Развод. Внебрачный сын мужа (СИ) - Томченко Анна

Я усмехнулась и провела ладонью по животу. Такой маленький.

— Шесть…

Живот действительно был маленький, но мне объясняли, что это из-за моего такого строения тела, поэтому я и рожать пойду с миниатюрным животиком. Правда он сверху все равно мне казался большим, но я только радовалась, значит малыш рос правильно. Значит все у него было хорошо.

У нас было хорошо.

Так смешно и немного нереально даже, что у меня и Ярослава будет сын.

Я не могла забыть как мы познакомились с мужем. Он такой серьёзный каждое утро заходил в кондитерскую, где я работала и заказывал кофе, латте и каждый раз с разными сиропами. Когда он перепробовал все вкусы, то впервые решил ещё взять с собой что-то значимое.

— Какие пирожные вы любите? — спросила я тогда, стоя на кассе. Ярослав, словно очнувшись ото сна, впервые на моей памяти улыбнулся и признался:

— Картошку…

И она ему понравилась, потому что через раз к кофе стало добавляться и это пирожное. А в один день, когда утром он опоздал до массового наплыва народа, я зачем-то спросила:

— Как вас зовут?

— Зачем это? — спросил, тут же нахмурившись муж, и я ответила с усмешкой:

— Чтобы подписать стаканчик.

И он представился, а я написала: «Ярославу, с любовью». Я вовсе не имела ввиду ничего такого, просто мне почему-то показалось, что немного любви ему не помешает. И он долго стоял рассматривал надпись, а вечером вдруг вернулся в кондитерскую.

— Я могу отвезти тебя домой, — сказал он, глядя в глаза. Тогда в его плясали бликами звезды, и я ответила немного смутившись:

— У меня смена до одиннадцати…

А оказалось, что он ждал меня.

Меня, студентку кулинарного колледжа, всю жизнь мечтающую стать кондитером. Он, уже в свои двадцать восемь известный в определённый кругах адвокат. Ждал, чтобы просто подвезти до дома.

И подарить цветы.

Удивительные и красивые бархатные хризантемы, которые простояли у меня очень долго и которых часть я засушила в отцовских книгах.

Он не был скромным или смущенным. Он много молчал и чаще хотел, чтобы я говорила, а после признался:

— Вик, весь день мне приходится общаться не с самыми приятными людьми и хочется иногда просто послушать приятного человека, поэтому рассказывай.

Я не знала, что общего могло быть у юриста и кондитера, поэтому рассказывала то, что знала. Про стабилизацию зефирных роз, про пышные бисквиты, а ещё про то, как злился отец, когда узнал, что я не пойду по его стопам, а выберу что-то приземленное, но безумно интересное.

А предложение Ярослав мне сделал на фоне ночного города на крыше одного из ресторанов, где играла живая музыка и готовили просто удивительные десерты.

— Я хотел бы прожить с тобой всю жизнь… — сказал он просто, без пафосных фраз про замужество. — Только с тобой. С единственной, которая украла мое сердце и подарила взамен своё.

Я вздохнула и ещё раз погладила малыша, который начал пинаться.

Когда мы забеременели я думала Яр будет своим сиянием слепить людей. С первого дня он

разговаривал с моим плоским животом и целовал его. Говорил, что у него родится настоящий богатырь. И мы в шутку спорили над именем, но мне было, если честно, без разницы, и как Ярослав решит назвать сына так и будет.

Я вытащила мобильный из кармана и посмотрела на время.

А потом в голову ворвался крик, визг, шум.

Меня тряхнуло и подбросило на заднем сидении. Я вцепилась в застёгнутый ремень безопасности одной рукой, а второй— в ручку.

— Твою мать! — закричал водитель. И я с ужасом поняла, что меня сильно ударило в бок. Ремень, как веревка на шее повешенного, резко натянулся. Меня швырнуло в сторону еще раш. Взглядом я пыталась найти точку, которая не двигалась хотя бы секунду. Инстинктивно я подтянула колени к животу.

Скрежет, визг шин и запах бензина.

Крик какой-то болезненный и сошедший на нет.

Машину тащило поперёк дороги. И в салон вдавило дверь, рядом с которой я сидела. Посыпались откуда-то осколки. Фонарный столб влетел в салон с другой стороны прижимая меня к сиденью, а удар откуда-то сверху заставил сердце сжаться в последний раз.

Помутневшими от слез глазами я ещё видела как возле меня все было в крови.

Кто-то кричал. Кто-то старался открыть дверь.

— Господи! Они мертвы, Азат! — женский крик как веретено провернулся в голове. — Им надо помочь!

— Мне похер! Меня и так за тачку…

Слух почему-то исчезал самым последним.

— Азат, звони в скорую! Девчонка беременная!

— Все равно сдохнет…

Последнее, что я увидела, но не запомнила, полные ужаса карие огромные глаза девушки на пару лет младше меня.

*** милые мои, не обижайтесь но комментарии со спойлерами буду удалять, не лишайте остальных читателей радости узнать разгадку тайны)))

Глава 22

Вика. Сейчас.

Я никогда не спрашивала у мужа, что было после аварии. Точнее как…

Я знала, что были суды, мне что-то рассказывала мать, что какие-то проблемы были тоже помню, но вот что именно было непосредственно с виновниками аварии меня никогда не интересовало.

Когда я очнулась в больнице, то следом было несколько операций, между которыми я хотела помереть, потому что смириться с потерей ребенка для меня было невозможно. Мне просто не до виновников аварии было. А потом я забеременела Алисой и предпочла закрыть эту страницу жизни, словно бы меня не касалось были ли наказаны виновники, причина аварии, что делал Ярослав, чтобы разрешить все это.

Я была абстрагирована и слишком слаба, чтобы еще и бороться с этой проблемой, поэтому я даже не знала имя виновника.

— Как мило, — произнесла Света. — Он ничегошеньки тебе не рассказывал.

— Ты мать Матвея, — сказала я нервно и оглянулась, чтобы никто не мог нам помешать. — Почему я не могла тебя найти. Света Илларионова…

— Света Рожкова, — поправила меня мать Матвея. — Матвей был записан по фамилии моей бабушки, потому что ну я просто понимала, что фамилия Воскресенский подпишет мне приговор в ту же минуту, как только твой муж об этом узнает. А у меня моя фамилия. По матери.

У меня по спине скатывались капельки пота. Я просто перед глазами видела ответы на все вопросы, но не знала с чего начать.

— Почему, зачем ты бросила ребёнка. Он тебя ждёт, он здесь… — быстро говорила я, задвигая пока что вопросы аварии, потому что ребенок был важнее.

— Я его не бросала. Я отдала его на воспитание своей бабке и все, — Света поджала губы и стала выглядеть старше. А я не понимала такого хладнокровия.

— Но она умерла… — выдохнула я, сжимая в пальцах ремешок сумочки.

— Вот кстати совсем не вовремя она это сделала, — холодно отозвалась Света и прошла чуть вперёд, чтобы из банкетного зала ее не было видно. Я изначально застыла возле стены с девичьем виноградом, поэтому за своё обнаружение могла не беспокоиться.

— В смысле? Почему? Зачем ты отдала ребенка Яру? — задавала я совсем нелогичные вопросы, но мне казалось важным сначала именно этот узелок распутать.

— Потому что я не собираюсь его сама воспитывать, — пожала плечами Светлана.

— А меня ты зачем тогда искала? — не выдержав крикнула я, потому что если ей не нужен был Матвей, то для чего этот разговор?

— Так… — Света тяжело вздохнула и опёрлась поясницей о балконные перила. — Давай ка мы обе выдохнем и начнём по порядку. Это ты меня искала.

Я обняла себя руками и прикусила костяшку указательного пальца. В голове царил полный хаос. Мне настолько было нервно, что даже ноги тряслись.

— Мне позвонила соседка, с которой ты столкнулась в подъезде. Ну мне как бы такие знакомства не на руку. И плюс я не знала куда ты дойдёшь в своих поисках. А мне это не нужно. Я не собираюсь растить его ребенка. Пойми это. И я поняла, что надо как-то тебя успокоить, поэтому нашла твой аккаунт в соцсети с твоими десертами и, вытащив оттуда номер телефона, просто стала тормозить. А то мне следом стала названивать соседка, что какой-то мужик из органов приходил… — рассказывала Света, а в меня внутри просыпалось нечто такое, похожее на ненависть.