё новое любимое зрелище.

Когда я, наконец, вытаскиваю пальцы, она резко вдыхает, сгибаясь пополам. Я подтягиваю её к себе и толкаю лицом вперед на кровать. Её ноги всё ещё на полу, и я развожу их в стороны, прежде чем шлепнуть её по заднице.

Ателия стонет и выгибает спину.

— Ты просто отчаянная шлюха, не так ли?

— Так и есть, — стонет она в мой плед. — Пожалуйста, трахни меня так, будто я шлюха.

— О, я сделаю гораздо больше, чем это, — задрав юбку её платья, я хватаю её трусики обеими руками и дёргаю. Звук, с которым они рвутся, почти так же приятен, как её испуганный вздох.

— Что? Ты мог бы просто опустить их вниз!

— Поверь мне, так вид лучше, — сжимаю её задницу, что заставляет её снова застонать. Это как раз та реакция, которая мне нужна для следующего шага.

— Эй, — кричит Ателия, когда я срываю с неё трусики. Они хлипкие и тонкие, поэтому легко рвутся, но я уверен, что это всё равно больно.

— Шшш, — успокаиваю я. — А что случилось с тем, чтобы я трахал тебя как шлюху?

При этом она стонет и опускается на матрас.

— Я так и думал.

Я начинаю ласкать её пальцами. Она такая мокрая, что можно подумать, будто я разбрызгал смазку по всей её киске, но это не так. Это все её собственное желание для одного из мужчин, которых она ненавидит и боится больше всего на свете.

Два пальца внутри неё и мой большой палец на её клиторе, и она извивается на кровати и умоляет, как отчаянная шлюха, которой она и является. Хотелось бы, чтобы Уэс и Кэл уже были здесь и увидели, какая она жалкая. Они бы получили удовольствие, увидев её в таком виде.