Не родись красивой. Манекенщица - Королева Мария

— Просто мне кажется, что тебе не нужны уроки дефиле. Тебе не хватает практики. Уроки только испортят твою походку — будешь, как все.

— И что же мне делать? — растерялась Нина.

— Тренироваться. Хочешь, поделюсь своим опытом?

Лицо Нины выразило заинтересованность.

— Так вот. Покупаешь обыкновенное бревно просишь, чтобы тебе срубили с него все сучки. Потом обертываешь его старыми газетами в несколько слоев. И ходишь по бревну. Сначала просто стараешься удержать равновесие. Потом учишься ходить красиво. Потом учишься ходить красиво на каблуках. Когда научишься, добро пожаловать в мир высокой моды!

Так в начале солнечного апреля в стандартной малогабаритке на Щелковском шоссе появилось огромное бревно. Нина положила этот своеобразный тренажер в коридор и ежедневно по нескольку часов ходила по бревну — вопреки недовольству Татьяны.

— И так у нас не хоромы! — ныла Таня. — А тут еще ты со своим бревном. Еще бы крокодила дрессированного завела!

Нина вежливо улыбалась и обещала выбросить бревно на помойку, но только после того, как она научится по нему ходить. Ее вдохновлял собственный прогресс. Когда бревно впервые появилось у нее в квартире, Нина не могла пройти по нему и метра. А уже через неделю она вовсю разгуливала по деревяшке на высоченных каблуках. Через две недели Нина решила усложнить тренировку — теперь она ходила по бревну, высоко задрав подбородок, а на ее макушке покоилось два тома Большой советской энциклопедии. Через месяц Нина наконец объявила Александрине Павловне:.

— Мне кажется, я готова. Попробуйте меня на каком-нибудь показе мод.

Так началась ее новая жизнь.

Глава 7

Закулисная жизнь Домов моделей — это совершенно особый замкнутый мир. Показы мод — это суета и романтика, это свет софитов в лицо и аплодисменты, перепачканная губной помадой одежда и высокие неустойчивые каблуки. Сложно пройти кастинг на съемку в глянцевом журнале — слишком велика конкуренция. С показами же все обстоит гораздо проще. Показ мод — это изюминка развлекательной программы любого приличного ночного заведения — казино, клуба, презентационного зала. Каждый вечер сотни столичных манекенщиц участвуют в показах мод, зарабатывая этим себе на хлеб с красной икрой.

С тех пор как Нина Орлова научилась ходить по бревну, ее рабочий график стал куда более насыщенным. Теперь она участвовала в трех-четырех показах в неделю.

Она демонстрировала одежду из страусовых перьев, нежную и мягкую, ее совсем не хотелось снимать и отдавать костюмеру… Однажды она демонстрировала платье в стиле Пако Рабанна — сделанное из сотен маленьких зеркал. Платье было невероятно красивым, оно переливалось и искрилось в щедром свете софитов; Нине шумно аплодировали. И никто не знал, что носить подобную роскошь некомфортно и больно, что все тело манекенщицы в мелких болезненных царапинах, а дорогие колготки в клочья изодраны острыми краями зеркал. Роскошные шубы и купальники-бикини, длинные платья с многочисленными накрахмаленными нижними юбками и мини-юбки, которые заканчивались примерно там же, где и начинались, блестящие брюки, кожаные шорты, платья, платья, платья…

Однажды на презентации дорогого антикварного салона Нина демонстрировала настоящие костюмы конца девятнадцатого века. Белый шелк утреннего платья знатной дамы и крестьянский, немного куцый сарафанчик. Великолепное атласное платье — наверняка какая-нибудь богатая красотка блистала в нем на роскошном балу. И траурный наряд вдовы — черные кружева, сломанный веер, летний зонт. Никто из манекенщиц, кстати, не хотел надевать вдовий костюм.

— Он же настоящий, это не стилизация, — округлила глаза одна из моделей, красивая блондинка с глуповатыми круглыми глазами, — представляете, девчонки, в нем кто-то плакал, кто-то страдал! Нет, я это не надену ни за что!

— Откуда ты знаешь, может, его носила черная вдовушка? — цинично хихикнула другая девчонка. — Сама отравила богатого старого мужа, а потом наслаждалась свободой и капиталами. В этом самом платье!

— Какие глупости! — воскликнула Нина. — В конце концов, любое из этих платьев кто-то надевал.

Откуда вы знаете, может, женщине в вечернем платье было хуже, чем вдове? Может, она была неизлечимо больна? Или ее убили? В конце концов, все они давно умерли — и мы никогда ничего не узнаем.

— Ой, не говори мне это? — взвизгнула блондинка. — А то я не смогу потом уснуть.

— Траурное платье я могу надеть. — Нина весело сняла костюм с плечиков и приложила его к себе. — А что, мне даже идет!

Неожиданно одна из манекенщиц, южная красотка с какими-то пустыми черными глазами, обернулась к Нине.

— Зря ты это делаешь, — спокойно сказала она.

— Что ты имеешь в виду? — удивилась Нина.

— Нельзя надевать такое платье, нельзя. Горе оно принесет, одна останешься на всю жизнь. Его никому нельзя надевать, все должны отказаться, они не смогут нас заставить, — монотонно говорила девушка.

— Да что ты чушь какую-то несешь? — разозлилась Нина. — Может, оно и принесло бы неудачу, но только тому, кто в это верит. Лично я — нет!

— Я из Молдавии, а моя бабушка известная цыганская колдунья, очень сильная, — как ни в чем не бывало продолжила бубнить девушка, — мне часть ее силы передалась, я не вижу будущего, но могу предостеречь!

Манекенщицы переглянулись, кто-то красноречиво покрутил пальцем у виска. Нина отвернулась от молдаванки и решительно надела черное платье. Надо сказать, ей удивительно шел траурный вдовий наряд. Даже другие манекенщицы замерли, глядя на Нину. Сами они смотрелись в старинных платьях несколько нелепо — словно актрисы из малобюджетного исторического фильма. Все — но не Нина. Вдовий наряд словно был сшит именно на нее, нежная, немного пахнущая лавандой ткань каждой складочкой обнимала ее тело. Нина словно сошла со старинной картины. Впечатление было таким сильным, что все вокруг умолкли, даже сама Нина оробела — она удивленно изучала свое зеркальное отражение.

— Говорила же я, — вдруг усмехнулась молдаванка, — не надо было тебе это надевать. Теперь уже поздно. Ты обречена на одиночество. Останешься без мужа.

— Да пошла ты. — Нина отошла от злобной манекенщицы.

До начала показа оставалось всего десять минут, а у нее еще не были уложены волосы.

А на одном из показов в дорогом казино «Султан» произошла невероятная по своей абсурдности история.

За четверть часа до начала шоу вдруг выяснилось, что коллекцию одежды еще не привезли.

— Позвоните модельеру! — Постановщик шоу от волнения покрылся красными пятнами. — Что он о себе думает?

— Звонила уже, — пожимала плечами молоденькая ассистентка, — никто трубку не берет.

— Значит, показа не будет! — Постановщик с размаху плюхнулся на стул и закрыл лицо руками. — Так и передайте, что показ отменяется. Можете сообщить вешалкам, чтобы расходились.

Но управляющий казино, дебелый блондин в дорогом полосатом костюме, и слышать не хотел об отмене показа:

— Люди заплатили деньги за вход, они хотят увидеть красивых девок в красивой одежде. На нашей афише написано, что сегодня нашу развлекательную программу открывает показ мод. Мы не можем обмануть людей, это подмочит нашу репутацию. — Он говорил спокойно и тихо и даже улыбался, но постановщик шоу занервничал еще больше:

— Что же делать? Что же мне делать?!

— А это уже не мои проблемы, — совсем рассердился управляющий, — придумай что-нибудь. Девки-то хоть загримированы?

— Давно. Но что толку-то? Голыми им, что ли, на сцену выходить?

— Зачем же — голыми? У нас не стриптиз-бар, а приличное заведение. Пусть выйдут в своей одежде. Скомандуй им, пусть готовятся. Через пять минут на сцену выйдет ведущий.

— Как это — в своей одежде? Ужасно ведь получится!

— Ничего страшного, — сказал управляющий, уже уходя, — скажу ведущему, чтобы он объявил название коллекции — «Прет-а-порте, стиль улиц»!