Сдавайся, Рыжая (СИ) - Ирис Лана

— А-а-а…

Прикрывает веки и тяжело вздыхает.

— Ну, что еще?

— Сколько ты доплатишь?

— Ты че с панели вылезла? Что за бессовестные торги, Рыжая?

Вы же понимаете, что я просто хитро тяну время? Авось, кто-то спасет.

— Это целое искусство. Вспомни мемуары гейши.

— Но ты же не гейша.

— Я не уверена.

— Ты сегодня хоть в чем-то уверена?

— Кажется, была парочка гейш через три колена.

— Какие колени? — определенно злится.

— В роду нашем.

Втягивает со свистом воздух в расширяющиеся ноздри. Дракон. Дракон-Психопатыч…

— Хорошо. Сколько ты хочешь?

— Надо бы все рассчитать.

— Тебе принести калькулятор?!

— Было бы неплохо. Я не хочу продешевить.

— Знал бы, что гном такая продажная…

— В нашем мире нет ничего бесплатного. — с гордостью повторяю его слова. Память отменная.

Псих мрачнеет. Плечики надо мной сильно напрягаются. Они у него такие широкие. Аж страшно.

— А как же любовь…

Ну нет. Меня этот низкий бархатистый тембр не проймет.

— Не в нашем случае.

— Это почему?

— Усатые не в моем вкусе.

— Да ты издеваешься? — больно сжимает мои запястья.

Наклоняется к губам. Кажется, он все решил. Мое мнение вторично.

— А-а-а…

— Заткнись, — мило прикрыв глазки. Плотоядные реснички романтично дрожат.

Стараюсь вдавить голову в землю.

— Мой парень не поймет наших чувств.

Цепенеет. Распахивает глазища.

— У тебя нет парня.

— Как это? А помидоры.

— Хватит идиотствовать.

— А-а-а-а…

— Ну что еще?!

— Женя.

— Матвей. — кадык дергается. Желваки на скулах устраивают дискотеку.

Ха-ха, мажору неприятно. Кто бы знал. Всегда бы звала его Женей.

В глазищах молнии. Он так ни на одно оскорбление не реагировал никогда.

— Мне нравится мой Женечка.

— Че?

— Евгений Скворцов. Факультет информатики. Шахматный гений. И просто красавчик.

— Из нашего универа? Чет не знаю такого. Ты его придумала?

— Ты все пропустил.

— Я ничего не упускаю. Нет у тебя парня!

— Есть.

В глазах мажора неведанные эмоции.

— Красивей меня, что ли?

Так вот, что его задело? Нарцисс.

Не хочу психа злить, когда в его глазах дьяволята бушуют.

— Вы наравне. Но у него со мной шансов больше.

— Почему? — расстраивается мажор.

— Меня пугает этот разговор, — признаюсь я.

— Отвечай! — встряхивает меня как куклу.

— У него усов нет, — зажмуриваюсь. Просто гнетет его гневное настроение.

— Идиотка. — грубым голосом.

Аккуратно приоткрываю один глаз. Мажор достает из кармана ключ. Огромный такой реально ключ. Ну, понимаете. Реально. Ключ.

От нашего домика.

Демонстрирует мне. Ухмыляется.

Больше мне ничего не колет в живот, кстати.

— А. — выдаю беспощадное разочарование.

— Ты же не надумала ничего?

— Негодяй.

Само вырвалось. Я ведь почти сдалась.

— Вставай, полено. — поднимается. Смотрит на меня свысока. — Я еще хочу отдохнуть пару часов перед поездкой. На нормальной кровати. В отличии от продажной идиотки, я не любитель спать на сене.

— На песочке, — презренно выдаю. — Там мягко.

— Тебе, наверно, везде мягко за такие бабки.

Я говорила, что я слегка унижена ключом? Давайте теперь унижать меня сверху. Сыпать соль на свежую ранку.

Меня обидели. Оскорбили. Обманули. Я почти поверила, что желанна для этого козла. Самооценка предательски обрадовалась.

А он, оказывается, играл на моих девичьих амбициях.

Надо бы отомстить по высшему разряду. А то я что-то совсем поникла…

Глава 17

— Пойдем, — хватает меня за шкирку. Точнее — ладонью огромной за шейку.

— Ай. — пищу проникновенно, когда превращаюсь в сосульку. Мажор меня просто выволок на мороз. Я вообще-то чисто в майке и стремных штанах. Тащит мои одеревеневшие ножки с прожжёнными носочками на пятках по снегу.

— Чего ж ты так мучаешь девчонку? — удивляется убийца, скривившись в расстроенных чувствах над ароматным мангалом с шашлычком.

— Полено не мерзнет. — грозным голоском выдает мажор.

— Мне нормально. — улыбаюсь, утешающе махая ручкой. — Не волнуйтесь за меня, Джо. Я закаленная!

— Какой еще Джо? — озабочено морщит одноглазое личико Джо.

— Вы кушайте, кушайте! — стряхиваю лед с ресничек, пока меня псих бесцеремонно запихивает в домик. Вешает нашу верхнюю одежду, которую заботливо принес в другой ручище. Ключом закрывает дверь с внутренней стороны. А еще щеколду запахивает. А еще спинкой стула ручку припирает. А еще тумбу с телевизором к стулу пододвигает.

Прячет ключ обратно в карман своих штанишек. Застегивает карман на пуговку.

— Глазенки сейчас выпадут рыжеволосые, — заявляет, щелкая пальцами перед моим замороженным носиком.

— Что значит глаза рыжеволосые? — напрягаюсь я. — Ты про ресницы что ли? Придурок. Они у меня не такие уж и рыжие!

Вообще-то пыталась запомнить порядок действий. Когда мой рабовладелец заснет, я сбегу. Но он меня опять задел. И мне опять обидно. Мое девичье сердце скоро не выдержит. Я вообще-то ранимая девушка, хоть по мне и не скажешь.

— Мне не мешать. Попробуешь сбежать — убью.

— Я и не планировала.

— Ага. — скептически хмыкает подозревако зеленоусое.

— А что мне делать? Я выспалась.

— Следить, чтобы мой сон никто не потревожил.

— Даже не знаю, — недовольно морщусь от не особо занятной идеи.

— Зато я знаю, — гневно на меня глядит, уютно накрывшись одеялком. Нежно протирает экран смартфона салфеточкой. Кладет его аккуратно в тумбочку. — И не смей трогать. Учти, я сплю максимально чутко.

— Ну ладно, — залезаю, пристроившись рядом с ним на кровать.

— Свали, — отпинывает меня ногой.

— Ай, — пищу, ударившись лобиком о пол.

— Продажные гейши отдыхают на твердых поверхностях.

Уязвленно шмыгаю носиком.

— Я кушать хочу. — с волнением вспоминаю шашлык, коптящийся на улице.

— Когда я проснусь, возможно тебя покормлю, маленькая прожорливая принцесса. Я очень устал. Жди молча. И прекрати стонать.

Поворачивает бедро на бочок, чтобы я не влезла в карман с ключом. Сволочь.

Дыхание психа выравнивается, я запихиваю ему в уши вату и ползу к окну, накинув пуховик. Ключик из его неподъемного тельца достать не смогла. Ручка рамы никак не хочет поворачиваться, и мне приходится выбить стекло его телефоном. Просто кирпича рядом не нашлось. Чуткий сон придурковатого мажора никак не прерывается. Умаялся, бедняжка.

— Пс-с… Джо!

— А? — Джо перекладывает шашлычок из мангала в красивые тарелки. Глазиком увлажнившимся бегает по разбитому окну. Расстраивается, видно.

— Дай мясо!

— Ой. Замерзнете ведь.

— Я починю, — махаю мотком изоленты, которую нашла в тумбочке рядом с телефоном. Удачно-то как.

— Ну, ладно, — пожимает плечами. — Хорошая ты девчонка.

— Спасибо, — с чувством сильной благодарности выдаю, улетев вниз головой. Притыкаюсь затылком в сугроб. Хорошо, что не ножками. У меня там дырки в пятках, было бы неприятно, если бы снег в носок попал. Приподнимаю их повыше. — У тебя ботинок запасных не найдется? Мои сгорели.

— А. Щас. — кивает Джо, положив тарелку с шашлыком на снежок. Трусцой бежит к сараю. Возвращается с двумя огромными валенками. — Вот.

Напяливает их на мои посиневшие ножки.

— Спасибо, — бормочу, глядя на него из-под завалов снега. — Ты, случайно, не поможешь?

— Да, — вытягивает меня одним ловким движением. Ставит возле шашлычка. Чихнув, вытряхиваю снежинки с носа.

— Спасибо. — вгрызаюсь в шашлык зубами, попутно заклеиваю окно. — Мне сейчас надо кое-куда сбегать по срочным делам. Я скоро вернусь. Где тут у вас остановка?

— Но Матвеюшка сказал, никуда тебя не отпускать, — расстраивается Джо.

— Какая жалость, — тоже расстраиваюсь. — Но у меня критические дни. Кровь хлыщет как торнадо в Пекине. Все обои тебе разукрасила.