С любовью, Лондон (СИ) - Устинова Юлия "Julia Joe"

— Ты поэтому с ними все время тусуешься? Прикрываешь друга? — озвучила я свою догадку.

— Типа того. Я никому из них не верю.

— А ты молодец, Лондон. Курту повезло, что у него есть такой друг. Пусть ты и чересчур мнительный.

— Скажи это ему, — и он улыбнулся впервые с тех пор, как вошёл сюда.

— Ты сказал, что Олли влюблена в него. Это правда?

— Да, — кивнул он. — И это было правдой задолго до того, как Курт стал квотербеком и самым крутыми парнем в школе. Почему, думаешь, тут все еще стоит эта дурацкая фотка?

— Ну и страсти тут у вас творятся, ребята! Просто Санта-Барбара какая-то! — я снова смотрела на юные мордахи Олли и Курта и не смогла сдержать улыбку.

— Санта-Барбара? — переспросил Лондон. — Это же где-то в Калифорнии, кажется?

И опять это «кажется»!

— Я сейчас не о городе, — прикрыв ладонью лицо, покачала головой в недоумении, — мы, русские, используем это выражение, когда хотим подчеркнуть, что дело принимает неожиданный поворот.

— Все равно не вижу связи, — в задумчивости сказал парень.

— Ну уж нет! Я точно не стану с вами смотреть «Санту-Барбару»! Там же больше двух тысяч серий! Это тяжёлая артиллерия, не знаю, как моя бабушка столько осилила. Я как-то смотрела пару серий на Ютуб, хрень полнейшая!

— Так это сериал какой-то? А я бы посмотрел… в твоей компании, — прищурившись, он снова таращился на мои губы.

И я сочла это весомым поводом, чтобы наехать на моего ночного визитёра.

— А чего это ты тут расселся?! За последние сутки тебя стало слишком много в моем личном пространстве! Я… сделала все, что ты просил, и больше ничего не должна!

Но Лондона будто даже позабавила моя гневная тирада. По его губам скользнула лукавая улыбка, а взгляд был откровенно соблазняющим с искорками насмешки и превосходства.

— Ты язык проглотил? — изображая равнодушие, промямлила я и окончательно стушевалась под этим его взглядом.

— Нет, он на месте. Хочешь проверить? — уголок его губ пополз вверх, обнажая зубы, и Лондон подался всем телом в мою сторону.

А я продолжала, не моргая, пялиться на парня, пока смысл его слов через катакомбы сознания не добрался до цели. Но было уже поздно. Мне не хватило какой-то доли секунды для того, чтобы предотвратить и обезвредить мой первый в жизни поцелуй…

*Одни из главных героев индийского фильма «Зита и Гита».

**Главной причиной конфликта между Индией и Пакистаном является спор вокруг принадлежности региона Кашмир. Отсылка к песне В. Высоцкого «Честь шахматной короны. Игра».

Практика ошибочного цитирования

Если кто и считает, что понедельник – день тяжёлый, значит он точно не знаком с моей мамой. Сколько ей баба Люся не твердила, что уборка в воскресенье – грех, той всегда было до лампочки. «Некоторые люди по воскресеньям занимаются и более жуткими вещами, чем мытьём полов и кафеля», — отвечала эта законченная атеистка. И вчера она оторвалась на мне по полной, компенсируя полезными домашними делами мою халявную субботу. Даже ужин, и тот на меня повесили. Пришлось нажарить гору драников, чтобы заткнуть ими рот Рику, который хитро поглядывал весь вечер, намекая на то, что теперь я была в его полной власти. Да и хрен бы с ним! Лично я ни о чем не жалела: ни о том, что наврала матери с три короба… ни о том поцелуе с Лондоном. Клянусь пирожками бабы Люси, это был самый офигенный первый поцелуй в моей жизни!.. И, да, как и утверждал Лондон, его язык находился на своем законном месте. А я и подумать не могла, что чужой язык, оказавшись в моем рту, способен вызывать такие невероятные ощущения. Короче, это было волшебно, трепетно, нежно, пусть и немного мокро… вот только жаль, что быстро закончилось. Лишив своих объятий и отлипнув от моих губ, Лондон вежливо пожелал спокойной ночи, а затем встал и ушел, оставив меня переваривать то, что между нами произошло.

А что, собственно, между нами произошло? Ну потанцевали, ну посмотрели древний, как макинтош бабы Люси, фильм, ну поцеловались. В моем возрасте все нормальные девчонки так и проводят свой досуг, одна я у мамы дурочка.

С таким девизом я и отправилась сегодня в школу, полная сомнений и треволнений, а переступив порог класса риторики, и вовсе чуть инсульт не заработала, увидев сидящего на моем месте Лондона.

— Кажется, теперь моя очередь наезжать на тебя, — с идиотской улыбкой сказала ему вместо приветствия.

— Мне кажется, или ты сказала «кажется»? — спросил он, тоже забив на этикет, откровенно разглядывая меня.

— Ты занял мое место, — изогнув бровь, скосила глаза в сторону парты за его спиной.

— Нет, Китти, я всего лишь уступил тебе своё. Присаживайся.

— Вот оно что, — и больше я не придумала, что ему сказать, поэтому без лишнего жеманства уселась за стол позади парня.

Лондон тут же повернулся и, подавшись вперёд, спросил:

— Как провела воскресенье?

— Напряжённо, — ответила, роясь в рюкзаке в поисках карандаша.

— И что же ты делала?

— Пахала, как раб на галерах.

— Ты уверена, что именно это хотела сказать? — ловко поймав у края стола брошенный мной карандаш, поинтересовался Лондон. — Пашут землю, а на галерах рабы… гребут, — задумчиво проговорил он, протягивая карандаш.

— Благодарю за ликбез.

Пробормотав на смеси инглиша с русским эпохи коллективизации и НЭПа, кивнула ему и ухватилась за другой конец карандаша.

— За что? — спросил парень и выглядел при этом растерянным.

— Это русское сокращение от «ликвидация безграмотности», — пояснила я.

— Вот оно что. Тогда и я благодарю за… ликбез, — последнее слово Лондон произнёс на кривом русском и, протянув через стол руку, обхватил мои пальцы, а потом накрыл их второй ладонью.

— У тебя ужасный акцент, — и я снова разулыбалась, покусывая губы, не имея ни малейшего желания освобождать свою руку.

Я не выдернула ее даже, когда в класс вошла Зита. Бросив взгляд в нашу сторону, она сразу смекнула, что к чему, и, поддав газу, стремительно протопала на свое место. Но, стоило только появиться на горизонте Олли, как я тут же отдернула руку, спрятав под столом обе, и с выражением лица «а я чё, я ничё», изображая хладнокровие и пофигизм вселенского масштаба, взглянула на неё.

Девушка зависла возле своей парты и несколько мгновений взирала на нас с Лондоном очень уж пристально и скептически, а после чего обратилась к брату:

— Поверить не могу! И когда ты только успел?

— Ты это о чем? — спросил Лондон.

— Кэти, ведь я же тебе говорила, — обреченно простонала Олли, а в ее взгляде читалось явное разочарование.

Я так и не сообразила, что ответить на ее завуалированную претензию, молча разглядывая обложку своей тетради.

— О чем это она? — спросил Лондон, снова повернувшись ко мне.

Но от необходимости что-то отвечать ему меня избавил звонок и Маверик, ворвавшийся в класс почти одновременно с его дребезжанием. Пока я изучала спину Лондона, изредка бросая взгляды на поборницу моральных устоев и моей добродетели в лице Оливии Митчелл, Рик уже начал вкладывать знания в головы студентов. Вот только с моей головой творилось что-то неладное, и немой укор во взгляде Олли, от которого так и веяло духом эмансипации, был лишним тому подтверждением. И ее можно понять. Быстрее Кати Чесноковой противнику сдалась только Бастилия и сборная Уругвая по фигурному катанию. Бабу Люсю Филиппов полвека обхаживает, и она – ничего, держится. А что делаю я? Целуюсь и строю глазки самому ненадежному парню в школе. Все его чертово обаяние!

— Кейт, ты меня слышишь?

Из болота самоуничижения, в которое я все больше погружалась, меня вытянул внезапный вопрос Рика. Точнее, внезапным он был лишь по моим ощущениям, потому как Рик и все остальные в классе таращились на меня, ожидая реакции, должно быть уже прилично долго.

— Да? — откашлявшись, я нахмурила брови, чтобы придать своему лицу хоть каплю осознанности.

— Есть сигнал, — заржал кто-то с последних парт.