— То есть ты решил это сам? Ты же его терпеть не можешь. На тебя не похоже. — Она взяла пляжную сумку, а я выбрался из машины и обошел, чтобы помочь ей выйти.
— Ты всегда должна играть психотерапевта, когда говоришь со мной?
— Привычка. Так что заставило тебя с ним встретиться? — Я пошел рядом, и мы двинулись через парковку.
— Ну, нет смысла таскать с собой всю эту злость, верно? Она только тянет меня назад.
Она запрокинула голову и рассмеялась:
— Кто ты и что сделал с моим сварливым внуком Леджером?
Я закатил глаза:
— Ладно. Это Чарли предложила мне поговорить с ним. Он написал про обед — я согласился. Она считает, что мне пора с ним помириться. Хватит это в себе носить.
— Она всегда была мудрой не по годам.
Я кивнул и придержал дверь. Мы вошли внутрь и остановились у стойки, чтобы отметиться.
Женщина лет под восемьдесят пять улыбнулась мне. На голове у нее болталось несколько белых волосков, собранных резинкой, а за ухо была заткнута огромная розовая ромашка. На губах — ярко-оранжевая помада, нарисованная заметно шире контура. Но глаза — светлые, добрые, голубые.
— Значит, вы тот самый знаменитый Леджер Дейн. Ваша бабушка говорит, что вы настоящий разбиватель женских сердец.
Господи. Да она меня что, выставляет напоказ своим подружкам?
— Очень приятно познакомиться. — Я протянул руку и сделал вид, что не слышал про «разбивателя сердец». Это уже слишком — по сто разных причин.
— Я Бернадетт, — пропищала она, взяла мою руку и… поцеловала.
Я глянул вниз — на тыльной стороне руки красовался оранжевый след от ее помады. Я лишь улыбнулся.
— Что ты им наговорила? — прошипел я Нэн в ухо, пока она вела меня на улицу.
— Да брось. Пусть девочки поглазеют. Смотри, может, еще чаевых накапает.
— Да что за… — Я не успел выругаться: она распахнула дверь, и передо мной предстала целая шеренга пожилых дам. Штук пятнадцать. Как будто все «Золотые девочки» разом пришли в себя и приняли энергетик.
— Вот это явка, — выдохнула Нэн и захлопала в ладоши от восторга.
— Он снимет рубашку? — крикнула одна.
— Снимай, красавчик! — заорала другая.
Что вообще происходит?
Нэн развернула меня спиной к дамам, приподнялась на носки и прошептала в ухо:
— Слушай. Мы как-то ездили на шоу «Гром с Юга». Девчонкам очень понравилось. Я показала им пару твоих фото и они выпросили, чтобы я привела тебя в клуб, когда ты приедешь. Так что… может, устроишь маленькое представление?
— Я реально подолью тебе средство для посуды в черничный пирог, когда приедем домой, — процедил я. — И сегодня «Джеопарди» с тобой смотреть не буду.
— Переживу. Пошли искупаемся. Снимай рубашку, — сказала она, уже смеясь.
Я злобно покосился на нее, поднял руки и стянул с себя футболку. И никогда еще не чувствовал себя таким… грязным, как в тот момент, когда все они дружно ахнули и засвистели.
Я в форме. Я занимаюсь. Но если верить их реакции, я выглядел будто рок-звезда, на которую набросилась толпа фанаток.
Нэн меня моментально бросила и поспешила присоединиться к группе поклонниц, которых сама же на меня натравила.
— Леджер, Лоретта говорит, что у нее в сумке есть масло, если понадобится! — крикнула Нэн, и вся толпа зааплодировала и захихикала. Лоретта помахала мне — я понял, что это она, потому что на ней был ярко-розовый козырек с ее именем, выведенным поперек. Кожа у нее была такой загорелой, что напоминала изюм. Наверное, результат бесконечных часов на корте с молодым тренером по теннису.
Масло — вот где была граница.
Я и так темнокожий от природы.
Тут ответ точно «нет».
— Я уже намазался сегодня, Лоретта. Как насчет того, чтобы прогуляться в воду, леди? — протянул я, подходя к бассейну.
Если не можешь победить — присоединяйся, видимо. Нэн веселилась от души, и я ни за что не омрачил бы ей день. Но я ей это припомню.
Следующий час меня лапали, ко мне приставали, мне предлагали свидания с внучками половины этих дам. Та, о которой упоминала Нэн, Миранда Хайуотер, провела длинными красными ногтями у меня по животу, пока я спокойно разговаривал с другими. Ей было плевать, что я ее к себе не подпускал, и что у меня очень чувствительная кожа. Повезло ей, что она не расцарапала меня до крови — иначе я бы не сомневался, куда подать заявление. Потом она выбралась из бассейна, нисколько не смущаясь, рухнула на шезлонг и закурила.
Я думал, в наше время уже никто не курит.
Когда я сказал Нэн, что нам пора, что мне еще к отцу на обед и нужно заехать домой переодеться, она сообщила, что Лоретта отвезет ее.
Я поцеловал ее в щеку, и она потянула меня ближе, чтобы прошептать в ухо:
— Ты сегодня был молодцом. Люблю тебя. Иди, помирись с дьяволом за обедом. И только не вздумай портить тот пирог, слышишь? Я собираюсь есть его, когда мы будем смотреть «Джеопарди» вечером.
— Тебе очень повезло, что я тебя люблю, бешеная птица.
— Еще бы, — ответила она.
Я помахал ее подругам, и, выбираясь из бассейна, ощутил сильный шлепок по заднице. Я резко обернулся. Маленькая женщина в желтой шапочке для плавания и гигантских солнцезащитных очках рассмеялась:
— Отличная попа, мальчик.
Боже. Если бы мужчину в доме престарелых вот так лапали женщины, я бы первым посоветовал идти в полицию. А эти дамы вели себя так, будто мы болтаем о погоде, а не о том, что они трогают меня как товар на рынке.
— Эм… спасибо. Всего доброго.
Я вылетел оттуда со скоростью света.
Мне нужен был долгий душ после этого балагана.
Когда я дошел до машины, я невольно рассмеялся и почувствовал облегчение — я свободен. Хотя на секунду я даже подумал, что, может, лучше бы остаться там, под прицелом этих цепких рук, чем ехать обедать с отцом.
Я завел машину и взглянул на телефон перед тем, как выехать. От Шарлотты пришло сообщение.
Божья коровка: Удачи на обеде. Скажи, что хочешь сказать, и отпусти ситуацию. Тебе станет легче.
Я: Ладно. Я только что выбрался из бабушкиного клуба, и никогда не чувствовал себя таким грязным. Это какие-то чересчур темпераментные старушки.
Божья коровка: О боже! Лоретта Барнс там была? Нико называет ее миссис Робинсон. Она любит молоденьких.
Я: Ну, Нэн вообще без тени сомнений сдала меня в аренду. А про Миранду Хайуотер я вообще молчу. Эта женщина провела своими когтями у меня по животу, и я в ярости. Кто, черт возьми, так делает?
Божья коровка: Восемьдесят трехлетняя богатая дама, привыкшая получать желаемое.
