Излечи мою душу - Лейтон Кэрри

– Ты права, извини, – я достала из шкафчика пачку Coco Pops и насыпала хлопья в пустую миску. – Позабочусь о чихуахуа миссис Уильямс. Без проблем. Погуляю с ним перед тем, как поеду в кампус, и потом, когда вернусь. Остальное тоже выполню, не переживай, – примирительно сказала я.

– Разумно, – мама положила руку мне на плечо. – И, пожалуйста, хотя бы в первый учебный день надень что-нибудь поизящнее.

Затем она еще раз глотнула кофе, бросила «увидимся за ужином» и ушла. Я налила в миску с хлопьями немного холодного молока и села за стол. В этот самый момент экран телефона, который лежал около раковины, загорелся.

Новое сообщение!

С ложкой, полной кокосовых хлопьев, я как идиотка кинулась смотреть, кто это, но споткнулась о ковер и плашмя растянулась на полу.

Какая же я жалкая, поделом мне!

Это было сообщение от Тиффани – сестры-близняшки моего парня. Разочарование снова обожгло внутренности: я-то надеялась, что это Трэвис, но скорее конец света случится, чем он напишет первым.

Тиффани: Доброе утро! Сегодня твоя жизнь приобретет смысл.

Я: Всю ночь не смыкала глаз от эйфории.

Тиффани: Ни капли не сомневаюсь. А ты пойдешь сегодня на вечернюю тренировку?

Я несколько раз перечитала последнее предложение, пытаясь определить, верно ли поняла написанное. С каких пор Тиффани интересуется спортом? Все ее мысли заняты модными трендами да любимыми тру-крайм-подкастами. Она никогда не потратит время на дурацкую баскетбольную тренировку.

И тут меня осенило: это спрашивает не Тиффани, а Трэвис. Жалкая попытка получить информацию через сестру. Вот трус! Исчез на два дня, оставив меня в полном раздрае, и даже не попытался подобрать нелепую отговорку, на которую я, скорее всего, купилась бы или сделала бы вид, что купилась. Но нет. Он использует сестру – мою лучшую подругу.

Я: Скажи Трэвису, что если он хочет что-то узнать, то пусть приложит усилия и спросит меня об этом лично.

Ответ прилетел незамедлительно:

Тиффани: Он заставил меня – я ни при чем! Знаешь же, что я на твоей стороне. Я заберу тебя, и мы вместе поедем в кампус. Будь готова в восемь часов, люблю тебя!

Кто бы сомневался, это был Трэвис. Конечно! Что ж, я сыта по горло его выходками и оправданиями.

Бросив телефон на стол, я вымыла за собой посуду и вернулась в комнату. Честно поискала в шкафу что-нибудь красивое, чтобы порадовать маму. Примерила облегающий белый свитер с вырезом, декорированным кружевом. Свитер был хорош, но, глядя в зеркало, я заметила, что грудь выставлена напоказ.

Не пойдет. Не хочу лишнего внимания.

Вернув неподходящую вещь в шкаф, я натянула темные узкие джинсы с завышенной талией и белую толстовку, прикрывающую задницу. Так-то лучше! Подсушила волосы, собрала их в высокий хвост в попытке укротить пушистость, взяла сумку и положила в нее одну из любимых книг – «Чувство и чувствительность» Джейн Остин. Смогу отвлечься в перерывах между занятиями.

Перед выходом из дома я еще раз посмотрела на себя в зеркало. Увиденное мне не понравилось: серые, слегка покрасневшие глаза выдавали ужасное состояние после выходных, недосушенные волосы просили пощады… Я распустила их и попыталась спасти ситуацию полотенцем, но лучше не стало. И пусть.

Вооружившись зонтиком, я поспешила на улицу, чтобы окончательно не сойти с ума.

Глава 2

В восемь за мной приехала Тиффани на своем огненно-красном «форде». Я попросила дать мне пять минут, поскольку еще гуляла с Чарли – так звали собаку миссис Уильямс.

В салоне «форда» царил цветочный аромат духов. Тиффани, как обычно, выглядела ослепительно: русые волосы до плеч, карие глаза, оттененные тонной туши. Когда я уселась, она настороженно на меня посмотрела.

– Итак… – подруга побарабанила пальцами по рулю. – Ты как? Как здоровье?

Она явно прощупывала почву, пыталась понять, злюсь ли я на нее за помощь Трэвису или нет. Но я подругу не винила, все понимала: Трэвис ее брат, и на месте Тиффани я поступила бы точно так же.

– Могло бы быть лучше, – призналась я, пристегивая ремень безопасности. – От гриппа еще не оправилась, голова жутко болит.

– Ты приняла обезболивающее? У меня есть, дать?

– Нет, не волнуйся, пройдет, – я помассировала виски, пытаясь унять боль.

– Ох, ты все еще предвзято относишься к таблеткам из-за матери? Если передумаешь, лекарство там, – Тиффани кивнула на сумку на заднем сиденье и завела двигатель.

Когда мы выехали с подъездной дорожки, подруга вернулась к разговору:

– Извини за сегодняшнее утро. Я не хотела обманывать тебя, особенно после того, как он с тобой поступил. Но Трэвис может быть таким душнилой… Я сдалась! – она закатила глаза.

– Не извиняйся, Тифф, ты не сделала ничего плохого – это он идиот, – я включила радио.

– Это точно, – подруга прибавила громкость.

Дальше мы ехали молча. Дорога к кампусу пролегала мимо жилых домов, чьи ухоженные сады окутала унылая серость середины сентября. Несколько раз я ловила на себе взгляд Тиффани, но вида не подавала.

Дождь прекратился, когда мы подъехали к кампусу и припарковались на месте, предназначенном для студентов. Стоило мне коснуться ручки дверцы, как подруга вернулась к незакрытой теме:

– Слушай, ты же знаешь, я стараюсь не вмешиваться в ваши отношения, но как друг я должна спросить: ты уверена, что все в порядке? Я ведь вижу, что Трэвис ведет себя с тобой как настоящий придурок, он знает, что может ошибаться, потому что ты все прощаешь. Но, черт подери, в этот раз ты не должна спустить ему все с рук!

– Знаю, Тифф, – я вцепилась в колени и расправила плечи. – Знаю, что лучше бросить его. Но как? – мне было сложно это сделать, но я все-таки посмотрела ей в глаза. – Я не могу… пока не могу.

Тиффани покачала головой, облизнула губы и уставилась на дорогу.

– Ты слишком хороша для моего брата, все это понимают, кроме тебя.

– Знаешь что? – я хлопнула себя ладонями по бедрам, чтобы разрядить атмосферу и закончить неприятный разговор. – Сегодня начинается второй курс, я наконец-то вернусь к любимым занятиям и не хочу, чтобы Трэвис омрачил мне этот день. Так что давай закроем тему.

Ответа я решила не дожидаться и выскользнула из машины.

– Ты же понимаешь, что закрываешь глаза на проблему, которую рано или поздно придется решать? – бросила мне вслед Тиффани.

Я обернулась и поправила сумку на плече.

– Не спорю, ты это часто твердишь. Рано или поздно…

Подруга косо посмотрела на меня, но промолчала. Мы пошли к зданиям из красного кирпича. Их окружали живые изгороди и деревья, окрашенные по-осеннему в оранжевый и желтый цвета.

– Солнце, мне пора бежать, – Тиффани посмотрела на часы. – Через десять минут встреча с секретарем, нужно заполнить учебный план. Поговорим позже, хорошо?

– Конечно, увидимся.

Мы обнялись, и я проводила подругу взглядом до здания факультета социологии.

Оставшись одна, я стала наблюдать за ежегодным зрелищем: воодушевленные родители везли чемоданы детей в общежитие, а на лицах студентов читалось смирение с временным дискомфортом.

В прошлом году меня так же провожала мама. Она плакала, фотографировала меня и каждый уголок кампуса, с гордостью отправляла кадры друзьям и родственникам. А потом от общежития пришлось отказаться – слишком дорого. Но я была не против: наш дом не так далеко, и я спокойно добираюсь до университета на автобусе.

Я оглянулась по сторонам: в таких многолюдных местах мне то и дело кажется, что все смотрят на меня, хотя умом я понимаю, что это не так.

Как-то в первый день в средней школе учитель предложил нам рассказать немного о себе перед всем классом. Пока моя очередь приближалась, паника внутри нарастала, и я снова и снова повторяла, словно мантру, свою презентацию: «Здравствуйте. Меня зовут Ванесса Кларк. Я живу с родителями, ненавижу изюм в печенье и соленые огурцы в бигмаке». Со временем я частично поборола свою застенчивость – благодаря Алексу.