Райская лагуна (ЛП) - Пекхам Кэролайн

Потому что этот маленький пушистый зверек вот-вот должен был взорваться.

Мои глаза были прикованы к Роуг, пока она сидела на своей доске в воде, запрокинув голову, чтобы понежиться на солнце, и свет придавал ее коже оттенок жидкой бронзы.

Тупая голова Маверика появилась прямо в поле моего зрения, и он ухмыльнулся мне, заставив мою челюсть сжаться. — Извини, я что помешал твоему накоплению материала для дрочки, брат? — усмехнулся он, и у меня в горле зародилось рычание, но я не издал его.

Я состроил гримасу и покачал головой. — Не понимаю, о чем ты говоришь.

Я отвернулся от него, но этот ублюдок никогда не позволял мне оставить за собой последнее слово.

— Полагаю, у тебя накопилось много материала с тех пор, как я отправил тебе видео, на котором мы с Джей-Джей заставляем ее кричать. Скажи мне, Фокси, ты представляешь себя на нашем месте, когда смотришь его, или тебе втайне нравится видеть, как она принимает наши члены?

— Ты гребаный придурок, — прорычал я, бросаясь на него, но он нырнул под воду, как гребаный дельфин, и поплыл прочь, а его доска сильно врезалась мне в руку, когда ее потащило за ним за веревку на лодыжке.

Я отвернулся, сосредоточив свое внимание на Чейзе и Джей-Джее, которые начали грести, чтобы поймать волну позади меня. Чейз изо всех сил пытался удержать равновесие на поврежденной ноге, он был упрям, как мул, и когда на этот раз он вскочил, то остался на ногах. Джей-Джей кричал и подбадривал его, и улыбка расплылась по моему лицу, когда я услышал, как Роуг тоже выкрикивает ободряющие слова.

— Давай, Эйс! — Закричал Маверик, и я не смог удержаться, чтобы не оглянуться назад и не увидеть, как он опирается локтями на доску для серфинга Роуг, которую она оседлала.

Тогда мне следовало бы уплыть подальше, встать на свою доску и попытаться поймать следующую волну, но вместо этого я не мог оторвать глаз от того, как рука Маверика скользнула ей на бедро, и они начали разговаривать тихими голосами, которые я не мог расслышать.

Ревность взревела боевым кличем в моей груди, готовая начать войну за ее внимание. Но я заставил себя оставаться на месте. Я мог бы развернуться, я мог бы увеличить дистанцию между нами, чтобы мне не пришлось так страдать, но Маверик был чертовски прав — не то чтобы я когда-нибудь скажу ему это. Но да, иногда я смотрел это видео. Это было похоже на зависимость, только мне никогда не разрешали ловить кайф, я лишь жаждал, жаждал и жаждал, наблюдая за тем, как кто-то другой питает свою зависимость. Это было невыносимо, и все же я не мог остановиться. Она оживала для них так, как я хотел, чтобы она оживала для меня, и я догадывался, что это было подтверждением того, что я принял правильное решение. Но это не давало мне повода не смотреть его раз за разом, не так ли?

Рука Маверика направилась выше, его пальцы скользнули по ее заднице и смяли материал ее бледно-голубого бикини.

У меня перехватило горло, пока я продолжал смотреть, а все рациональные мысли постепенно ускользали от меня. Я уже привык видеть его руки на ней, и единственное, что не давало мне сойти с ума, это смотреть на ее лицо, когда он это делал. Я даже не был уверен, что она осознавала, какими яркими становились ее глаза, когда один из парней прикасался к ней. В глубине ее взгляда была правда, которую я не мог отрицать. Она была счастлива. Счастлива с ними. И пока это оставалось так, я мог найти что-то близкое к покою. Хотя я не думал, что когда-нибудь по-настоящему избавлюсь от мучений, которые испытывал из-за нее.

Маверик опустил руку, повернулся и поплыл к своей доске, а затем взобрался на нее и стал грести, пытаясь поймать волну. Я покачивался в воде, когда волна прокатилась мимо меня, и наблюдал, как Маверик поймал ее в тот самый момент, когда она обрушилась, и доплыл на ней до самого берега.

Мой взгляд вернулся к Роуг, и мои глаза сразу же сфокусировались на двух парнях, подплывающих к ней на своих досках.

— Привет, детка, — позвал один из них. — Что такая горячая цыпочка, как ты, делает на воде одна?

— Я не одна. У меня есть это. — Она показала им средний палец, и они захихикали, приняв ее дерзость за знак подплыть еще ближе. Но это, блядь, было не так.

Она проигнорировала их, снова закрыла глаза и откинула голову назад, наслаждаясь солнцем. Двое парней начали показывать на ее сиськи, и один из них прижал руки к своей груди, делая вид, что сжимает их, когда они подобрались еще ближе. Я уже двигался, плывя под волнами и огибая их сзади, как акула в воде, а единственным признаком моего движения была доска, плывущая за мной по поверхности.

Я подкрался к ним сзади и обнаружил, что один из них подвел свою доску прямо к ней, и когда его рука опустилась ей на ногу, я бросился на него, схватив за волосы, в стиле серфера, и сдернул его с доски в воду, удерживая под поверхностью.

— Что за… — другой обернулся, оказавшись лицом к лицу с Фоксом Арлекином, и крик, вырвавшийся у него, был исключительно женским.

— Если ты хочешь, чтобы твой маленький друг выжил, я предлагаю тебе лечь на доску, — скомандовал я, и он несколько раз кивнул, прежде чем выполнить мой приказ.

— Роуг, ты не могла бы снять с его ноги фиксатор? — попросил я, и она злобно ухмыльнулась, подплыв ближе и стянув его с ноги парня. Его друг продолжал барахтаться под водой, и я наконец позволил ему вынырнуть.

— Давай, кусок дерьма. — Я наполовину выбросил его из воды, и он с воплем ужаса вскарабкался на своего друга, оглядываясь на меня. Я сорвал с его ноги ремешок, позволив доске уплыть в прилив.

— Дай мне это, колибри, — попросил я, и она ухмыльнулась, протягивая длинный шнур, прикрепленный к ремешку на ноге другого парня, и я обмотал его вокруг них двоих, затянув так туго, что они не могли пошевелиться, прежде чем завязать его узлом.

— Подожди, пожалуйста, — взмолился один из них, но я уже толкал их, плывя к прибою, и Роуг внезапно появилась рядом со мной, дико смеясь и тоже подталкивая их. Как только прибой унес их, мы поплыли назад, чтобы отлив не унес и нас. Несколько секунд они катились на волне, а потом потеряли равновесие и исчезли под водой. В конце концов их выплюнуло на песок, и смех моих друзей привлек мое внимание к Чейзу, Джей-Джею и Маверику, которые стояли на берегу вместе и звали нас присоединиться к ним.

— Твой внутренний барсук может быть довольно забавным. — Роуг подтолкнула меня, и я повернулся, чтобы посмотреть на нее, любуясь капельками воды на ее щеках и теми, которые она слизнула со своих губ.

— Я думал, ты ненавидишь моего внутреннего барсука, — заметил я, и она придвинулась ближе, положив руки мне на плечи, чтобы удержаться на плаву в воде. Я должен был оттолкнуть ее, но в тот момент я был рабом своего желания обладать ею, и вместо этого мои руки обхватили ее талию. Это было похоже на полуобъятие, мы больше никак не касались друг друга, но этого было достаточно, чтобы мое сердце забилось как барабан.

— Оказывается, существует шкала барсуковости, и мне нравится, когда ты находишься где-то посередине, — сказала она с усмешкой, и мои пальцы сомкнулись на ее спине, притягивая ее на дюйм ближе. Она с легкостью подалась вперед ко мне, ее руки скользнули вниз по моим лопаткам, отчего у меня перехватило дыхание и моя потребность в ней резко обострилась. Мир превратился в приглушенное серое пятно, пока не остались только я, Роуг и океан. Мое любимое место во всей гребаной вселенной.

— Я всегда буду защищать тебя, — сказал я, и улыбка сползла с моего лица.

— Ты защищаешь всех нас. Это то, что ты делаешь. Так уж ты устроен. — Она снова придвинулась ближе, и я перестал дышать, когда она обвила меня ногами, а мои руки крепко вцепились в ее спину, нарушая каждую данную мной клятву, когда я притянул ее к своей груди, и наше пространство для дыхания стало общим.

— А как же устроена ты, колибри? — спросил я, и весь мой мир сузился до этой девушки, до жара ее кожи, до глубины ее глаз. Я не мог ясно мыслить, когда она была так близко, никогда не мог. Когда-то я был всего лишь парнем с отчаянной влюбленностью, но теперь эта влюбленность превратилась в яростную любовь, которая казалась слишком большой, чтобы я мог ее контролировать. Это было единственное, что я никогда не мог подчинить своей воле, и никогда не хотел — до этого момента. Потому что теперь, когда я отпустил ее, мне нужна была эта любовь, чтобы освободиться от нее. Но я знал всем своим сердцем, что никогда не буду свободен, потому что свобода для меня всегда была Роуг.