Замуж за 30 дней (СИ) - фон Беренготт Лючия

Медленно подняв руку – так медленно, будто боялся, что я снова убегу, он дотронулся до моей щеки, провел большим пальцем по губам.

– Вера… – пробормотал. И тут же прижался ко мне губами. Не давя, не углубляясь. Просто легко касался, нежно и ненавязчиво, давая возможность отстраниться.

И, быть может из-за этой нежности, у меня вдруг появилось ощущение первого поцелуя – как с ним, так и вообще. В общем-то это и был наш первый, осознанный поцелуй. Поцелуй пары – а не клиента и шлюхи.

Внезапно всего этого стало слишком много, и я закрыла глаза…

– Вера… – повторил он, судорожно глотая слюну, и я вдруг поняла, чего ему стоит этот момент, эта выдержка… Когда хочется не касаться, а ворваться в мой рот языком, притянуть к себе и повалить на спину.

И это было великолепно – осознание, что он готов к терпению, к самоконтролю. Ради меня, он контролировал себя ради меня.

За такой стоицизм я решила его наградить. Сама обняла за шею и притянула к себе, откидываясь на сиденье... Первая углубила поцелуй, вырывая из его рта хриплый стон, когда языки соприкоснулись…

Глава 17

– Приехали, господа… – лениво объявил Волков в динамике прямо у меня за головой.

– Черт бы тебя побрал… – тут же ругнулся Пол, оторвавшись от меня и тут же снова накрыл мой рот своим – уже далеко не так нежно и робко.

– Тшш… – через силу остановила его я, прикладывая палец к губам. – Потом…

И вылезла из машины, не дожидаясь пока передо мной распахнут дверцу – стараясь не думать о том, как именно будет интерпретировано мое «потом». Помялась возле машины, прикрывая от прохожих лицо ладонью.

– Может с черного хода зайдем?

Но он перегнулся через сиденье, покопался в багажнике и выудил потертую ковбойскую шляпу с широкими полями. Вылез следом за мной и, не спрашивая моего согласия, нахлобучил шляпу мне на голову.

– Обалдеть… – пробормотала я, разглядывая себя в тонированное стекло.

Вид был, конечно, идиотский, но хоть фингала теперь почти не заметно – лицо густо скрывали тени от полей.

В кабинет, зарезервированный для Пола и его гостей, мы прошли без приключений. Завесили тяжелые шторы, сняли с меня шляпу и попросили принести лед. Это было важнее всего – чем скорее охладить синяки, тем быстрее спадет опухлость.

И уж потом, прижимая к своим боевым ранам по холодному компрессу, принялись изучать меню.

От жадности назаказывали все до кучи – и плов, и греческий салат, и шашлык, и даже блины со сметаной. В отличии от традиционных русских супов, блины Полу дико нравились, и на вопрос официанта, сколько их принести, он лаконично ответил – «много!». Из выпивки взяли мне бокал Мерло, а ему – двести граммов чистой водки.

Насчет десерта обещали подумать, и накинулись на еду.

– Дикость какая-то… - еле успевая проглотить, ругался мой американец. – Никогда столько не ел…

– И не пил, наверное… – улыбнулась я, чокаясь с его рюмкой.

– Надо прекращать все это… А то никакой спортзал не поможет.

Я поразмыслила. Мне нравилось, как он уплетал за обе щеки нашу еду, но, без сомнения, он был прав. В России только позволь себе расслабиться – мгновенно пузо отрастишь.

- Давай помогу, – я выхватила блин с его тарелки и макнула его в сметану. Пусть лучше у меня попа растет, чем у него пузо – женщине можно слегка округлиться…

В общем, помочь я, конечно, помогла, но съели мы хорошо если половину от всего, что заказали. А вот выпили все.

– Где этот чертов официант? – откинувшись на спинку дивана, Пол в пятьсотый раз заглянул в свою опустевшую рюмку…

– Не надо… официанта… – я нетвердо поводила пальцем перед его лицом и громко икнула.

После выпитого я физически чувствовала, что мое сопротивление не выдержит обороны, захоти он пристать ко мне даже вполовину менее настойчиво, чем в прошлые разы. Я сама готова было пристать, и сдерживало меня исключительно и только нахмуренное лицо тети Лены, плавающее перед моим внутренним взором и бормочущее – «Бесстыдница! Шлюха! Деда на тебя нет!»

Дед был суровый спецназовец и потомственный военный, сгинувший в очередной горячей заварушке в далеких нулевых. В наследство от него достался альбом фотографий, куча орденов и с детства запомнившееся ругательство – «Пидарас ваш Буш!»

В общем, конфликт поколений был налицо.

– Два неразбавленных мне и бокал Мерло для леди! – приказал Пол заглянувшему в кабинет официанту.

В кармане у него вдруг завибрировало, и он ответил на входящий звонок. Мгновенно нахмурился, явно услышав неприятное. Протянул руку, прижал телефон к груди и погладил меня по щеке, словно извиняясь.

– Я быстро, детка… Прикончи тут всё, еду не выкидывай – в мире полно бедных…

И вышел из кабинета, оставив меня одну расправляться с остатками ужина. Ага, нашел голодную. У меня и так уже лезло из горла.

Я решила, пока суть да дело, сходить в дамскую комнату, прихорошиться. Иди знай, чем закончится для меня этот еще один бокал Мерло.

***

– Вера? – окликнул меня неуверенный, но, без сомнения, знакомый голос.

От неожиданности я вздрогнула и подняла глаза. В обширное стенное зеркало на меня смотрела Соня – приходящая сменщица нашей секретарши.

Точнее – секретарши моей бывшей фирмы.

 У меня заняло несколько добрых секунд узнать ее – до такой степени не ожидала увидеть ее здесь, в ресторане, где мы с Полом познакомились. Соня Синичкина – только пару дней назад начальница отчитывала ее за что-то за закрытыми дверьми. Вспомнив об этом, мне вдруг стало стыдно. Вот уж кому сейчас плохо, так это Валерии Александровне.

–  Привет! – Я вытерла руки и повернулась к ней.

– Что ты здесь делаешь?

Я замялась, не зная как охарактеризовать свое времяпрепровождение.

– Я… вроде как… на свидании, – нашлась все-таки.

Соня подняла бровь на мой фингал.

– Хорошо проходит, как я посмотрю…

Покраснев, я машинально потрогала болезненную опухлость под глазом.

– Да, такой вот форс-мажор случился… Но это не он меня! – я вдруг испугалась, что она могла подумать.

– Ну-ну! – усмехнулась Соня.

Да, похоже, я не ошиблась. И прямо обидно стало, что кто-то может подумать, что я гуляю с парнем, поставившим мне фингал под глаз.

– Что «ну-ну»? – передразнила ее я. – На меня хулиганы напали, а он заступился! И ему тоже, между прочим, досталось…

Пожав плечом, будто ей все равно, Соня подошла к зеркалу и стала подкрашивать губы.

– В отдельной кабинке сидите?

– Ага, – я кивнула.

Она снова усмехнулась.

– Ясно зачем…

– В смысле?

Я подняла брови, не совсем понимая, к чему она клонит. Соня посмотрела на меня таким взглядом, как будто я не понимаю элементарных вещей.

– Отдельные кабинки в этом ресторане не только для семейных обедов.

– О чем ты говоришь?

У меня слегка закружилась голова, и я взялась рукой за столешницу мойки.

– Все об этом знают, – она с жалостью разглядывала меня. – И девочки из эскорта тоже. Обожают такие места…

Я оторопело смотрела перед собой. Девочки из эскорта?

О боже… Так вот почему Пол принял меня за шлюху? А привел сюда – тоже для этого? Альтернатива «номеру»?

Соня хохотнула.

– Твой парень принял тебя за шлюху?

Испуганно дернувшись, я подняла на нее глаза – неужели я произнесла это вслух?

– Извини, мне надо идти… – пробормотала я, уже вся в собственных мыслях, и быстро вышла из туалета.

Знал или не знал? Вот в чем заключался самый главный для меня на сегодняшний день вопрос.

Глава 18

Телефонный разговор задержал его на дольше времени, чем хотелось бы, но дело касалось отставленной Валерии и не терпело отлагательств.

Аудитор, которого он подкупил, чтобы наехать на фирму, и которого сегодня просил все заморозить (подкупив еще раз), звонил сообщить, что слишком поздно, и слезть со всего этого он никак не может. После одной лишь поверхностной проверки, нашлось довольно большое несоответствие между заявленной суммой заработка фирмы и суммой комиссионных, которые всегда зависят от стоимости квартир.