Возвращение на остров (ЛП) - Данбар Л. Б.

— Кто сказал, что ее диссертация стала скандалом?

— Кто воображает мужчину, решает, что может изменить исход ситуации, не меньше изнасилования, контролируя его постфактум? — Эбби фыркнула. Когда это было сказано вслух, это звучало запутанно и невозможно.

— Я не думаю, что это произошло именно так, — защищался я.

— Что ж, ты не можешь вернуть то, что было сделано. Она никогда полностью не справится с этим. И никогда не полюбит, потому что никогда не поверит. Это довольно грустно.

Мне не понравилось то, что сказала Эбби вкупе с ее тоном. В прошлом мы с Джулиет вместе добились больших успехов. Я не ожидал, что она переживет это, но намеревался показать ей, что та может доверять мужчине. Что могла полюбить одного, и мне хотелось, чтобы это был я.

Глава 13

Джулиет

Ужин был невыносимым. Я не могла перестать думать о нем, а между ног было влажно от его прикосновения. Все тело ниже живота пульсировало от потребности. Я жаждала, чтобы он снова прикоснулся ко мне, и почти ушла с обеда, чтобы помочь себе. Но каждый раз, когда поднимала глаза, я видела, что он разговаривал с блондинкой. Ее звали Эбби. Я проклинала себя за то, что меня возбуждает только то, что я находилась в одной комнате с ним. Затем он сел рядом с ней за обедом. По сути, он не игнорировал меня, но разговаривал со всеми в равной степени. Я не понимала, что происходит.

Я ушла, как только это показалось приемлемым. И когда Миллер предложил проводить меня до моего номера, согласилась, даже не взглянув на Така. Однозначно, я потеряла рассудок в своей комнате, позволив ему прикоснуться ко мне. Давно не чувствовала чужие руки. Пальцы. Я была не в себе. «У меня есть сила воли, — повторяла я про себя, — но она испарилась, стоило ему только стащить с меня полотенце».

Перед глазами вспыхнули странные воспоминания о моем интересе именно к культуре доминирования/подчинения, и части их договора о взаимоотношениях. Это то, что в первую очередь доставило мне неприятностей в клубе «The Front Door». Я не понимала, как женщины отсекают свои эмоции от любовника. Я не могла держать свои чувств в тайне от Така. Однажды я осознала, что он владеет мной, потому что мне хотелось этого, и подумала об этом гребаном Маленьком принце. Мне пришлось отпустить свои воспоминания.

— У тебя все нормально? — спросил Миллер, идя рядом со мной, засунув руки в карманы.

Несмотря на жару, он был в галстуке-бабочке и ярко-желтой рубашке, застегнутой на все пуговицы. Мы неспешно прошли по открытому пространству между рестораном и гостиничными номерами.

— У меня много всего на уме, — ответила я, глядя на темное небо.

Ночь была безоблачной — звезды сверкали на черном холсте неба. Огни на земле сочетались со звездами в вышине. «Это так прекрасно».

— Это почти как в сказке, — заметил Миллер. — Здесь можно увлечься фантазией.

— Я такая дура, — сказала я. Миллер остановился и повернулся, чтобы преградить мне путь.

— Ты не дура, Джулиет. Тебе одиноко, а мужчина, которого ты так долго ждала, стоит в комнате и пускает на тебя слюни так сильно, что ему нужен нагрудник.

Я засмеялась при этой мысли. Это был нехороший образ.

— Но меня беспокоит, что вы смешиваете воспоминания с сегодняшним днем. Прошло много времени, и все изменилось. Я не хочу, чтобы тебе было больно.

— Я тоже не хочу испытывать боль, — сказала я, выражая свой страх.

Не знаю, кем была Эбби для Така. Я не хотела мешать, получая неоднозначные намеки или брать то, что мне не принадлежало. Так определенно не давал никаких обещаний, не делал никаких предложений и даже не говорил о завтрашнем дне. Это было раньше. Мы жили изо дня в день, но Миллер был прав. Это — сейчас.

— Я спрошу еще раз. Неужели нам так сильно нужны деньги?

Миллер вздохнул.

— Знаешь, когда мы уезжали, я подумал да, да — нужны. Но, Этти, ты мой лучший друг. Один из моих самых близких друзей, потому что Господь знает, что ты не можешь считать мои свидания на одну ночь дружескими. Я люблю тебя, поэтому для меня нет ничего более ценного, чем твое сердце, даже миллион долларов. Не хочу, чтобы тебе разбили его, потому что я видел, сколько времени тебе потребовалось, чтобы добраться туда, где ты находишься, со своим свободным пространством и эмоциями.

Я прикусила губу, слушая.

— Я тоже тебя люблю. Ты — все, что у меня есть. Ты знаешь это. Мы можем уехать домой и найти другой путь, — сказала я, подходя к нему.

Миллер покачал головой.

— Хотя было бы стыдно уходить рано, — намекнул он, приподняв бровь, и мне пришлось рассмеяться.

— Я буду осторожна, — сказала я и тут же мысленно пообещала, что больше не потеряю голову.

И этого не происходило, пока позже той ночью Так снова не появился у изножья моей кровати. Он был тихим, и я ждала, садясь на этот раз лицом к нему. Мужчина разделся в темноте, сняв все, кроме трусов-боксеров. Забрался рядом на матрац и прижал меня к себе, как мы делали это раньше. Я прижала его руку к своей груди, но от него исходила странная вибрация.

— Как темно без тебя, — признался он, и мое сердце екнуло от слов, которые тот мне однажды уже говорил. — Ночью ты слишком далеко. Я ничего не могу с собой поделать. — Я поцеловала его костяшки. — Не оставляй меня, — прошептал он мне в волосы. — Я дам тебе деньги, без всяких условий.

Я повернулась к нему лицом, нахмурившись.

— Почему ты так сказал? — потребовала я. Он потупил взгляд.

— Слишком много разговоров. Слишком много мыслей. Сначала Эбби, а потом я услышал тебя и Миллера.

Я оттолкнулась от него, и он взглянул на меня.

— Кто для тебя Эбби?

— Друг, не более того. Друг семьи. Других интересов нет. — Он провел по моей щеке рукой. — И Миллер хороший друг. Он беспокоится о тебе, но я не хочу, чтобы вы беспокоились о деньгах. Я понимаю, почему ты взяла деньги за диссертацию. Все нормально.

Я обернулась, чтобы посмотреть на него через плечо.

— Что значит, ты понимаешь? Я денег не брала. Это не было соревнованием. Я даже не знала, что есть деньги. Когда я вернулась, у меня ничего не было. Ничего, Так. И эти деньги пошли на создание организации, которая, как мне кажется, приносит пользу другим.

— Все хорошо, Мышка. Я ничего не имел в виду такого. Мне просто не хочется, чтобы ты уходила. Я хочу заботиться о тебе.

— Потому что ты чувствуешь ответственность, — сказала я.

Он открыл рот, а затем закрыл его. Попробовал еще раз.

— Потому что я не хочу, чтобы ты считала, что Миллер — это все, что у тебя есть.

Я ахнула в ответ. Он все знал, и мне захотелось пристыдить его за подслушивание, когда он добавил:

— Хочу, чтобы ты знала, что у тебя есть я.

Я смотрела на него сверху вниз. Цвет его зеленых глаз смягчился в тусклом свете моей комнаты и, наконец, стал тем оттенком, который я узнала. Мне хотелось снова ему доверять. Хотелось думать, что я могу положиться на него, но мы были уже не на острове и не были теми двумя людьми, нуждающиеся в единении. Он жил в отдельном от меня мире.

— Только сегодня вечером, Мышка. Просто ляг и позволь мне обнять тебя. Ничего другого сегодня вечером, обещаю.

Кивнув, я поняла, насколько истощена. Я подвинулась назад и прижалась к нему. Ожидала, что засну, но поймала себя на том, что представляю остров, отапливаемую палатку и время, когда я не волновалась, что потеряю его.

Как и прошлой ночью, утром он исчез. Я пообещала Миллеру, что проведу с ним немного времени. И решила больше не избегать Така и определила первоочередную цель для себя. Я проснулась с новой перспективой. Простила себе свою слабость накануне. Я заслужила, чтобы меня трогали и смаковали. Я не просила об этом и не могла повернуть время вспять, согласилась с собой, что позволила ему делать то, что он сделал, потому что я этого хотела. Сегодня был новый день, и этого больше не повторится. Эбби, Миллер, деньги и организации стояли впереди, и я не стала бы рисковать чем-либо из этих вещей, как бы мне ни хотелось Така.