Не страшно. Ради прощения я готов и такое спустить ей с рук.
— Если бы! — Анатолий выдергивает ближайший стул и падает на него, словно подкошенный. — Мне сейчас наш человек из Центробанка звонил. Твоя ненаглядная решила нас через Комитет банковского надзора тряхануть! — взвивается. — Она вообще понимает, что творит? Ты ей объяснял, что мы из-за таких выкрутасов под санацию можем попасть? Она будет первая, кто денег своих лишится!
Глава 14
Глава 14
— Ты бабушке будешь рассказывать о случившемся? — спрашивает Андрей, выезжая с парковки торгового центра. Взгляд сына прикован к зеркалу заднего вида. Какая-то особа на красном «Феррари», похоже, задалась целью поцеловать задний бампер его внедорожника. — Черт, ну и курица! — не выдерживает он в итоге.
Прикрыв рот ладонью, я стараюсь не рассмеяться слишком уж звонко, больно уж взбудораженным он выглядит.
Сын резко оборачивается и награждает меня деланно-осуждающим взглядом.
— Рад, что смог тебя развеселить, — хмыкает. В его голосе слышны легкие нотки раздражения, но я понимаю — вызваны они поведением неизвестной автоледи, а не моим. — Если бы знал, что ты оценишь, сразу бы ей подставился.
Светофор загорается зеленым, и Андрей резко бьет по газам, не давая возможности стоящей позади нас машине в очередной раз сократить расстояние. Срывается с места и оставляет позади себя яркий спорткар.
— Объясни мне, зачем ей тачка такая? С таким же успехом и на телеге могла бы кататься.
— Андрюш, не будь таким…
— Сексистом? — помогает подобрать определение.
— И им тоже не будь, но вообще я хотела сказать — ворчуном. Тебе не идет!
На моей памяти он впервые так завелся. Решаю, что это последствия общения с Аннушкой. На его месте я бы тоже долго спокойно на девушек смотреть не смогла.
— Так что там с бабулей? — меняет он тему.
Несколько раз я пыталась поговорить с ним на тему незадавшихся отношений, но Андрей пока не готов впускать меня в свою голову и тем более в душу. Ничего удивительного…
Все мои стенания на тему предательства мужа тоже только подушка выслушивает. Ни с матерью, ни с лучшей подругой я пока не смогла поделиться. Кажется, что себя дурой выставлю… За десять лет не смогла догадаться, что у мужа есть личная жизнь… на стороне.
— Расскажем сегодня, — коротко отвечаю.
Я уже устала скрывать правду и юлить.
Последние несколько дней мама, будто чувствуя что-то неладное, просит приехать к ней в гости вместе с Максимом. Говорит, что очень соскучилась.
Отношения в прошлом у них действительно образцовыми были. Порой мне даже казалось, что к моему мужу она относится более тепло, чем ко мне. Постоянно давала наставления, чтобы я побольше времени семье уделяла, и в большей степени — Максу, а не пропадала в стенах клиники.
А ему, как оказалось, скучать вовсе некогда было.
— Она будет про Аню спрашивать, — вдруг Андрей произносит.
Меня словно ушатом холодной воды окатывает.
— Ба нас видела. Я тебе не рассказывал. За пару дней до того, как я решил вас познакомить. Мы случайно пересеклись в ювелирке.
Надо же, какая умница! По чуть-чуть, но всех развела на драгоценности.
— Спасибо, что предупредил. Буду знать, к чему готовиться…
То, что мама знает, меня огорчает. И без того ей стресс предстоит пережить.
— Извини… — глухо отзывается сын.
Киваю в ответ.
Отчасти я благодарна этой девчонке за то, что открыла глаза мне на мужа, но не настолько, чтоб забыть все гадости, сказанные в мой адрес, и уж тем более наглую ложь в адрес сына.
Пока что она находится под подпиской о невыезде. Лечит свою милую мордашку и зубы вставляет, а после, если Андрей захочет, отправится под арест. Пока сын размышляет, насколько зол на нее. Делу дали ход, но не слишком агрессивно. Есть возможность свернуть.
Чудаковатая, конечно, попалась особа. Самостоятельно выбить себе два зуба передних — так надо уметь.
Если Макс сжалится, то, может, проспонсирует ей виниры, чтобы на суде, в случае чего, эффектно смотрелась.
Телефон, лежащий у меня на коленях, начинает вибрировать.
Взглянув на экран, отвечаю на звонок мамы.
Она просит заехать в её любимую кондитерскую и купить к чаю десерт.
С каждым годом она все реже выбирается в город, большую часть времени проводя либо в загородном особняке, где они с папой жили долгие годы, либо в заграничных поездках. Полюбилось ей и моей тете по отцу, с которой мама всегда была очень дружна, изучение новых уголков планеты.
Как любит говорить мама: «Начинать жить в свое удовольствие никогда не поздно». Всё дело в том, что после смерти отца она долгое время не могла восстановиться. Страдала, переживала, места себе не находила из-за того, что никак не смогла ему помочь.
На самом деле никто бы не помог. Лучшие врачи были бессильны перед двумя геморрагическими инсультами, случившими с разницей в три дня.
Несколько лет она прожила рядом с нами — на участке есть отдельный дом. Зная, что в любой момент могу её навестить, я не так сильно нервничала.
— Мы уже, мамуль, — произношу мягко.
— Купили торт, ба. Твой любимый, с орехами, — шутит Андрей.
До тридцати лет у мужчин в голове явно только ветер гуляет. А если посмотреть на моего мужа, то и в сорок пять мозг ещё не активирован.
— Ты с Андреем? А Макс? Неужели занят снова? — настораживается родительница, и я понимаю: просто не будет.
Пообещав ей всё рассказать при встрече, разъединяю вызов.
Меньше всего на свете мне хочется маму расстраивать. Такой ушат грязи, какой накопился в закромах мужа, не каждый человек способен вывести.
И это я ещё не знаю, что в банке творится…
Боже! Как хорошо, что вся эта дичь не коснется мамы.
По завещанию акции ей не отошли. При желании его можно было оспорить, но мама не стала. Она заранее знала, что всё свое имущество и большую часть накоплений отец ей завещал. Мне достался бизнес, которым фактически ещё при жизни отца Максим управлял.
Случайно взглядом выхватываю в потоке машин внедорожник Rolls-Royce. Точно такой же, как у Максима. Он вклинивается в наш ряд. Идущие впереди несколько машин не дают мне номера рассмотреть, и я решаю, что это всего лишь совпадение. Тяжелым люксом в Москве никого не удивить.
— Я поверить до сих пор не могу, что у него есть ещё один сын, — тяжело вздохнув, сын привлекает к себе мое внимание. — Пиздец, я бы не поверил, если бы сам те снимки не нашел… Он со мной от силы раза три гулял без тебя… В тут… Даже сладкую вату в парке жрать не побрезговал.
Костяшки на пальцах сына белеют, так крепко он обхватывает кожаную обивку руля.
А я и не знаю, что тут сказать…
Стараюсь об этом не думать. Так мне пока что проще.
Стоит начать анализировать, как мозг тут же изъявляет желание взорваться. В грудь будто вогнали клинок, и теперь периодически медленно его прокручивают, не давая забыть о вероломном предательстве.
Максим продолжает настаивать, что измена была единичным случаем. Верю ли я подлецу? Нет. К тому же количество раз мало что меняет.
У него есть сын. Не от меня.
Андрей без лишних трудов нашел в тайном и запароленном облаке отца снимки со своим единокровным братом. Не знаю, понял бы он, что за мальчик на фотографиях рядом с Максимом, но название папки: «СЫН!» лишило его необходимости гадать и сомневаться.
Когда я вернулась домой, Андрей был так зол, что даже страшно стало, как бы глупостей не наделал.
— Я не знаю, что сказать, — сдержанно откашливаюсь. — Удивлена не меньше твоего…
— Надеюсь, у тебя от меня нет подобных секретов?
Внутри против воли всё леденеет. Наверное, я слишком хотела второго ребенка, поэтому до сих пор не могу безболезненно обсуждать эту тему. Максим не тот человек, от которого стоит рожать, но если бы несколько лет назад у меня получилось, то я была бы очень рада. Как и Андрей, малыш в первую очередь был бы моим.
