– Эмм… – сосед пожимает плечами. – Я бы назвал его всадником апокалипсиса, но можешь назвать, как тебе нравится.
– Снезёк? – предлагает Стеша.
– Отлично. Пусть будет Снежок.
– Он не похож на Снежка, дочь, он не беленький. – зову сзади.
– Очень похож, – усмехается Степан. – Снежок с шоссе.
– Ну, если только, – соглашаюсь и прохожу следом за Степаном.
Он снимает со Стеши шапку и отпускает ее на пол как раз в тот момент, когда из спальни с протяжным мяуканьем появляется заспанный котенок.
– Какой миенький! Какой маенький! – тут же бежит к нему дочь, а котенок дыбит спину и боком уносится в комнату.
– Куда в обуви? – бросаюсь следом, но врезаюсь в мощную руку, преградившую мне дорогу. Сосед мягко возвращает меня ладонью обратно.
– Не трогай. – серьезно смотрит на меня. – Пусть играет.
– Да надо раздеть ее, жарко. – объясняю ему, как маленькому.
– Сейчас разденем. Только ты мне расскажи, Настя, почему твоя дочь боится отца? – Степан склоняется к моему лицу и долго всматривается в глаза.
Его тихий голос звенит как сталь и вибрирует от бешенства.
– И почему ты плачешь?
Глава 25. Настенька
– Стеша не боится отца, – отстраняюсь назад, вжимаясь в комод. – Просто… мы в разводе и приняли решение, что так будет лучше. Я работаю, моя дочь под присмотром бабушки. И ничего я не плачу.
Степан отстраняется, хмуро глядя на меня.
– И стоит оно того? – фыркает. Вижу в его взгляде непонимание и осуждение.
– Это временно, – медленно выдыхаю, стараясь унять подскочивший пульс.
Хочется… расплакаться у него на груди. Чтобы обнял крепко-крепко и просто гладил по волосам. Просто расслабиться в руках сильного мужчины и отпустить ту боль, что уже проела в душе огромную дыру. Но какой в этом смысл?
Он защитит меня от моего бывшего мужа? Вернет мне Стешу? Кто он нам? Никто. Сосед. Да и закон на стороне отца.
Сначала у меня не было квартиры, теперь есть квартира. Но еще теперь есть ипотека, а это высокая финансовая нагрузка. Дальше еще что-нибудь будут придумывать. И все, что мне сейчас нужно – грамотный адвокат, который сможет защитить мои права.
– Дядя Степа! – Стеша выбегает из комнаты и Степан тут же переключается на нее. – Котеносек под каватку пятался!
– Сейчас мы его оттуда выманим, – усмехается сосед и тянет моей дочери руку, а она без промедления тянет ему свою. – Только давай разденемся. Есть хочешь?
– Кафетьку? – смотрит на него Стеша, задрав голову.
– Кафетьку. – усмехается он.
Наблюдаю, как Степан сажает Стешу на стул и, присев на корточки, снимает с нее ботиночки. Они такие крохотные в его огромных ручищах, что кажутся игрушечными.
Когда дочка оказывается освобождена от верхней одежды, наверное, сосед и сам замечает то, насколько она маленькая, потому что внезапно ещё более аккуратно поправляет ее кудряшки и, разглядывая, молча вздыхает.
– Что стоишь в дверях как не родная? – встает и уточняет, не глядя на меня. – Доставай чашки.
– Котеносек, – напоминает Стеша.
– А, да. – хмыкает Степан и достает из шкафа пакетик корма. – Вот так делай.
Сосед трясет пакетом и он громко шуршит. Отдает Стеше. Она принимается им старательно трясти и через пару секунд с протяжным воплем на кухню влетает Всадник Апокалипсиса.
Он с лету запрыгивает ошалевшей дочке на руки и глядит ей в глаза, не прекращая орать.
– Он хосет кусять, – смотрит Стеша на соседа с восторгом.
– Корми, – кивает он с серьезным видом и достает из полки конфеты, пока Стеша с азартом выковыривает из пакета корм и дает котенку с руки.
Сидим втроем и пьем чай. Стеша болтает ногами и периодически подаёт Степану явно дорогущие шоколадные конфеты и он разворачивает их, сразу пихая ей в рот, потому что руки дочери заняты кормом и котенком.
Это выглядит для меня очень странно, потому что я никогда не представляла рядом с моей дочерью мужчину. Даже чисто гипотетически.
Я все это время жила только одной мыслью – я её отвоюю и мы будем жить вместе. То, что в моей жизни когда-нибудь появится человек, который будет жить с нами, и, например, мы сможем просто вот так сидеть на кухне и пить чай вместе, я даже не представляла.
Мечтала ли я после развода о крепком плече рядом? Мечтала, конечно же. Но никогда это у меня ни в одну картинку совместного быта не визуализировалось. Я и дочь в моих мыслях всегда были отдельно, я и мужчина – отдельно.
Я даже не думала, что мой ребенок может быть интересен кому-то, кроме меня.
Это подтверждали примеры моих девочек перед глазами.
– Степан, а почему вас заинтересовала Стеша? – смотрю на него.
– Люблю детей, – отвечает он, бросая на меня короткий взгляд.
А ведь до этого говорил, что не любит.
– А что не заведете? – не удержавшись, беру конфету.
Настоящий шоколад настолько нежный, что просто тает во рту.
– Ты психолог? – хмурится он.
– Да просто интересно. Обычно мужчины с вашим статусом и в вашем возрасте не бывают холостыми.
– Анастасия! – рыкает сосед и внезапно пихает мне в рот ещё конфету.
Пытаюсь увернуться, но ловлю испуганный взгляд дочери и, вздохнув, губами принимаю из рук Степана сладость.
– Иногда лучше жевать, чем говорить. – он, довольно ухмыльнувшись, слизывает с пальцев подтаявший шоколад.
– Дядя Стёпа, – зовёт его Стеша, аккуратно дёргая за рукав. – Не Анястясия… Нястенька.
– Настенька? – хмурится он снова, глядя в ее взволнованное лицо и пытаясь разобрать слова.
Дочка довольно кивает.
Сосед переводит на меня задумчивый взгляд и буравит им, отчего я даже жевать перестаю.
– Да что не так-то? – смущенно откашливаюсь и прикрываюсь чашкой.
– Интересные вы… Настенька.
Будто спаситель от неловкого момента, в кармане звонит телефон. Юля.
– Настя, ну что? Мы с Ромашкой можем выдвигаться. – слышу ее запыхавшийся голос в трубке. – Где встречаемся?
– Ой, Юль, – смотрю на время. – Давай минут через тридцать-сорок в кафе с игровой?
– А потом на мультфильм, да?
– Да, как и договаривались, – соглашаюсь и прощаюсь.
– Юя? – уточняет Стеша. – А котенок?
– Да, солнышко. Мы же договорились погулять с Юлей и Ромой. А котенок должен лечь спать после того, как покушал.
– А дядя Степа? – оборачивается на соседа дочка и я теряюсь. Ну не звать же его с нами, в самом деле?
– А я тоже посплю, – усмехается он.
– Устал? – вздыхает она.
– Устал, – хитро щурится Степан, глядя на Стешу, а она внезапно обнимает его за руку и, прижавшись к ней щекой, жалеет.
– Ладно, беги, отнеси Снежка на кровать и приходи одеваться. – гладит он ее по голове и помогает дочке слезть со стула.
Я встаю следом за дочерью и убираю чашки со стола, ополаскиваю их.
Чувствую тепло и благодарность к Степану, несмотря на то, что мы пробыли у него в гостях совсем недолго.
Слушаю, как он что-то тихо басит в другой комнате, а Стеша лепечет ему в ответ. Улыбка сама собой растягивает губы.
Это приятно, когда самый дорогой тебе человек важен не только тебе. Я прекрасно понимаю, что, если со мной что-то случится, мою дочь ждёт не самая завидная судьба и хорошо, если рядом с ней будет бабушка.
Если бы в нашей жизни появился мужчина, который смог принять ее как свою родную, то мне было бы гораздо спокойнее жить на этом свете.
Только где такого найти, когда даже родной отец ведёт себя, как мудак? Да и как доверить своего ребенка чужому человеку? Пустить его в свою жизнь, отмахнувшись от тысячи страхов?
– Настенька, отвисни, – подпрыгиваю от баса за спиной.
Понимаю, что стояла и пялилась в одну точку, а Степан уже одел Стешу. Сейчас она сидит у него на руках, обняв за шею.
