Ищу мужа после развода (СИ) - Вильде Арина

— Слушай, а он точно в там? — смотрю с сомнением на деревья впереди.

— Что? — он оборачивается через плечо.

— Собака. Ты уверен, что идешь правильно?

— Лес, третья линия от шоссе. Собака застряла возле старой охотничьей хижины. Да, я уверен.

Я киваю. Отлично. Прекрасно. Лес. Капкан. Заброшенная охотничья хижины. Разве здесь вообще можно охотиться? Ладно, лет десять назад, кажется, можно было. Олег часто с друзьями то на кабана, то на зайцев ходили.

Вот чего мне не хватало в жизни — приключений, от которых потом будут ночные кошмары.

Найти собаку оказалось не так уж сложно. Она и правда застряла в капкане. Большая, лохматая. Скулила жалобно, но не рычала, даже когда Демьян стал подходить ближе.

— Эй, девочка, — пробормотал он, присев на корточки. — Спокойно. Сейчас вытащим.

Я тоже опустилась рядом, но с другой стороны. Видеть кровь — не самое приятное, особенно, когда это животное. Оно не пожалуется, что ему больно. Оно просто будет смотреть и ждать помощи.

— Чёрт, — бормочет Демьян, — нужно будет аккуратно отжать зубцы. Держи фонарь.

Я киваю, стою рядом, пока он опускается перед собакой. Свечу перед ним, и в этот момент...

— Чёрт! — шипит Демьян, отдёргивая руку.

— Что?

— Порезался. Металл острый, зараза.

Я тут же бросаюсь к нему, хватаю из кармана бумажную салфетку, прижимаю к ране, но он резко отмахивается.

— Не сейчас, Лена. Потом, — выдыхает он и с усилием наклоняется снова к капкану.

Я смотрю на него в ужасе — кровь капает на землю, а он будто не замечает. Напрягается, сжимает зубы и обеими руками начинает разжимать капкан. Собака скулит, но к счастью не пытается укусить.

— Держи фонарь ровнее, — рычит он, и я в панике поднимаю его повыше.

Мышцы на его руках напрягаются, он кривится от боли, но продолжает давить на капкан, пока наконец не раздаётся мерзкий металлический скрип. Зубцы капкана отпускают лапу собаки.

Пёс — крупная, лохматая овчарка — вскакивает на три лапы, оглядывается и… срывается с места, ныряет в темноту между деревьев.

— Эй! — кричу я, вскидывая фонарь, но там уже только хруст веток и тени. — Никакой благодарности, — хмыкаю.

— Бежит домой.

— С чего ты взял, что она не бродячая?

— У нее ошейник, — выдыхает Демьян и тяжело опускается на поваленное дерево. Прикрывает глаза, сжимает раненую руку.

Я подхожу ближе.

— Ты весь в крови. Ты в порядке?

— Не при смерти, — усмехается он, — но будет шрам. Хотя… девчонки любят шрамы.

— Ага, особенно когда они от ржавого железа. Ты же делал прививку от столбняка — бурчу я, присаживаясь рядом.

Ни одного звука. Только наше дыхание. Темнота вокруг и… странная близость, от которой мне становится душно.

— Ты в порядке? — спрашиваю снова. На этот раз тише.

— Буду, — он поворачивается ко мне. Наши лица — в нескольких сантиметрах.

Я чувствую, как жар поднимается от шеи вверх. Как сердце начинает биться быстрее. Я отвожу взгляд, резко встаю.

— Надо ехать, — выдыхаю. — Руку нужно перевязать и обратиться к врачу. Кто знает, что за это время было в этом капкане, в рану могла попасть инфекция. Это опасно.

Мы идем обратно по тропинке, пробираясь сквозь кусты. Темно, ветер усилился, и я уже почти не чувствую пальцев. Периодически поскальзываюсь на подмерзшей земле.

— Осталось немного, — говорит Демьян слишком спокойно для того, кто сейчас истекает кровью.

А я вся на нервах. Крови слишком много, рана глубокая, еще и не могу перестать думать о чертовом столбняке. По статистике сколько там каждый год от него умирает?

— Главное не навернуться, — бормочу себе под нос, щурясь в темноту. — Только бы не грохнуться в этой жиже…

Но, конечно же, вселенная решает, что мне слишком хорошо живётся.

Нога скользит. Подошва уходит вперёд. Я хватаюсь за первую попавшуюся опору. Этой "опорой" оказывается Демьян.

— Чёрт! — ору я, и он не успевает даже понять, что происходит, как тяну его за собой.

Мы падаем. Прямо в мокрую землю. Под нами — жижа, подмёрзшие листья и мерзкий запах сырости.

— Твою мать, — выдыхает он, лежа на спине. — Лена…

— Я случайно! — сразу оправдываюсь, при этом всё ещё лежа сверху, уткнувшись ему в грудь.

Мы оба грязные, в бурой жиже.

— Выглядишь как лесная ведьма, — комментирует он.

— А ты — как её жертва, — парирую я, пытаясь подняться.

Он смотрит на меня и вдруг смеется. Громко. Заразительно. И я, чёрт побери, тоже начинаю смеяться.

Мы стоим, мокрые, грязные, замерзшие, среди ночного леса и ржём, как сумасшедшие.

Глава 22

Я всё-таки дожала его.

После пяти минут препирательств, двух “я в порядке” и одного “не ной, это просто царапина”, Демьян сдался и согласился поехать в больницу. Конечно, весь путь до приёмного покоя он ворчал и бурчал, но я делала вид, что не слышу.

Теперь мы выходим из больницы. Он — с аккуратной повязкой на руке и тремя свеженькими швами. Я — немного отмытая, но всё равно с пятнами грязи на куртке и штанах.

Возле его машины мы останавливаемся. Вечер холодный, воздух звенит. Улица полупустая, город словно выдохся за день. В ушах тишина. Ни он, ни я не спешим нарушать её.

— Уже поздно, — говорю я первой, прижимая сумку к боку. — Я вызову такси до дома. За машиной смысла ехать до работы всё равно нет.

Он смотрит на меня. Секунду. Две. И я уже знаю, что он сейчас скажет.

— Я тебя подвезу.

— Нет, — качаю головой. — Ты должен ехать домой. У тебя рука зашита, тебе нужно отдыхать.

Он будто хочет возразить, но в итоге просто кивает. В этом молчании столько всего. Слишком много. Я не выдерживаю.

— Спасибо за сегодня. За всё. И… извини за падение. Это был не самый грациозный момент в моей жизни.

— Я переживу, — хрипло усмехается он.

Мы стоим напротив друг друга, в желтом свете фонаря, и вдруг мне становится неловко. Слишком тепло внутри. Слишком уютно, несмотря на то, что день был отвратительным. Хочется ещё хоть немного постоять рядом. Но нельзя. Лучше уйти сейчас.

— Пока, Демьян, — говорю я и отступаю на шаг.

— Пока, Лена.

Такси довозит меня до дома. Я щелкаю выключателем, иду в кухню, холодильник — абсолютно пуст, а я до безумия голодна.

Взгляд падает на часы.

— Отлично. Супермаркет ещё открыт.

Снимию с себя грязную одежду, одеваюсь, хватаю сумку и выхожу.

Супермаркет расположен прямо возле дома, яркий свет, унылое радио фоном, парочка людей. Я стою у полки с макаронами и внезапно понимаю, что мне хочется чего-то безумно вкусного и особенного, но я ничего не умею готовить.

Беру упаковку спагетти, соус с базиликом, кусочек сыра. С этим я ведь должна справиться, верно? Пасту с сыром может даже ребенок приготовить. Потом — овощи, куриное филе, багет. Ну и, конечно, бутылку вина. Приятное завершение дня одинокой женщины.

С пакетами, которые врезаются в пальцы, возвращаюсь домой.

На кухне тепло. Ставлю воду, нарезаю овощи, жарю курицу. Всё происходит на автопилоте, но в этой рутине есть что-то такое… успокаивающее. Я ужинаю на диване, под пледиком, с бокалом вина. Невкусно, но уютно. Курица подгорела и соли слишком много. Зато паста получилась отличной.

Ноги отказываются двигаться, глаза слипаются. Единственное, чего мне хочется — спать.

И я почти засыпаю. Почти.

Потому что через тонкие стены доносится истошный крик:

— ДАААААА!!! ПЕНАЛЬТИ, СУКА!!

Я подскакиваю, сонно верчу головой по сторонам, так как в первое мгновение показалось, что кто-то проник прямо в мою квартиру, а во вторую — что мне просто приснилось это все.

Но нет, через стену я отчетливо слышу звуки футбольного матча.

— Ну как так можно жить?! — шепчу я в потолок, чувствуя, как нервный тик поражает мои глаза.

— Да куда ты бежишь?! — раздаётся ещё громче.

Я хватаю подушку и сдавленно кричу в неё.

Потом ещё раз.