Развод на новый год (СИ) - Тэсс Лена

- Соня, - наверняка она не отдавала себе отчет о том, что перешла на неформальное обращение, - что происходит?

Я наклонилась к ней чуть ближе, обхватила ладонью ее холодные, словно лед, запястья.

- Мне жаль, но все очень просто. У вас хотят отобрать сына.

***

Цирк, то есть суд, замер.

После фееричного выступления Любы у Исмаилова едва не случился приступ аплодисментов. Удовольствие ему доставляло абсолютно все: эффект неожиданности, наглядная демонстрация превосходства, разбитый в пух и прах соперник. Он откинулся на спинку стула и наблюдал за всем действом с ленивым безразличием и полной уверенностью, что абсолютно все решено.

Мне было над чем задуматься, но на принятие решения времени не оставалось. Аркадий Борисович поправил свои очки и внимательно погрузился изучать предоставленные документы. Много бумажек, копии медицинских отчетов, счетов, фото с камер продуктовых магазинов и алкомаркетов.

Дело-дрянь.

Я посмотрела на клиентку, которая едва держалась от того, чтобы сморозить какую-нибудь глупость и прокручивала в голове возможные сценарии. Впрочем у нас был только один шанс - прямо сейчас устроить перенос рассмотрения дела.

Вопрос только как?

“Сонь, запомни, если твой противник устраивает из суда шоу, смейся вместе с ним, а потом покажи ему фигу”, - эти слова и улыбающееся лицо Макса так четко и так ярко мелькнули перед глазами, что пришлось даже моргнуть от неожиданности. К чему нужны эти флешбеки?

И все же… смейся вместе с ними…

- Что ж, - Аркадий Борисович захлопнул папку и отложил её в сторону. - Если у стороны Истца нечего возразить, то я…

- Конечно нечего, но я бы хотела кое-что уточнить.

Я поднялась на ноги, вышла из-за стола, сделала несколько шагов в сторону Исмаилова и улыбнулась ему самой очаровательной улыбкой, на которую была способна. Его глаза вмиг потемнели, кадык дернулся, тело напряглось. Боже, мужики такие примитивные. Немного флирта и сразу в боевую стойку.

- Простите, я забыла папочку, - развернулась и засеменила к столу, повернулась к Тиграну спиной. Возможно стоило слегка прогнуться в спине, но повторять приёмы Любы - как-то “фу”, и без этого справлюсь. - Здесь очень много интересного о моей клиентке, о чем я не знала. Давайте пройдемся по пунктам, Аркадий Борисович?

Я спросила в пустоту. Титова как раз присела рядом с Исмаиловым и с удивлением обнаружила, что тот всецело поглощен мной и даже не дышал.

- Продолжайте, Софья Александровна. Только постарайтесь покороче.

Я кивнула совершенно точно зная, что коротко не получится.

- Вот например первый документ. Точнее несколько ксерокопий. Это выдержки из карты Исмаиловой Лилии Владимировны после посещения психотерапевта в период послеродовой депрессии. - Я сделала паузу и сосредоточилась на тексте, написанном от руки. - “Наблюдается тревожное расстройство вызванное недостаточностью сна, нарушением пространственной ориентации и послеродовой депрессией. Путаное сознание и нарушение логического построения мыслей. Настоятельно рекомендуются повторные консультации, регулярный сон, смена обстановки. После выполнения рекомендаций…”. Хм…На этом месте текст прерывается. У вас в ксероксе закончилась бумага?

Я смотрела на Любу озадаченным взглядом. Она же вперилась в меня своими огромными глазами и нервно крутила кольца на правой руке, одно за другим. Все еще ничего не поняла, милая?

- Кажется да, - я ответила за нее. - Но вот, что странно. Данные в этом документе, насколько мне позволяет судить мой жизненный и юридический опыт составляют такое понятие как “врачебная тайна”. Согласно статье 9 “Закона о психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании” обращение гражданки Исмаиловой к психотерапевту, содержание ее медицинской карты, диагноз и лечение, как раз попадают под это понятие. Лилия Владимировна, - я повернулась на каблуках спиной к соперникам и лицом к несчастной женщине, - Вы давали официальное письменное согласие на разглашение данных сведений?

Та будто не сразу поняла, что я обращаюсь непосредственно к ней, но потом ожила.

- Н-н-неет, - женщина активно помахала головой, смахнув из угла глаз слезу.

- А вы, Любовь Петровна, должно быть забыли приложить официальный запрос из органов на необходимое изъятие данных документов, чтобы у суда было официальная возможность подшить их к делу?

Теперь краснела Люба. Я бы рассмеялась в голос, ведь у нее была фактически безвыходная ситуация - либо признаться в том, что Исмаилов подкупил врача, либо в том, что она выставила себя идиоткой. Второй раз за две встречи. Конечно она выбрала второе и коротко кивнула.

Отлично.

- Ничего страшного. Бывает. Новички часто пропускают важные шаги. - Люба не была новичком, но меня несло от негодования, злости и праведного куража. Они так мелко и так бездарно хотели разыграть эту карту, что даже не потрудились собрать более убедительную доказательную базу. - Что у нас дальше? Ах, да! Аптечные чеки? И в них адаптол, новопассит, мильгамма и витаминные комплексы. Боже мой, да каждая мать рано или поздно прибегает к этим средствам, чтобы справится с тем напряжением и тревогой, в которые ее вгоняют дети. Витамины принимаю и я, но едва ли вы станете обвинять меня в нестабильной работе нервной системы, Аркадий Борисович?

Я посмотрела на судью, которому этот балаган уже был в печенках. Из-за протокола он не мог выразить недовольство, однако все слишком явно читалось на лице старика.

- Продолжайте, Софья Николаевна. Если можно немного короче? Мы выбиваемся из графика, - он снова кинул взгляд на часы, кажется мечтая вернуться домой к обеду.

- Хорошо, - я пожала плечами и повернулась к Исмаилову, - остался еще один пункт, тот, в котором вы обвиняете мать своего ребенка в алкоголизме.

- Я? - Тигран покачал головой. Он уже не был так уверен в себе и весел, но все еще держал лицо. Мужчина чувствовал, что вокруг шеи затягивалась петля и отчаянно хотел скинуть ее с себя. - Несколько человек видели как она периодически устраивала набеги на алкогольные отделы близлежащих продуктовых. Есть свидетели и они готовы…

- Есть свидетели того, что вы вчера разделали трех голубей, сделали шашлык и зажарили бедняг прямо на балконе своего гостиничного номера, - небрежно бросила я, громко захлопнув злосчастную папку прямо перед носом Исмаилова.

И снова цирк… то есть суд, застыл.

Повисла тишина, которая вибрировала в воздухе, создала вакуум и наполняла головы присутствующих одним лишь вопросом: что происходит?

В этой тишине раздался удар деревянного молотка.

- Суд переносит рассмотрение дела на неделю. Стороны должны лучше подготовится к заседанию, а не тратить мое и свое время впустую, - и уже в сторону, так что я еле разобрала: Я на такое вообще-то не подписывался!

Аркадий Борисович был в бешенстве. Он встал с места и вылетел в коридор быстрее, чем кто-то что-то успел возразить.

Глава 12

Никакого пьянящего чувства победы не было, как и самого понимания, что я все-таки победила. Пускай не войну, пускай сражение. Нееет! Я далеко не дура и знала, что сейчас мы разыграли крохотную зарисовку из цикла “Два барана на мосту”. Пободались, показали друг другу зубы и потренировались в острословии.

Все.

А то что будет дальше можно охарактеризовать одним лишь словом - “жесть”.

Я вышла из здания суда последней. Специально тянула время, чтобы не пересечься с Исмаиловым и его юристом, если Любу так можно назвать. Не смотря на то, как я ее заткнула, у меня было странное ощущение, что мне просто позволили это сделать. Но зачем? Чего ради?

Вдалеке послышались нарастающие звуки сирены, кто-то торопился спасти кому-то жизнь. И впрямь, через секунду по проспекту промчалась машина с крестом на боку. Пускай успеют. Пускай кто-то на Новый Год получит самый лучший подарок - второй шанс.