Разрушенная (ЛП) - Бишоп Энн

Все трое смотрят на меня, пока я делаю самый глубокий вдох, на который только способна. Не выдержав, я поворачиваюсь и утыкаюсь лицом в грудь Кэла, всё ещё пытаясь вдохнуть побольше воздуха. Он издает обеспокоенный звук и гладит меня по спине. Это странно успокаивает, но сейчас у меня не хватает мозгов, чтобы думать о том, насколько это тревожно.

Уэс фыркнул.

— Осторожно, Кэл. Не позволяй ей задеть тебя. Ты не можешь быть мягким с нами сейчас.

— Я и не буду, — тихо говорит он.

Уэс хватает меня за подбородок и дергает вверх, так что я вынуждена смотреть на него. В таком виде он ужасает. В его глазах нет никаких эмоций, кроме больного, извращенного удовлетворения от того, что он видит меня такой.

Почему я? Что я тебе сделала, чтобы ты меня возненавидел?

— Келлан, спустись со мной на минутку, — говорит Уэс, отпуская меня.

— Конечно.

Они берут свои маски и исчезают на лестнице. Я остаюсь одна на коленях у Кэла, слишком уставшая и униженная, чтобы бороться теперь, когда у меня действительно есть шанс сбежать.

Он всё ещё гладит меня по спине, а когда понимает, что я дрожу, укутывает мои плечи одеялом. Все, что я могу сделать, — это смахнуть слезы. Если я буду плакать, мой нос может забиться, и тогда я вообще не смогу дышать.

С мольбой я смотрю на Кэла. Он вздыхает и качает головой. Красный свет отражается от его светлых волос и светлой кожи, делая его более привлекательным, чем он имеет на это право в данный момент.

— Пожалуйста, — пытаюсь сказать я, хватая одну из его рук обеими своими. Я подношу её к застежке кляпа, и, когда он не двигается, чтобы расстегнуть её, я пытаюсь сделать это сама.

— Ателия. Он не снимается, — осторожно он берёт мои руки и кладет их мне на колени.

Мой крик отчаянный, и я вцепляюсь в его рубашку, пытаясь умолять его глазами.

Кэл лишь жалобно хмурится.

— Я не могу, малышка. Это часть нашего плана. И, чёрт возьми, я знал, что мне понравится, как ты выглядишь в нём, — он проводит костяшками пальцев по моим залитым слезами щекам. — Ты такая чертовски сексуальная в этом. Даже если бы я мог снять его, я бы не стал.

С насмешкой я отворачиваюсь от него. Я высоко поднимаю подбородок, но слюна скапливается у меня в горле. Как бы я ни старалась, я не могу сглотнуть. Такими темпами я умру, захлебнувшись собственной слюной.

— Наклони голову вперед, — говорит Кэл, когда я испускаю панический всхлип. — Слюна вытечет у тебя изо рта.

Я качаю головой. Абсолютно нет. Если бы это был кто-то другой — кто-то, кому я, блядь, доверяю, — тогда это была бы другая история. Но я не собираюсь пускать слюни на глазах у своих хулиганов. Им это слишком понравится.

— Поверь мне, — заверяет Кэл, надавливая на мой затылок, пока я не смотрю вниз на свои колени.

Я ненавижу тебя. Я ненавижу вас всех, и я найду способ заставить вас заплатить за это.

Слюни капают из моего рта, просачиваясь сквозь кляп. Это унизительно, унизительно, но именно так они и хотят, чтобы было.

Кэл продолжает гладить меня по спине, пока слюна покрывает мой подбородок и падает на тело.

— Я знаю, ты задаешься вопросом, почему, — говорит он через минуту. — Это слишком большое наказание за то, что ты сделала. Но Уэс не может перестать думать о тебе. И… в общем, мне нравится, когда ты плачешь.

Я не могу с этим смириться.

Не знаю, что именно заставляет эту мысль промелькнуть в моей голове. Возможно, мысль о том, что они делают всё это дерьмо со мной из-за того, что я что-то сделала. Я не сделала ничего такого, что могло бы их обидеть.

Прежде чем Кэл продолжает, я бью его локтем в живот. Я вкладываю в удар всю свою силу, и он хрюкает, сгибаясь пополам.

Спрыгнув с его колен, я мчусь к лестнице. Но он хватает меня за волосы и дергает назад, заставляя меня кричать от боли. Слезы заливают мои глаза и падают на мои щеки.

— Хорошая попытка, — грубо говорит он, — но тебе придется сделать гораздо больше, если ты хочешь уйти от нас троих.

Со стоном я массирую кожу головы, оглядываясь на лестницу. Я почти сделала это, но Кэл прав — это не имело бы значения.

Шаги Уэса и Келлана звучат по металлу, и вскоре мы видим, как они поднимаются.

Увидев нас, Уэс поднимает бровь.

— Может, я ошибался.

— Я же говорил, — говорит Келлан.

Кэл всё ещё крепко держит меня за волосы.

— Мы готовы? Следующая часть — моя любимая.

Мой желудок сводит от ужаса. Это может означать только одно — сегодняшняя ночь станет намного, намного хуже.

Глава девятая

Кэл

Натянув на Ателию платье, мы все надеваем маски. Уэс покидает нас, ни разу не взглянув на Ателию, и она смотрит ему вслед.

— О чем, чёрт возьми, он с тобой говорил? — спрашиваю я, когда он уходит.

— Хотел убедиться, что ты не будешь слишком легко с ней обращаться, — Келлан кивает Ателии и ухмыляется. — Тебе не понравится следующая часть, ma belle.

Она не смотрит ни на кого из нас, уставившись в пол. Честно говоря, это мило, что она думает, будто нам не всё равно.

Ну, может быть, нам не всё равно, но это больше забавляет, чем что-либо другое.

— Я не собираюсь быть с ней помягче, — пробурчал я. — Но Уэс собирался убить её на хрен.

Келлан закатывает глаза.

— Он бы не зашел так далеко, и ты это знаешь. А теперь давайте двигаться.

Когда Келлан снова хватается за наручники, Ателия пытается спрятаться за меня. Не знаю, почему она думает, что я её спасу. Многие называют меня самым добрым из нашей троицы, и, наверное, это правда, но только с очень небольшим отрывом.

С моей помощью Келлану удается застегнуть наручники на запястьях Ателии. Пока мы ведем её вниз по винтовой лестнице и выходим в коридор, дыхание у неё короткое и учащенное.

Здесь по-прежнему пусто, как и должно быть. Мы не можем провести Ателию через основные части дома таким образом, но мы уже предусмотрели это в нашем плане. Вторая лестница ведёт в небольшую грязную комнату, а из неё мы выйдем в боковой двор.

Уэс сказал, что в девяностые годы в доме проводились ремонтные работы, и планировалось превратить его в своего рода отель. Какой-то парень хотел привлечь тех, кто любит жуткие дома с привидениями. Учитывая историю этого дома, это была бы идеальная ловушка для туристов, но он упал с лестницы и сломал себе спину, так и не успев закончить.

Я спускаюсь по лестнице первым, потому что уверен, что если Ателия упадет, Келлан не станет её ловить. Мы не включаем свет, чтобы не привлекать внимания тех, кто собрался вокруг костра на заднем дворе.

— Если ты начнешь шуметь, когда мы окажемся на улице, я буду шлепать тебя по заднице до крови, слышишь? — Келлан говорит Ателии.

Я едва могу разобрать её кивок, когда она сходит с лестницы и заходит в грязную комнату. Келлан выглядывает в окно и медленно открывает дверь, ведущую на улицу. Мы втаскиваем Ателию внутрь.

Очевидно, мы оба наполовину ожидаем, что она убежит. Она в ужасе и знает, что дальше будет только хуже.

— Не надо, — рычит Келлан, когда она смотрит на огонь.

Нас никто не заметил. На улице совсем темно, и все поглощены своими разговорами, как мы и ожидали.

Ателия напрягается, но ничего не предпринимает, пока мы тащим её через двор. Усадьба граничит с большим лесом, и нам предстоит пройти немало пути, прежде чем мы доберемся до места, куда направляемся.

Как только мы оказываемся в лесу, я достаю телефон и включаю фонарик. Ателия уже дважды споткнулась и чуть не упала, и это выводит Келлана из себя. У меня нет ни малейшего желания иметь дело с его сварливой задницей, так что если мне придется освещать путь, то так тому и быть.

Чем дальше в лес мы заходим, тем более нервной становится Ателия. Но мне кажется, она не понимает, насколько ей следует бояться. Здесь её никто не найдет.

— Ты собираешься её трахнуть? — спрашивает меня Келлан.