Все еще впереди - Запата Мариана

Когда-нибудь я повзрослею настолько, что мне будет плевать, правильно я поступаю или нет.

Когда-нибудь… когда ад замерзнет.

Чем ближе я подходила к уставившемуся в телевизор соседу, тем больше расслаблялась. Он смотрел бейсбол. Играла любимая команда Джоша из высшей лиги – «Техас Ребелс». Немного посомневавшись, я остановилась у мужчины за спиной и похлопала его по плечу свободной рукой.

Он не обернулся, и я снова похлопала его по плечу. На этот раз он наконец недовольно взглянул на меня через плечо. Моргнул несколько раз.

Супер. Он меня не узнал.

– Привет. – Я лучезарно улыбнулась, задаваясь вопросом, на фига я все это делаю. – Я Диана, твоя соседка.

Пришлось назвать свое имя, потому что пусть мы и встречались уже дважды, он явно меня не помнил. Уж если это не поможет, тогда я не знаю, что еще делать.

Даллас второй раз моргнул, с настороженной неуверенностью посмотрел на меня и кивнул.

– Диана, точно.

Так холодно меня еще никогда не приветствовали.

Потом стало хуже: он нахмурился и обвел взглядом бар.

– Вот так сюрприз, – медленно произнес он, морща лоб от замешательства или смущения, или от того и другого разом.

Что это с ним? Я вроде не тычу грудью ему в лицо, да и стою на расстоянии.

– Я здесь с подругой, – пояснила я.

Он посмотрел мне за спину. Ищет мою подругу? Или своего друга, который избавит его от моей компании? Кто знает? Как бы там ни было, я недовольно сузила глаза и в упор посмотрела на него. Я тоже не в восторге от того, что приходится здесь стоять и проявлять вежливость.

– Что ж, я увидела вас здесь и просто решила поздороваться… – Я осеклась, когда он снова посмотрел на меня, нахмурив брови.

Я сделала что-то не так, когда подошла к нему? Навряд ли. Однако его взгляд почему-то заставлял меня чувствовать, что мне здесь не рады, и испытывать неловкость. Очень сильную неловкость.

Я всегда ощущаю, когда мне рады, а когда нет.

– Ладно, я просто хотела по-дружески поздороваться. Увидимся, сосед, – выпалила я, как никогда сожалея, что подошла.

Морщина между его бровями стала глубже, он окинул меня беглым взглядом, повернулся к стойке и снова уткнулся в телевизор. До чего оскорбительно и грубо! У меня даже живот свело от негодования.

– Ага, увидимся, – сказал он.

Слава богу, я уже сказала, что ухожу.

Я слишком мало с ним знакома и вряд ли пойму, почему он так себя повел. Не хотел общаться со мной на людях или просто сегодня не настроен болтать на отвлеченные темы? Однако почему он насторожился, как только понял, кто я? Черт его знает.

Надо было притвориться, будто я его не заметила.

Сбитая с толку, я с пивной кружкой в руке вернулась на прежнее место. Едва успела сесть, как услышала сквозь громкую музыку слабый голос Джинни. Миг спустя она и ее кузен выдвинули два стула рядом со мной.

– Прости, прости, – повинилась она, усаживаясь рядом со мной. Блондин, которого она назвала кузеном, устроился на соседнем с ней месте.

Я пожала плечами и выбросила из головы происшествие с соседом. Не стану об этом думать. Оно того не стоит. Если он вел себя так неприветливо со мной потому, что он не бабник, то я за него рада.

– Ничего.

В этот момент блондин по имени Трип наклонился ко мне и спросил:

– Ты знакома с Далласом?

– С парнем или с городом? – поинтересовалась я, кивая на другой конец барной стойки.

Он с усмешкой кивнул:

– С парнем, не с городом.

– Ага. Мы соседи.

Джинни повернула рыжую голову, чтобы посмотреть, о ком мы говорим. И сузила глаза.

– Да ладно? – удивился Трип, поднося кружку с пивом ко рту.

– Он живет в двух домах от меня на другой стороне улицы.

– А ты, значит, живешь напротив мисс Перл?

Откуда он, черт бы его побрал, знает мисс Перл?

– Ага.

– Помнится, я видел вывеску о продаже твоего дома, представляешь?

Кое-кто очень хорошо знает моих соседей.

Джинни все еще пыталась разглядеть человека, о котором мы поначалу заговорили. Я тронула ее за локоть и указала направо, прямо на моего соседа.

– Парень в белой рубашке.

Она пронзительно взглянула на меня через плечо.

– Ты живешь через дорогу от него?

– Ты его тоже знаешь?

– Я не… – Она поперхнулась, покачала головой и ткнула пальцем в сидящего рядом блондина. – Он наш кузен.

Мой сосед – кузен Джинни? Неужели? Она никогда о нем даже не упоминала. Мне казалось, ему около сорока лет, почти ее ровесник. Как и этот симпатичный блондин по другую сторону.

– Так, значит, ты тоже парикмахер? – спросил Трип, пресекая пояснения Джинни о мужчине на другом конце барной стойки, чтоб его черти драли.

Впрочем, я могу расспросить ее о нем позднее… может быть. После сегодняшней встречи меня как-то не тянет услышать его историю. К тому же он женат.

Женат. Я бы никогда не стала связываться с женатым, как бы сильно он ни заинтересовался мной. А он не заинтересовался. Вот и хорошо.

– Да, – ответила я на вопрос блондина, хотя Джинни фыркнула в пиво. – Только я предпочитаю, чтобы меня называли стилистом по волосам. – Окрашивание волос мне нравилось больше всего и приносило львиную долю дохода, но кому нужны подробности?

– Хочешь меня подстричь? – принялся флиртовать блондин.

Я наморщила нос и улыбнулась:

– Нет.

Он рассмеялся, и я улыбнулась ему и Джинни, ощущая неловкость.

– Ничего личного.

Кузен Джинни посмеиваясь покачал головой, его красивое лицо казалось еще более привлекательным.

– Да я все понимаю. Пойду поплачу в ванной.

Мой босс со стоном поднесла ко рту бокал и закатила глаза.

– Не верь ничему из того, что он говорит.

– Я и не собиралась. – Я подмигнула ей, а единственный мужчина в нашей компании снова рассмеялся.

– Черт, вы обе такие жестокие.

Мы с Джинни улыбнулись друг другу, не поблагодарив его за комплимент, – по крайней мере, мы решили, что это был комплемент. Я села на место и краем глаза заметила, что мой сосед смотрит прямо на нас.

Трип отвлек меня. Опершись на стойку, он спросил:

– Так как, говоришь, тебя зовут?

Глава 5

Черт.

Джинни точно прочла мои мысли.

– Ну почему сегодня на улице такая хорошая погода?

Я прищурилась – солнце било сквозь стеклянные двери и окна магазина. Апогей похмелья пришелся на вчерашний день, но я еще не до конца отошла от нашего загула. Голова болела, а во рту будто кто-то сдох.

О боже, я старею. Пять лет назад я бы не чувствовала себя так плохо на протяжении двух суток после попойки.

– Больше никогда не буду пить, – пробормотала я рыжеволосой женщине, которая проснулась вчера на моем диване.

– Я тоже, – простонала она, и чуть не зашипела, когда в одиннадцать часов дверь «Разговора ножниц» открылась, и в салоне стало ярче.

С телефоном у уха вошел Шон, еще один парикмахер. Он кивнул нам, но мы не отреагировали, пытались спастись от солнца, точно дети Дракулы.

О господи.

Зачем я так с собой поступила? Думать надо было, что делаю. Черт, я же знала, что не стоит много пить, но после того, как мы уехали из байкерского бара с метким названием «Хаос» на такси – потому что ни одна из нас была не способна сесть за руль, – мы выпили еще по бутылочке вина каждая.

Наутро я проснулась лежа на животе, чувствуя себя разбитой и страдая от тошноты, и пообещала Богу, что, если эти симптомы сейчас исчезнут, я больше никогда не буду пить. Однако Он явно знает, что я отъявленная лгунья, потому что и пальцем не шевельнул, чтобы облегчить мои страдания. Мама всегда говорила, что можно солгать себе, но Бога не обманешь.

– Зачем ты заставила меня выпить целую бутылку вина? – дерзнула спросить Джинни.

Я поглубже устроилась в рабочем кресле и взглянула на нее искоса, не в силах повернуть голову.

– Я ни к чему тебя не принуждала. Ты сама заявила, что тебе нужна отдельная бутылка вина, помнишь? «Не хочу белое, хочу красное!»