Муза (ЛП) - Старлинг Айла

Ей лучше навсегда забыть обо мне.

Мне тоже.

Я прерываю напряженный зрительный контакт и позволяю своему взгляду скользнуть по ее телу. Любуюсь ее обнаженными, нежными плечами. Изгибами ее декольте, которые опасно близки к тому, чтобы вырваться из платья. Изгибом ее талии, где она соединяется с бедром, прямо перед тем, как красное, пушистое одеяло закрывает мне вид на все, что ниже.

Затем двигаюсь. Отступаю, создавая пространство между нами.

Мне нужно уйти.

Я заставляю себя смотреть в пол, надеясь, что она не заметила, как я разглядывал ее тело. Она ставит стакан на кофейный столик и зевает, ее глаза снова становятся сонными.

— Тебе нужно поспать, — выдавливаю я из себя, слова как кислота в горле.

Она колеблется, достаточно долго, чтобы я почти снова посмотрел на нее.

Но это слишком опасно.

Затем она очень тихо говорит.

— А что, если я не хочу?

Я резко выдыхаю.

— Не надо.

В моем голосе слышится предупреждение.

Оно звучит резче, чем я хотел. Потому что, если она это сделает, если продолжит, то моя лишенная сна версия может убедить себя остаться здесь. Разговаривать с ней всю ночь. Позволить границам между нами продолжать рушиться.

А я не могу этого допустить.

Ее усталость берет верх, что является маленьким чудом, и она снова засыпает. Я накрываю ее одеялом, говоря себе, что это только для того, чтобы она не замерзла. Достаточно невинное действие.

А потом я решаю, что пора и самому поспать.

Я выхожу из комнаты, направляюсь к лестнице, но не без того, чтобы сказать последнюю фразу.

— Спокойной ночи, нарушительница.

Слова вырываются из моих уст, прежде чем я успеваю их остановить, и выключаю свет, не успев увидеть, улыбнулась ли она.

Глава 12

Софи

Солнечный свет падает на мое лицо, его тепло обволакивает, как объятия. Насыщенный аромат кофе витает в воздухе, проникая сквозь туман сна и вытягивая меня к сознанию. Я поворачиваюсь, и незнакомая текстура подо мной вызывает легкое беспокойство. Моя кровать не такая твердая. Мои простыни не пахнут так. Чистые, свежие и с оттенком чего-то несомненно... мужского.

Я открываю глаза. Бежевые стены. Плоский телевизор. Белый диван.

Это не моя комната. Не мой дом.

Меня пронзает озарение, и вдруг прошлая ночь уже не кажется такой туманной. За моими глазами мелькают яркие обрывки образов. Я спотыкаюсь на дороге. Его фары прорезают темноту. Я чувствую его руки, сильные и уверенные, когда он поднимает меня. Чувствую, как его мышцы напрягаются под моей щекой, когда я прижимаюсь к нему.

О, боже мой.

Я спала здесь. Он привез меня сюда.

Я вскакиваю, сердце бешено колотится в груди. Мое платье смято, но все еще на месте, тело укутано красным одеялом, которое я не помню, чтобы брала. Должно быть, он накрыл меня им. От этой мысли мое сердце замирает, и я испытываю странное чувство при мысли о нем, моем мужчине из бара, ставшем учителем, заботящемся обо мне.

Затем наступает паника, и я начинаю искать свой телефон. Родители. Пропущенные звонки. Черт. Если они...

Мой взгляд останавливается на телефоне, который лежит в другом конце комнаты. Он аккуратно подключенном к зарядному устройству под телевизором. Еще один маленький знак доброты. Еще одна вещь, от которой у меня скручивает живот. Я бросаюсь к нему и разблокирую экран. Никаких пропущенных звонков от родителей. Слава богу. Но...

Десять пропущенных звонков.

Поток сообщений от Сал.

Сал: Где ты?

Сал: Что за хрень, девочка? Ты ушла?

Сал: Ладно, я волнуюсь. ВОЗЬМИ ТРУБКУ.

Сал: Я сейчас действительно сойду с ума. Джефф сказал, что кто-то видел, как ты, спотыкаясь, шла по дороге.

Сал: Не заставляй меня звонить твоим родителям.

Меня охватывает новая волна паники. Я быстро отправляю ответ, прежде чем она успевает выполнить свою последнюю угрозу.

Софи: Я в порядке! Потом все объясню, обещаю.

Мой телефон сразу же вибрирует.

Сал: О боже, я уже собиралась организовать поисковую группу. Ты пошла домой?!

Мои пальцы зависают над экраном. Правда давит на грудь, но я знаю, чем это закончится, если ей расскажу. Она будет давить и выпытывать подробности. А я... я сама даже не знаю, как к этому отнестись.

Софи: Да.

Ложь вызывает у меня тошноту, но я позволяю себе солгать. Мне нужно время, чтобы все обдумать.

Спрятав телефон в карман, я оглядываю комнату в поисках выхода. Входной двери не видно. Если я буду двигаться тихо, может, мне удастся ускользнуть, прежде чем придется...

Слишком поздно.

Движение привлекает мое внимание, и я замираю. Он стоит в дверном проеме и смотрит на меня.

Черт. На нем серые спортивные штаны и белая футболка, волосы растрепаны, на подбородке отпечаток подушки после сна. Такой вид не должен быть привлекательным, но это абсолютно не так. В нем есть нотка усталости, под глазами тени, которых раньше не было. Из-за меня.

Отлично.

Я поднимаю руки, провожу пальцами по волосам и морщусь. Боже, наверное, я выгляжу ужасно. В фильмах пробуждение всегда выглядит легко, но в реальности волосы после ночи больше похожи на крысиное гнездо, чем на романтическую прическу. А он... ну, он исключение из правила. Раздражающе идеален даже после тяжелой ночи.

— Ты проснулась, — говорит он, и в его голосе невозможно разобрать эмоции.

— К сожалению, — у меня пересохло в горле, и звук собственного голоса заставляет меня поморщиться.

Он указывает на кофейник.

— Кофе? В холодильнике есть сливки.

Я киваю, привлеченная одним только ароматом. Он отодвигается в сторону, и когда я тянусь за кружкой, мой взгляд задерживается на коллекции, сложенной в шкафчике.

Я сдерживаю смех.

— Вау.

Он поднимает брови.

— Что?

— О, ничего. Просто восхищаюсь твоим вкусом в выборе агрессивно банальных кружек.

Я беру одну с надписью «Jolly AF¹» и наливаю себе полную чашку кофе. Без сливок. Просто черный, как я люблю.

На столе передо мной лежат нераскрытые письма. Мой взгляд скользит по верхнему конверту, задерживаясь на напечатанном имени.

Тео Хейс.

Тео.

Это имя ему подходит. И я внутренне ликую, теперь зная его имя.

Я сажусь на стул у стола, оставляя между нами одно место. Кофе крепкий и мягкий, согревает меня изнутри, когда я делаю глоток. Я закрываю глаза, мурлыкая от удовольствия, прежде чем осознаю.

Рядом со мной он напрягается.

Я моргаю, глядя на него.

— Что?

Он отводит взгляд и меняет тему, поджимая губы.

— Итак... что ты помнишь?

Я провожу пальцем по краю кружки, бросая на него взгляд, а затем снова смотрю на кофе.

Я помню достаточно.

Тепло его груди, когда он нес меня внутрь, нежность, с которой он укрыл меня одеялом, его взгляд... как будто он разрывался между желанием защитить меня и необходимостью сдерживать себя, чтобы не прикоснуться.

Как будто он сдерживался.

По моей спине пробегает дрожь, едва заметная, но его глаза ее улавливают.

Я вынуждаю себя улыбнуться.

— Достаточно, чтобы чувствовать себя неловко.

Он выдыхает через нос, медленно и размеренно.

— Не нужно.

Я безрадостно смеюсь.

— Тебе легко говорить. Это не ты отрубился в машине учителя после того, как напился на дурацкой вечеринке.

При этом слове его челюсть напрягается. Учитель.

Я не упускаю этого.

В его глазах мелькает эмоция, но она быстро скрывается. Как будто ему нужно было об этом напомнить. Как будто мне нужно было об этом напомнить.

Я делаю еще один глоток кофе, позволяя горькой жидкости расплескаться по языку.

— Ты меня занес, да?

Его пальцы сжимают кружку, костяшки становятся белыми. Он не отвечает сразу, и я знаю, что это означает «да».