Папа напрокат (СИ) - Бедная Ася

И я понимаю ее.

Больше меня беспокоит сейчас Поленька. Она сидит рядом с Зинаидой Владимировной и со страхом в глазах смотрит на своего… отца.

- Что именно? – не обращает внимания на подкол Миши Филипп. – Что мы решили пожениться?

Зинаида Владимировна делает глаза еще больше. Поля… А Поленька как всегда…

- Ураааа! – кидается к нам с объятиями. – Папа! Настоящий папа!

Моя дочь обнимает ноги Кириллова, приняв всерьез данную информацию. И я сейчас готова разрыдаться от происходящего вранья!

- Конечно, - улыбается Филипп, которому становится неловко.

Он гладит Полю по кучеряшкам, но не торопится поднять на руки или даже просто посмотреть в глаза ребенку. Он смотрит в мою сторону. Где я уже поджимаю губы, сигнализируя о том, что он труп. Самый настоящий.

- И когда же вы успели все решить? – скрещивает руки Миша, смотря на нас с ухмылкой.

В глазах все та же злоба. Была бы его воля, он бы сейчас меня просто прибил. Натурально. К стене. А потом бы так отметелил, что от меня бы осталось только мокрое место на обоях.

- Так еще вчера, - держится уверенно с ним Филипп. – Просто решили немного подержать все втайне.

Миша прищуривается. Один уголок губы отходит в сторону в недовольстве.

- А ты собственно, кто такой вообще? – начинает наезжать Кириллов.

- Хозяин этого дома, - пожимает плечами. – Вот домой вернулся. К жене и ребенку. А тут вот, - кивает на Зинаиду Владимировну, которая продолжает молчать. – Сидит непонятная мне женщина. Уверяет, что она бабушка моей дочери. А с чего вдруг?

- А это моя мама, - даже не реагирует на сказанное Мишей Филипп. – И за «старушку» тебе придется извиниться.

- Чего? – начинает посмеиваться Миша.

- Что слышал, - начинает повышать голос Филипп. – Но можешь без извинений просто валить отсюда. Да так, чтобы я тебя здесь больше не видел. Все понял?

Поля прижимается к Кириллову. Ей становится страшно. Быстро забираю себе ребенка, спрятав за себя же.

Как обычно.

- Я что-то не понял.., - вскакивает Миша, кидаясь ко мне.

Хорошо, что пока только словесно.

- Что ты не понял?! – кидаюсь и я к нему навстречу, не обращая внимания на резкий выпад Кириллова на мою защиту. – Ты здесь нафиг не нужен! Ясно?! Какого черта ты вообще здесь делаешь?! Тебе еще два года сидеть!

Я перехожу на крик. Мне надо показать, что я не боюсь всяких бандитов. Да еще и в своем доме.

Эта квартира досталась мне от бабушки. Миша – мое первое и единственное серьезное увлечение. Я хоть и кутила в клубах с парнями, но цену себе знала и старалась не допускать их до тела. Поэтому Миша – это мой первый мужчина, мой муж, с которым мы так и не расписались, отец моего ребенка, у которого в свидетельстве о рождении стоит прочерк. Вот только жил он с нами почти до пятилетия Поли. Поэтому она его помнит и боится.

Миша распускал руки. Сильно. Хорошо, что не трогал Полину. Иначе бы я его убила. Не буду скрывать, такие мысли посещали меня и без физического наказания дочери. Но будущее ребенка останавливало. У меня никого нет. Поля бы сразу оказалась в интернате. Поэтому я пыталась выгнать этого утырка, терпя побои каждый раз, когда пыталась это сделать. Все было безрезультатно.

Пока однажды он не избил меня на улице. Соседи не выдержали в этот раз. Вызвали полицию. Мишу осудили, поскольку я сняла побои и подала на него заявление. Это был мой шанс. Я боялась его. Боялась его освобождения. В ближайшее время хотела выставлять квартиру на продажу, чтобы купить что-то аналогичное, но в другом районе. Хотелось предпринять хоть какие-то меры во избежание встречи с Мишей после его отсидки.

- Вышел по УДО, - тянет шею ко мне.

- То есть там ты вел себя прилично, - язвлю, делая соответствующее лицо. – Ты же только женщин бить можешь. Да?!

- Да если бы не ты, меня бы вообще не посадили! – орет на меня.

- Если бы не твои кулаки, тебя и сажать не нужно было! – рявкаю в ответ, не слыша собственного голоса, насколько сильно в ушах заложило.

- Хватит! – рявкает возле нас Филипп.

Мы с Мишей, как два быка. Стоим друг напротив друга и пускаем пар из ноздрей.

- Ты, - указывает на меня пальцем, - уводишь Полину и маму в комнату. А ты, - переводит на Мишу, - сваливаешь отсюда и чтобы я тебя больше никогда не видел возле Анны и Полины. Ясно?!

- А ты чё раскомандовался?! – пытается «быковать» Миша, смотря на Филиппа снизу вверх.

- Хочешь поговорить об этом? – сразу пресекает Кириллов. – Пошли.

Пыл Миши заметно стихает. Он лишь, злобно оскалившись, берет свою куртку с вешалки.

- Не прощаюсь, - кидает мне и выходит из квартиры, даже не заметив, что чуть было не сбил Полю.

Наверное, с минуту после хлопка входной двери в квартире была гробовая тишина.

- Фуууух, - первой отмирает Зинаида Владимировна, ссутулившись. – Какой… мужчина.., - делится она впечатлениями, быстро вставая из-за кухонного стола, чтобы набрать себе воды.

Пока женщина утоляет жажду, я вглядываюсь в лицо Поли.

- Ничего не бойся, - успокаиваю ее, говоря ласково.

- Я его сразу узнала, - шепчет дочь, хотя ей и не так страшно, как мне представилось.

- И не просто узнала! – отзывается Зинаида Владимировна. – А пыталась еще и выгнать!

Смотрю на дочь с удивлением.

- Я думала, что вы сейчас с папой придете.., - продолжает шептать совсем тихо Поля, - а он тут… Вдруг папа обидится и уйдет…

Остается только тяжело вздохнуть. Моя Поленька уже всерьез воспринимает Филиппа отцом. И что с этим делать дальше?

- Пусть обижается! – кричит из кухни Зинаида Владимировна. – Он может идти, куда хочет. А вот яяяя.., - женщина садится за кухонный стол, вальяжно закинув ноги на второй стул, - остаюсь с вами!

Филипп пытается возразить.

- И не уговаривай! – сразу же пресекает его мать. – Я от своей невестки с внучкой никуда теперь не уйду!

- Мам.., - опять что-то пытается сказать Кириллов, но Зинаида Владимировна принимается за поучение.

- А ты.., - задумывается, как бы сказать покрасивше, - если дорожишь матерью…

- Ясно! – теперь уже перебивает Филипп, снимая с себя куртку и вешая ее на вешалку в прихожей.

Пока я соображаю, что происходит, Поля… как всегда, в свойственной ей манере:

- Урррааааа! Мы будем жить вместе! – радостно бежит к Зинаиде Владимировне в объятия.

- Ой, да! – улыбается женщина, прижимая к себе моего ребенка. – Не знаю пока, где именно, но что вместе, Поленька, это точно!

Глава 22. Филипп

Глава 22. Филипп

В очередной раз с тяжелым вздохом поворачиваюсь на другой бок.

Время три часа ночи. А мне не спится.

Давно я так ночь не проводил. На старом, даже не на надувном, матрасе. С простыней в мелкий цветочек…

С другой стороны – а как ты хотел? Не собирался же ты сваливать после сказанного ребенку? Это же неуважение. И прежде всего к себе.

А Аня. До сих пор перед глазами ее испуганный взгляд. Она просто дико боится этого хмыря. И даже когда кричала на него, не смогла скрыть свою дрожь. Я прям почувствовал, как у нее коленки трясутся. Она пыталась показать себя сильной и храброй. Но возможно, это только в моем присутствии. Останься она один на один с этим козлом, сразу бы получила тумаков.

Я видел, как он скалился. И видел, как сжимаются его кулаки.

Мразь.

Только и может, что обижать слабую женщину. Пугать своего же ребенка. А со мной в итоге так и не вышел. Побоялся. Хотя и не хиляк. Огрести от него я мог бы тоже. Но, видимо, духа не хватает сразиться с человеком, который может дать настоящий отпор. Что может сделать Аня?

Вновь тяжело вздыхаю и поворачиваюсь на бок.

- Да не вздыхай уже ты, - шепчет тут же мать.

Нас положили в гостиной. Точнее мама так захотела. В итоге она оказалась на диване, я на полу. Аня дала маме ночную сорочку. Белую. В мелкий цветочек.

- Ух ты! – обрадовалась мама, хотя сама никогда подобного не надела бы. – Раритет какой!