— Он мой старый друг, — Ник пожал плечами, вновь обращая взор к окну.
Подопечный хмыкнул, прищурившись. Помолчал какое-то время, теперь уже барабаня пальцами по спинке сидения, и бросил ещё более резко:
— Ладно. Иной вопрос: кем он тебе является?
— Иной ответ: бывший друг, — в тон ему отозвался Никита.
Атмосфера накалялась. Хоть в голосе брата было спокойствие, я всё равно заметила, как он ощутимо напрягся: обострились скулы, выпрямилась спина, дёрнулись пальцы. Вместо того чтобы срывать злость на мне, подопечный выплёскивал её на Ника. И это было неправильно. Но что я могла поделать? Лишь молиться, когда же мы окажемся у дома брата?
— Имеется в виду близкий друг?
— Малыш, это не твоего ума дела, — хохотнул Никита. — Обычный друг, если уж так важно знать.
Вновь раздался звериный смех Тима, правда, ставший уже чуть мягче. И всё равно он словно бы разогревал воздух в салоне, делая его удивительно горячим, опаляющим глотку при каждом вздохе. Раздражение играло на самых кончиках пальцев, особо острое от осознания горькой правды: мне придётся терпеть этого поганца ещё двадцать шесть дней. Ненавижу, ведь не только меня доводит, но и…
Автомобиль резко затормозил — Ник прибыл на место назначения. Я всё же выскочила из машины следом за братом и чмокнула его в щёку на прощание, извинившись за поведение Тима. И пусть Ники сказал, что ничего страшного не случилось, всё равно было стыдно.
Стоило мне вновь разместиться на заднем сидении, молясь лишь о том, чтобы спокойно довезти наглого пацана до дома, как тот подал голос:
— Лада, вам на будущее: если получше попытаете своего кузена, узнаете много интересных и шокирующих подробностей его личной жизни.
— И к чему это? — я нахмурилась.
— Просто совет. Знаете, я иногда люблю давать хорошие советы, — парень пожал плечами. — Да и, признаюсь, кузен ваш меня дико бесит.
А как же ты бесишь меня, Тимоша. Избалованный засранец, который совершенно не ценит других и знает только себя. Живёшь ради удовольствий, наслаждаешься каждой минутой, потому и мечтаешь избавиться от гувернанток, которые мешают впустую прожигать жизнь.
— Ведь точная ваша копия: спокойный, тихий, раздражающий… — всё продолжал Тим "расхваливать" нас с Ником.
Слова его сливались в единый поток, разобрать который было сложновато. Меня ужасно клонило в сон, напряжение потихоньку спадало, давая волю усталости. Подопечный, вероятно, заметил это, потому как в какой-то момент замолчал.
Автомобиль стало ощутимо потряхивать — это мы подъезжали к дому по грунтовой дороге. И вот, когда машина остановилась, а я начала потихоньку выползать из салона, Тим решил выкинуть козырную карту:
— А ещё Джой — бисексуал, и у них с вашим кузеном явно что-то было, — я закашлялась от такого заявления, а парень продолжил: — Или же наоборот, не было, что тоже может быть. Но уверен, Джой не отказался бы, — смешок. — Так что особо не планируйте у него на свадьбе погулять.
И довольный совершенной пакостью, Тим легко соскользнул с сидения и проследовал к дверям дома. А я так и осталась стоять, провожая взглядом его удаляющуюся спину. В памяти вновь всплыла сцена, которую я случайно подсмотрела: улыбка Ника, нервно дрожащие пальцы блондина…
Дурак ты, Тимка. Мне совершенно плевать, как, где и с кем когда-либо встречался брат. Главное, чтобы он всегда оставался счастлив с этим человеком. Вот что такое доверие и настоящая дружба! Наверное, тебе, мелкий, сложно это увидеть через пелену злости и раздражения, застилающую глаза.
— 19-
Наверное, это удивительно, но моя мечта сбылась! Нет-нет, мальчишку не прибили тёмной ночкой в его собственной комнате и он не начал относиться к гувернантке, словно к Богу, но вот родители его даже не заметили, что ночью нас не было. Это не могло не радовать!
Когда я, благополучно проспав завтрак, часам к двенадцати дня выползла на кухню, там как раз порхала на удивление свеженькая и бодрая Алевтина. На столе стояли чашечка чая, заварник и тарелка с практически уже уничтоженным пирожным — вероятно, испортить фигуру хозяйка не боялась. Ну а под столом восседала "сладкая парочка" британцев, Моник и Фай, на удивление быстро нашедшие общий язык. Мой котяра даже перебрался жить к своей невестке, видела его теперь в исключительно редких случаях.
— Ладочка, вы сегодня поздно, — улыбнулась хозяйка, заметив меня. — Бодрая такая, выспавшаяся! Правильно, по выходным нужно наслаждаться жизнью.
Она захлопала дверцами шкафов, выучивая на свет чистую чашку, мгновенно налила в неё чаю и пододвинула ко мне. М-да, бодрая и выспавшаяся? Держусь молодцом, раз со стороны так кажется! Ибо на самом деле состояние просто ужаснейшее, как будто всю ночь не спала…
— Да, поздно… — пробормотала в ответ и таки ж спросила: — Кстати, Алевтина, говоря о выходных: я могу сегодня съездить в город на пару часов?
Они же наверняка проведут весь день дома, так что можно оставить "милейшего мальчика" на попечение родителей. У меня должны ведь быть хоть какие-то часы на личную жизнь, разве нет? К тому же поездка в город и не понадобилась бы, если бы вчера их сынок…
К горлу подступил ком, когда в памяти всплыл образ любимой электронной книги, которая сейчас в совершенно плачевном состоянии лежала в пакете на столе. По частям. Очень и очень мелким.
— Конечно же, конечно! — закивала Алевтина, я облегчённо вздохнула, расслабляясь. Как оказалось — рано. Женщина продолжила: — Только Тимошу с собой возьмите, а то Лёша последнее время гольфом увлекается. Нас пригласили деловые партнёры, придётся уехать… Ах да, и обедом моего любимого мальчика покормите, а то всё, что Настя оставляла, Лёша решил взять с собой — для пикника.
Я так и застыла, поднеся ко рту чашку чая и натянуто улыбаясь. Такое ощущение, будто я Золушка, которой мачеха приказала рассортировать мешок зерна. Взять Тима с собой в город… Взять? Нет, получится иначе: я выпущу зверя из клетки, а потом буду ловить его до самого вечера, а может, даже снова просить помощи у тяжёлой артиллерии в лице Никиты. Ужасно.
Кинула взгляд на висящие на стене часы. Сервисный центр работает сегодня до пяти. Плевать на малолетнего наглеца, я обязана туда попасть.
— Хорошо, конечно, — отозвалась, кивая Алевтине.
Зря думала, будто самым сложным будет "не позволить пацану сбежать в городе", так как оказалось, что первоначально передо мной была поставлена ещё более трудная задача — накормить поганца. Известие о том, что именно гувернантка отвечает сегодня за обед, Тима явно порадовало. В самом что ни на есть гадком смысле этого слова.
Да, готовлю я не так уж чтобы восхитительно: лапшу могу сварить, гречку или иную кашку, омлет пожарить… Но ясное дело, ожидать от меня какой-нибудь грибной жульен с гарниром и сливочным соусом — или иное дико пугающее блюдо — ну никак не стоит! Не то чтоб не умею, просто не люблю возиться с едой. Только вот Тимофей этого не понимал и наглейшим образом продинамил предложение заказать что-либо в ближайшем ресторане. Конечно, а как иначе?
— Лада, ну что вы? — растягивая слова, произнёс он. — Нужно кушать домашнюю пищу. Я вот хочу… хмм… картошку по-французски. Вы уж сделайте, раз сегодня за главную?
Столько упрёка в голосе, что в нём прямо-таки утонуть можно. Не то что по горло, а с головой накрывает.
— Тимофей, думаю, кулинарными изысками тебя будет баловать Настя, а я…
— Ой, Ладочка, порадуйте Тимошу, там же готовить нечего! Картошечки настрогал-накидал, мяска, майонезика… — подала голос Алевтина.
Да, они с Алексеем как раз были на кухне, складывая продукты в корзину для пикника. Тим знал, в какое время стоит выползти из комнаты и потребовать еды, если бы помедлил ещё минут десять, то не смог бы меня даже упрекнуть и жрал заказную пищу, а так… Кинула взгляд на Алевтину, ожидающую ответа. Пожалуй, исключительно положительного.
