Страна цветущего шиповника (СИ) - Бачурова Мила

— Ты с ума сошла? — Ник вынырнул перед ней. — Я ж просто дурака валял! Не думал, что правда в море полезешь.

— Ты и про чердак не думал, что полезу, — отплевываясь от соленой воды — Ник своим появлением заставил ее перевернуться, — напомнила Тина.

— Сумасшедшая.

Ник поймал ее за руку, притянул к себе. Тина обхватила его ногами, засмеялась, откидываясь назад.

— Я и не знала, что это так здорово — купаться голышом.

— Да я тоже сто лет голым не купался.

— Почему?

— Не с кем было. — Ник улыбнулся. — Ты охрененно красивая. — Он любовался Тиной. — И как будто с каждым днем все красивее становишься.

— Сиськи подросли? — поддразнила Тина. — Или задница?

— Ой, доиграешься, — пообещал Ник. Стиснул ее ягодицы, крепче прижал к себе.

Вряд ли собирался на этом останавливаться, но тут их накрыло внезапно накатившей волной. Объятия пришлось расцепить, Тина и Ник забарахтались под водой, выплывая на поверхность.

— Нас снесло! — вынырнув, крикнул Ник. Игривость из голоса пропала как не было. — Плыви к берегу!

Повернувшись туда, где в ее понимании находился берег, Тина похолодела. Она не увидела ничего, только темноту. А в следующий миг ее накрыло новой волной.

— Ник! — вынырнув, проорала Тина. — Ник!!! — В панике заколотила руками по воде.

— Тихо, тихо. — Ник быстро оказался рядом. — Держись за меня. Да за плечо держись! — Он скинул с себя руку Тины, судорожно ухватившей его за шею.

— Держись — за — плечо! — снова уйдя под воду из-за новой волны и выныривая перед Тиной, раздельно прокричал он.

Тина ухватилась, и в следующий миг их накрыла еще одна волна — опять разделив.

Вынырнув снова и увидев рядом Ника, Тина уже не разбирала, за что хватается.

— Отпусти! — услышала она. — Задушишь!

Руки Тины оторвали от того, во что она вцепилась. Тина, взвизгнув — когда сумела вынырнуть и отплеваться — ухватилась за Ника снова. И снова он решительно ускользнул из-под ее руки.

— Прости, — услышала Тина.

За секунду до того, как ей в висок прилетел удар.

Неаполь. Наши дни

— В себя я пришла уже дома. — Тина поставила на стойку опустевший бокал. — Лежала в постели, с холодным полотенцем на голове, Ник хлопотал рядом. Он объяснил, что я хваталась за его шею, руки, мешала плыть — все утопающие, сказал он, так делают: от того, что впадают в панику. Нику рассказывали парни, работавшие на пляже спасателями. И самый надежный способ, как они объяснили — ударить по голове, чтобы вырубить. Если бы Ник этого не сделал, мы утонули бы оба. А так — он сумел вытащить меня, сказал, что я даже почти не нахлебалась воды.

Я проспала остаток ночи и половину следующего дня — Эндрю наврала, что перегрелась на солнце и плохо себя чувствую. К вечеру вполне оклемалась... Только подойти к морю решилась не сразу, еще несколько дней на пляж не выходила. А потом прошло, и я снова купалась. Только старалась держаться поближе к берегу.

Я почти забыла об этой истории — и не вспомнила бы, если бы не рассказ Марии о муже. О том, как он ее ударил. И... в общем, я не стала звонить Нику. И он мне тоже не звонил.

Тина уронила голову на руки.

— Такси, мадам? — предложил бармен.

Он любовался этой женщиной давно.

Пьянея, она становилась все красивее. Ярче разгорались глаза, румянились щеки и полные, чувственные губы.

В первый раз женщина заказала виски три часа назад — сразу после того, как ушел мужчина. Два бокала спустя она пересела за барную стойку. И почти сразу начала говорить. Что ж, когда мужчины уходят, с женщинами такое бывает.

Наметанным глазом бармен видел, что еще бокал — и женщина уснет за стойкой. Разбирайся потом... Хотя выгонять ее не хотелось — красивая. И голос приятный. Он вздохнул и повторил:

— Такси, мадам?

Женщина будто вернулась с небес на землю. Встряхнула головой, подтянула ближе к себе сумочку. Достала телефон, посмотрела на экран. Потом снова — на бокал.

— Да. Такси. Будьте так любезны. — Глаза у женщины потухли. Она стала серьезной и некрасивой.

А жаль, подумал бармен, что он не понял ни слова из того, что она рассказывала. Коренной местный житель, по-английски он выучил «да»-«нет»-«не знаю», ругательства и счет до десяти.

***

— Здесь только сто двадцать.

Ник не спеша пересчитал пачки банкнот. Встречаться в кафе отказался, ждал Тину на парковке торгового центра, за рулем прокатной малолитражки.

— В чем дело? Только не говори, что считать разучилась.

— Я же сказала, что не смогу заплатить так много. Деньги лежат в банке, если я сниму сразу четыреста тысяч, это вызовет ненужную панику. Кроме того, — Тина постаралась улыбнуться как могла очаровательно, — сто двадцать — это ведь тоже неплохой кусок, правда? Для того, чтобы тебе прийти в себя, подняться на ноги...

— Не надо за меня решать, сколько мне нужно. — Ник холодно смотрел на нее.

— Ну, пожалуйста. — Тина тронула его за руку. — Прошу, пожалей меня! Ты один, а у меня дочь.

— Ты — бизнес-леди с миллионным капиталом, а я — вчерашний зэк, — парировал Ник. — И я должен тебя жалеть?

— О боже. — Тина вздохнула. — Начитался в сети про мои капиталы, и теперь думаешь, что для меня отдать семьсот тысяч — как высморкаться? Так вот, это неправда. Мои деньги не лежат просто так, они работают. Выдернуть сейчас из оборота такую сумму — это потерять впоследствии гораздо больше, пойми... Пожалуйста, Ник. Забирай сто двадцать, и давай на этом расстанемся.

— От кого у тебя дочь?

— Господи, при чем тут это?!

— Я задал вопрос. Отвечай.

Тина почувствовала, что злится.

— Право, не знаю, зачем тебе... Но окей. Мы познакомились в Америке. Собирались пожениться. Потом я узнала, что он... обманывает меня. Что его капитал дутый, и, женившись на мне, он собирался таким образом поправить собственные дела. К тому моменту я была беременна. И решила оставить ребенка.

— И ничего-то мужику не обломилось, — закончил Ник. — Что ж, молодец. Ты всегда была расчетливой. Дочь без отца — зато денежки при тебе... Какая ж ты сука, Ти.

— Я — сука?! — взвилась Тина. - Хочешь сказать, что это я тебя шантажирую?!

— Хочу сказать, что собираюсь получить то, что мне причитается.

— И где гарантия, что потом не попросишь еще?

— А нет никаких гарантий. — Ник расплылся в ухмылке. — Сиди и мучайся — приду я еще или нет.

— Сволочь! Гад!

— До чего же ты красивая, когда бесишься. — Ник с прищуром смотрел на нее. Положил руку Тине на колено. Потянулся губами.

— Не смей! — Тина влепила ему пощечину. — До чего ж ты мерзкий!

— Да? А три дня назад ты орала, как мартовская кошка, и твердила, что соскучилась.

— Это никогда не повторится.

— Да не больно и хотелось. — Ник откинулся в водительском кресле, глядя перед собой. — Или, думаешь, на тебе свет клином сошелся? Были бы деньги, кого трахать — сами прибегут. — Он побарабанил пальцами по рулю. Отрезал: — Я жду еще два дня. Потом хоум-видео отправляется путешествовать.

— Чтоб тебе провалиться, тварь. — Тина распахнула дверцу машины.

— Не дождешься, — усмехнулся Ник. — Я не проваливаюсь.

Тина, уже собравшись выходить, обернулась. Прищурилась.

— Ах, ну да. Конечно. Ты ведь только ронять умеешь! Если бы я знала, что ты... что так...

— И что бы ты сделала? — Ник повернулся к ней. — Сказала бы мне: не трогай Кларка? Тебя посадят, потому что я тебя сдам?

— Я тебя не сдавала!

— Не сдавала, окей. Но нашла меня тогда — ты. Ты знала, что я ненавижу Кларка — а тебе это было на руку.

— Ты с ума сошел?! — Тина отшатнулась. — Мне в голову не могло прийти, что ты его убьешь!

Ник глумливо покивал:

— Ну, конечно. Скажи еще, что ты и про деньги не знала! Что собственный капитал Кларка — втрое больше, чем тот, который должен был тебе перепасть от матери. Не знала, что Кларк тебя удочерил, что ты — его единственная наследница. Ты ничего не знала, вся такая белая и пушистая. Просто прибежала всплакнуть в жилетку старому дружку — ах, злобный отчим выдает меня замуж за нелюбимого.