— Друзей его я обзвонил по пути сюда. Его там нет, — спокойно отвечает он, и эта уверенность немного стабилизирует меня.
— Что тогда? Будем обзванивать больницы?
— Я этим займусь, — кивает Дима. Его спокойствие немного раздражает, но я понимаю: он держит себя ради нас обоих.
Вдруг вспоминаю слова Лёши. Совсем недавно он вскользь говорил о том, что его пригласила новенькая из класса, кажется, Оля. И тогда я не придала этому значения, ну что там, дружба подростков. Но сейчас любая зацепка кажется спасительной.
— Дим, он недавно говорил, что его одноклассница в гости пригласила. Новенькая, Оля, кажется. У меня нет телефона её родителей. Но давай я попробую его найти?
— Договорились.
Я погружаюсь в родительский чат. Сердце колотится, пальцы скачут по экрану, сообщения мелькают одно за другим. Люди обсуждают уроки, контрольные, расписание кружков, и только у меня сейчас вселенская катастрофа. Пишу осторожно, чтобы не вызывать лишних вопросов, потом снова и снова прокручиваю контакты.
Спустя мучительные полчаса всё же добываю номер мамы этой девочки.
— Ангелина Евгеньевна, это мама Толмацкого Лёши, — спешу представиться. — Извините, что так поздно, но не могли бы вы сказать, он не у Оли сейчас? Мы не можем с ним связаться.
— Я пока на работе, но могу ей позвонить, — отвечает женщина.
— Да, давайте, — умоляюще выдыхаю.
Каждая секунда ожидания её звонка кажется вечностью. Я ловлю себя на том, что вцепилась пальцами в край стола так, что побелели костяшки.
Слышу из другой комнаты приглушённый голос Димы: он обзванивает одну больницу за другой, и каждый его сухой, деловой «нет, не поступал» становится для меня бальзамом. В этом случае отсутствие новостей — само по себе прекрасная новость.
Когда спустя пять минут на экране высвечивается номер мамы Оли, я едва не роняю телефон от волнения. Хватаю трубку в первую же секунду.
— Лёша у нас, — звучит её спокойный голос. — Вы простите их, заснули за просмотром кино. С ним всё в порядке.
Я закрываю глаза и прижимаю руку к груди, пытаюсь удержать рвущийся наружу вздох облегчения.
— Мы сейчас за ним приедем.
Такое облегчение накрывает, что я буквально оседаю на стул. Ноги ватные, руки трясутся. От сердца отлегло, всего лишь девочка, обычные подростковые дела. В его возрасте это нормально, я помню себя в пятнадцать. Вот только… почему он не предупредил никого? Неужели не понял, в какое безумие нас с Димой вогнал? Ладно, это уже такие мелочи. Главное — он цел.
Через полчаса мы уже стоим у подъезда дома Оли. Лёша выходит сам, видно, как он переминается с ноги на ногу и прячет глаза. Явно чувствует себя виноватым.
— Простите, я сам не знаю, как так вышло, что мы заснули, — мямлит он, то и дело поглядывая то на меня, то на Диму. — Я правда хотел к тебе приехать, мам. Думал, пару часиков побуду у неё после уроков и пойду к тебе.
Он обнимает меня неловко и виновато заглядывает в глаза.
— Ничего, бывает, — глажу его по плечу. — Постарайся больше так не делать. Мы очень переживали.
— Я тебе для чего мобилу оплачиваю? — устало спрашивает Толмацкий. — Идёшь куда-то — напиши об этом.
— Да знаю я… — бурчит Лёша, пряча взгляд.
— Под домашний арест запру, ещё раз такие фокусы будут, — хмуро добавляет он.
— Не жести, Дим, — не выдерживаю я. Зачем давить?
— А кому ещё быть плохим полицейским, если ты всегда на его стороне? — резонно спрашивает муж, бросая на меня взгляд.
Я ничего не отвечаю. Он прав, но от этого не легче.
— Ладно, проехали, — смягчается он. — Завтра можешь взять отгул.
— Ты что, какой отгул, проверка же!
— А, чёрт, точно… — Дима хлопает себя по лбу и с шумным вздохом садится за руль.
Мы расходимся по домам, но уснуть я так и не могу. Слишком сильно разнервничалась, голова всё ещё гудит от переживаний. Вертелась до самого утра, пока наконец не провалилась в поверхностный сон. А когда проснулась — оказалось, что проспала. Опаздываю на работу, надеясь, что не пропущу ничего важного. И зря. Лучше бы мне быть на месте вовремя.
***
Мои хорошие,
Приглашаю вас в ещё одну новинку литмоба "Дальше без тебя"
Марта Левина "Развод. Предатели за спиной"
https:// /shrt/F_Vi
Глава 18 Лидия
Когда тороплюсь в универ, думаю, что первой проверка коснётся тех кафедр, которые являются для университета основными, теми, которые выпускают специалистов. Каково же моё удивление, когда я обнаруживаю на кафедре человек пять чужих. Все они сосредоточенно изучают документы, которые предоставил заведующий кафедрой.
Уже с порога ощущаю, какой воздух густой и искрит напряжением. Коллеги сидят тише воды, ниже травы. Даже самые громкие болтушки ссутулились, делая вид, что поглощены бумагами, хотя на самом деле ловят каждое слово проверяющих.
Я поспешно ставлю сумку на стул, краем глаза замечаю, как проверяющие синхронно переводят на меня взгляд.
— Доброе утро, — киваю, хотя внутри всё холодеет.
— Лидия Николаевна, — поднимает глаза женщина в строгом костюме. Видимо, старшая в проверочной группе. — Присаживайтесь, пожалуйста. Нам понадобятся ваши рабочие программы и отчёт о проделанной нагрузке за прошлый семестр.
Я уже собираюсь кивнуть, как мужчина в очках, сидящий рядом, деликатно уточняет:
— Скажите, вы всегда приходите на работу в такое время?
Я замираю, чувствуя, как щеки заливает жар.
— Сегодня… я немного задержалась, — стараюсь говорить спокойно. — Обычно я прихожу вовремя.
— «Обычно» — понятие растяжимое, — негромко замечает он, делая пометку в своём блокноте. — Нам важно понимать, насколько часто у вас бывают опоздания.
— Не часто, — отвечаю резко, может, даже слишком, и тут же кусаю себя за язык. Теперь звучит так, будто я оправдываюсь.
Снова этот удушливый холод под кожей. Ладони становятся влажными, в груди что-то тянет. Я опоздала всего на пятнадцать минут, но именно сегодня это выглядит как приговор.
Иду к шкафу, достаю аккуратную папку с программами. Ещё вчера вечером я проверяла всё до мелочей, всё было в порядке. Но когда женщина раскрывает папку, сердце у меня пропускает удар.
— Это… старая версия, — шепчу, не веря собственным глазам. На титульном листе дата трёхлетней давности.
— Старая? — женщина поднимает бровь. — А почему у вас в документации устаревшая программа?
— Этого не может быть. У меня дома в ноутбуке свежая версия, я… я вчера проверяла!
— Но в папке, предоставленной кафедрой, мы видим именно эту, — холодно отрезает проверяющая.
Я глотаю воздух, как рыба, выброшенная на берег. Сердце стучит где-то в горле.
— Произошла ошибка… — выдавливаю.
— Ошибка, которая повторяется второй раз? — вмешивается мужчина в очках, листая другую папку. — Вот, сертификат о повышении квалификации… срок действия закончился два года назад. У вас есть новый?
Я едва не роняю ручку, которой нервно постукиваю по блокноту.
— Есть! Конечно есть. Я же проходила курсы в прошлом году. Но… — слова вязнут в горле.
— Но здесь мы видим совсем другое, — сухо подытоживает он.
В голове крутится только одна мысль: кто-то это сделал специально. Но доказать? Как?
Коллеги опускают глаза, никто не вмешивается. Атмосфера такая, будто все боятся даже лишний вдох сделать.
— Лидия Николаевна, а что у вас с ведомостью по группе ИВТ-31? — вмешивается третья женщина, подвигая ко мне бумаги. — Тут указано на двадцать часов занятий больше, чем стоит в расписании.
— Этого… этого не может быть! — вскакиваю, чувствуя, как голова кружится. — Я никогда… никогда не приписывала себе часы!
