Не сдавайся (СИ) - Эшли Кристен

Однако…

— То есть ты хочешь сказать, что я получу двенадцать украшений за доллар, две коробки, но ты купишь красивую елку. И я должна приобрести хорошие гирлянды, поскольку у тебя есть член, а у гирлянд вилка, и таков мир.

Мерри больше не был оскорблен.

Его губы подрагивали.

— Ты хочешь три коробки украшений? Да пожалуйста.

Тридцать шесть украшений на огромную елку.

Так не пойдет.

— Я получу то, что посчитаю нужным, — заявила я.

Веселье исчезло с лица Мерри.

— Серьезно, Шер, в следующем году у нас будет твое дерьмо, и нам не нужны украшения для двух елок.

Я вернулась к размышлениям о планах Мерри на предстоящий год.

— У нас будет мое дерьмо в следующем году?

— Да.

Я ждала, что еще он скажет. Но Мерри молчал.

— Я пропустила приглашение переехать к тебе? — спросила я.

Выражение его лица вновь стало веселым.

— Нет.

Я ждала, что он скажет еще.

Но он опять молчал.

— Ты собираешься украсть мои украшения, чтобы они остались у тебя на следующий год? — спросила я.

Его веселое лицо приблизилось.

— Нет, детка. Я сделаю две приличные ванные комнаты. Потом куплю мебель получше, потому что моя хреновая. После этого, когда мы все наладим и привыкнем друг к другу, и у меня будет хороший дом, который я смогу предложить своей женщине и ее мальчику, настоящий, удобный дом, я приглашу их переехать ко мне. Когда они согласятся, мне придется принять все ее вещи. Их очень много, и в том числе пятнадцать коробок с рождественским хламом. И не отрицай, что у тебя пятнадцать коробок, милая, потому что мы с Итаном вытащили все это дерьмо из твоего гаража, в процессе пересчитывая его.

Последнее он произнес быстро, потому что я уже открыла рот.

Но говорить Мерри не перестал.

— Итак, в заключение хочу сказать, что в следующем году мы заберем твое дерьмо сюда, так что нам не понадобятся дорогие вещи для елки, которая у нас есть в этом году.

— Главная спальня довольно большая, красавчик, — тихо проговорила я. — Мы могли бы поставить там елку в следующем году с нашими новыми украшениями.

Его выражение лица стало еще более забавным.

— Господи, Шери, никому не нужна елка в спальне.

— Но я хочу.

— Тогда купи то, чем хочешь украсить елку в этом году, а на следующий мы поставим елку в нашей спальне.

Я смотрела ему в глаза.

Это прозвучало сразу. Без колебаний, мгновенно. Прямо из уст Гаррета Меррика.

Я сказала ему, что хочу елку в спальне; он велел мне получить то, что я хочу.

Девушка, которая не мечтала, была достаточно умна, чтобы не хотеть. Она брала то, что могла получить, и на этом все заканчивалось.

И вот так, без колебаний, я захотела чего-то глупого.

И Мерри дал мне желаемое.

— Ты хочешь, чтобы мы переехали к тебе.

Мой голос был смешным — тихим, хриплым.

Его голос не был тихим или хриплым. Он был глубоким и каким-то недоверчивым, словно он не мог поверить, что я еще не догадалась об этом.

— Конечно, кареглазка. Я купил этот дом для тебя.

Мое горло внезапно сжалось.

Он…

Что?

Я продолжала смотреть на него, пока не выдавила из себя:

— Что?

— Дом больше, чем нужно мне, дороже, чем я хотел. Но тебе он понравился. Ты любишь воду. У Итана будет свое пространство. У нас свое. У нас есть место для совместной жизни. И есть пространство для расширения. И я купил его.

Я продолжала смотреть на Мерри, но в это время что-то произошло.

Он понаблюдал за мной немного, увидел изменение и сказал:

— Черт, ты опять собираешься плакать, да?

Я хлопнула его по плечу и огрызнулась:

— Я плакала один раз с тобой, Мерри. Один раз.

— Ну, на этот раз у меня нет времени на то, чтобы тебя успокаивать. Мне нужно отвезти Итана в школу.

Мне нужно отвезти Итана в школу.

Он отвозил моего ребенка в школу каждый день. Каждый день. Если только не уезжал рано утром на дело, что случалось редко, и это не оспаривалось.

Каждый день.

Утро теперь принадлежало нам троим, но школьные заботы были делами Мерри и Итана.

Я почувствовала, как влага появилась на моей щеке.

— Черт, — пробормотал он, глядя, как падает слеза.

— Перестань делать меня счастливой, — прошептала я.

Его глаза вернулись к моим, и в них заплясали огоньки.

Но ответил Мерри мне шепотом:

— Этого не случится.

— Ты должен раздражать меня на более регулярной основе, — мягко потребовала я.

Его тело начало дрожать, и голос тоже, когда он сказал:

— Этого тоже не будет.

— Ладно, тогда тебе пора идти, потому что я должна спланировать и воплотить в жизнь рождественскую тему в доме у озера, а этого не произойдет, когда ты стоишь здесь и ведешь себя потрясающе.

Он засмеялся и поцеловал меня.

Его смех оставил приятное послевкусие у меня на языке.

Самое лучшее.

— Ладно, ребята, — крикнул Итан. — Вы закончили со своей мерзостью? А то я ждал в коридоре целую вечность. Может, я и не хочу идти в школу, но уже третий год подряд стремлюсь к идеальной посещаемости, что включает в себя отсутствие опозданий, и если вы будете задерживаться, то все мне испортите.

Мерри разорвал поцелуй, и когда он это сделал, мои слезы уже высохли.

Это произошло потому, что поцелуй Мерри, как всегда, был хорош.

А еще потому, что мы с моим мужчиной стояли на его кухне в его доме у озера, который скоро станет моей кухней в нашем доме у озера, и смотрели друг на друга, смеясь над моим ребенком.

И я обнаружила, что в моей жизни стало очень много его. Смеха.

И теперь у меня не было места для слез.

* * *

Я стояла в магазине «Сад Бобби» в ее огромном рождественском отделе, который славился на весь Средний Запад. Он был таким огромным, что ей пришлось отвести под него половину магазина и половину парковки, так как у нее были массивные прочные палатки с подогревом, где выставлялось рождественское барахло.

Я находилась там уже сорок пять минут.

Но нашла то, что искала.

Я стояла, смотря на рождественскую елку, и была уверена, что куплю ее целиком — украшение за украшением, гирлянду за гирляндой — и использую в новом потрясающем доме Мерри у озера. Разноцветная в стиле бохо, со множеством ягод, кристаллов и украшений разного размера и форм, совершенно потрясающая.

Во всем магазине Бобби не было другой такой елки.

Но я присмотрелась к нескольким украшениям, и даже со скидкой Ви воссоздание этой елки обошлось бы в тысячу долларов.

Она идеально подходила для дома Мерри, так что мне было все равно.

Ладно, это была неправда. Она идеально подходила для меня (но мне было все равно).

Меня волновало другое.

Я достала телефон, ткнула пальцем в экран и приложила его к уху.

— Привет, детка. Что случилось? — добродушно спросила Вай.

— Как думаешь, Мерри сойдет с ума, если я куплю розовые и фиолетовые елочные украшения?

— Сколько?

— Много.

— Хорошо, тогда на сто процентов утвердительно, что он сойдет с ума.

— Черт, — пробормотала я, предполагая, что именно таким будет ответ.

— Скажем так, одно украшение, которое ты повесишь на внутреннюю сторону ветки расположенной близко к стволу, где большую часть его не видно, тебе сойдет с рук. Но больше? Ни за что на свете.

Я уставилась на елку.

— А как насчет канареечно-желтого? Или бирюзового?

— Нет и нет.

— Кружевные звезды?

Ее голос стал пронзительным то ли от умиления, то ли от неверия, то ли от того и другого вместе, когда она спросила:

— Вы знакомы с Гарретом Мерриком?

— Черт, — снова пробормотала я.

— Я думала, вы уже украсили дом.

— Мы украсили. Мой дом. Но сегодня утром решили, что будем встречать Рождество у Мерри. Так что мне нужна совершенно новая елка.

— Ооо, мило. Рождество у озера. Потрясающе.

Она не ошиблась.

— Искусственная елка? — спросила она.

— Не знаю. Он просто сказал, что купит елку. Это может означать что угодно.