Разрушенная (ЛП) - Бишоп Энн

— Знаешь, ты могла бы получить это много лет назад, — бормочу я ей на ухо.

— Ч-что? — задыхается она, поднимая голову с матраса.

Я хихикаю.

— Я объясню позже.

На данный момент это её вполне устраивает — или, может быть, потому что я ввожу в неё пальцы под таким углом, что она стонет.

— Такая мокрая, — укоряю я. — Ты действительно идеальная игрушка, ты знаешь это? Готов поспорить, я мог бы трахнуть тебя прямо сейчас, и я бы вошел в тебя без всякого сопротивления.

— Ч-что? — в её голосе звучит паника. — Нет, подожди. Ты слишком большой.

— Ты справишься, ma belle. Не говори мне «нет» сейчас.

Я вынимаю из неё пальцы и забираюсь на кровать рядом с ней. Приподняв её голову, я засовываю их ей в рот.

— Приберись за собой, шлюха.

Ателия обсасывает мои пальцы, поглаживая их своим дьявольским язычком так же, как она делала это с моим членом. Я проникаю глубже, заставляя её снова задыхаться, потому что я уже перестал себя останавливать. Какой бы реакции я ни хотел от неё, я её получу.

— Хорошая девочка, — говорю я, когда она заканчивает. Я покровительственно похлопываю её по щеке, прежде чем снова соскользнуть с кровати.

— Не спеши, — шепчет она, когда я оказываюсь между её ног.

Я провожу кончиком члена по её желанию, а затем погружаюсь в неё одним сильным и глубоким толчком. Ателия вскрикивает, напрягаясь вокруг меня, но мне всё равно. Её киска в десять раз лучше, чем её горло, о чем я даже не подозревал несколько секунд назад.

— Возьми это, — рычу я, погружаясь в неё. — Это всё, на что ты годишься. Просто набор теплых дырочек для использования.

— Да, — стонет она, хотя в её голосе слышна боль.

Это только сильнее заводит меня. Я шлепаю её по заднице, наблюдая, как она покачивается. При красном свете трудно сказать, но я уверен, что на её красивой коже образуется отпечаток руки.

— Мне нравится видеть мой след на тебе, — говорю я ей, снова шлепая по тому же месту.

Ателия вскрикивает, вжимаясь в матрас. Я хватаюсь за её бёдра, прижимая её в себя каждый раз, когда делаю рывок вперед. Она совершенно беспомощна. Её руки всё ещё скованы наручниками, но даже если бы их не было, боль явно превратилась в удовольствие. Она не хочет, чтобы я останавливался.

— Тебе нравится, когда тебя так трахают, да, ma belle? Скажи мне, что это значит для тебя?

— Я твоя шлюха, — стонет она.

Я замираю. Я ожидал, что она скажет, что она шлюха, а не то, что она скажет, что она моя шлюха. Но, черт, знаете что? Так даже лучше.

— Верно, — говорю я негромко. — Ты моя, чтобы трахаться, когда я захочу, — наклонившись вперед, так близко к её уху, как только могу в маске. — И я никогда тебя не отпущу.

Ателия задыхается, когда я резко вхожу в неё. Она действительно хорошо принимает мой член. Я ожидал большей боли, может быть, даже слез, но она так чертовски возбуждена, что ей не потребовалось много усилий, чтобы подготовиться ко мне.

Моё внимание привлекает движение в периферийном зрении. К счастью, голова Ателии отвернута от лестницы, поэтому она не видит Уэса и Кэла, которые крадутся по ступенькам.

Мгновенно я достаю из комода бандану и хватаю её.

— Я собираюсь завязать тебе глаза.

Она уже кивает, когда я поворачиваюсь к ней.

— Тогда ты меня поцелуешь?

Я улыбаюсь, хотя она этого не видит.

— Не только в одно место, ma belle.

Её короткий вздох удивления заставляет меня закатить глаза. Я знаю, что её пизду уже лизали раньше — я это делал. И черт, я знаю, что она делала с ним всё, что только можно. Уэс мне так сказал, и я, возможно, подсмотрел через окна профессора Каммеса, как Ателия позволила ему трахнуть её до бесчувствия пару раз.

Я завязываю бандану вокруг её головы, не позволяя ей видеть парней. Затем я переворачиваю её на спину, ухмыляясь, когда она неловко ерзает, зажав под собой руки.

Кэл уже снял маску и опустился на колени между ног Ателии. Он глубоко вдыхает, а затем медленно вылизывает её киску от входа до клитора. Ателия задыхается, непроизвольно выгибая спину.

Уэс прислонился к стене, стиснув челюсти. Его маска лежит на моем комоде рядом с маской Кэла. Когда Ателия хнычет, вена на его виске пульсирует.

Из всех нас троих именно ему она причинила больше всего боли. Думаю, отчасти, поэтому он не хочет к ней прикасаться. Может, он и одержим Ателией, но какая-то часть его ненавидит её.

Я по-прежнему поддерживаю свою идею убить его отчима. Это решило бы многие наши проблемы. К сожалению, когда я заговорил об этом много лет назад, Уэс прервал меня ещё до того, как я успел произнести полное предложение.

— Я сейчас кончу, — хнычет Ателия.

Кэл отстраняется, ухмыляясь стонам протеста Ателии.

— Ещё нет, — говорю я ей. — Ты кончишь на моем члене.

Кэл отступает, когда я кладу свою маску рядом с его. Мне придется быть осторожной с тем, как много я говорю, но я уверен, что Ателия уже достаточно далеко, чтобы не узнать мой голос в этот момент. Она думает, что здесь она в безопасности.

Осторожно я переползаю на неё. Когда мои губы встречаются с её губами, она издает испуганный звук, но затем расслабляется в поцелуе. Мы так давно не занимались этим, и это ощущение свежести и новизны, как будто это наш первый раз. Я погружаю язык в её рот и пробую на вкус алкоголь, прежде чем отстраниться.

С Ателией, с завязанными глазами и в наручниках, и с тем, что я пытаюсь не разговаривать, занять позицию гораздо сложнее, чем нужно. Но через минуту я лежу на спине, а она сидит на мне верхом. Она отвернута от меня — и полностью выставлена напоказ Уэсу и Кэлу.

Если бы она только знала.

Я вхожу в неё, хватаясь за её бёдра, и Ателия стонет. Её киска — просто рай, и когда она начинает двигаться вверх-вниз по моему члену, я захлебываюсь стоном.

Это становится всё лучше и лучше.

Кэл забирается на кровать, отчего матрас прогибается.

Ателия замирает.

— Подожди… что? Что происходит? — её голос высок и резок от страха.

— Не волнуйся, — говорю я ей, не замедляя своих толчков. — Мои друзья тоже хотят тебя. Все в порядке, они сохранят наш секрет.

— О-о-о-о-о, — стонет она.

Кэл посасывает один из её сосков, и, должно быть, от этого из неё вытекает все беспокойство, потому что она поднимает подбородок вверх и выгибает спину.

— Покатайся на мне, ma belle. Давай.

Она повторяет мои движения и стонет, когда Кэл продолжает играть с её сосками. Похоже, ей нравится, что всё наше внимание сосредоточено на ней. Она даже не знает, кто мы такие, даже не подозревает, что ей достанется больше, чем я, и просто соглашается на это.

Уэс всё ещё наблюдает за происходящим со своего места у стены, его глаза темнеют от ревности. Если бы он просто взял себя в руки, то мог бы поучаствовать в этом, но его гордость всегда была его главным недостатком. Долгие годы у него были веские причины не трогать её, но теперь все меняется. И всё же он здесь, по-прежнему держит дистанцию.

Его потеря.

— Поиграй с её клитором, — говорю я Кэлу. — Заставь её кончить.

Он тянется между ног Ателии, и когда его палец скользит по её клитору, она вскрикивает.

— Да, о боже, да, — кричит она.

— Приготовься, — говорю я.

Она уже близко — так и должно быть. Мы подтолкнем её так высоко, как она только сможет подняться, а когда она упадет, мы не будем её ловить. Мы позволим ей рухнуть в глубокую, тёмную жалкую яму отчаяния.

— Я сейчас кончу, — задыхается Ателия. — Боже, я кончаю.

В этот момент Уэс отталкивается от стены. За долю секунды он оказывается на кровати рядом с Кэлом.

Вот и всё.

Уэс срывает повязку с глаз Ателии, когда она вскрикивает, её киска сжимается вокруг моего члена. Ей требуется секунда, чтобы разглядеть их с Кэлом лица. В середине оргазма её стоны и крики, полные удовольствия, превращаются в гортанный, полный ужаса вопль.