Мой властный доктор (СИ) - Ковальская Агата

Мама, конечно, как могла утешала дочку:

— Не обращай внимание, Клавушка, на глупых девочек — они просто еще не понимают, какое у тебя красивое имя, — мама достала какой-то старый журнал, зашуршала страницам и показала Клаве фотографию, — Смотри, это актриса Клавдия Кардинале, видишь?

— Клаудия! — Клава тыкала пальчиком в подпись к фотографии. — Ее зовут Клаудия! Почему ты не назвала меня как ее, если она тебе так нравится?

— Ну, это у них, у итальянцев — Клаудиа, — начала оправдываться мама, — А по-нашему — Клавдия, разве не так?

— Не так! — затопала ногами Клава, — Ненавижу это имя! Ненавижу всех! Вырасту и уеду далеко и имя поменяю, так и знай!

Она так и сделала. Окончив школу, Клавдия тут же уехала в Питер, чтобы изменить жизнь и имя раз и навсегда.

Клавдия поменяла паспорт и теперь ее звали Клаудиа, и больше она никогда не возвращалась в родной город, ни разу. Иногда она разговаривала по телефону с мамой и изредка отправляла ей деньги — не слишком больше. Для Клавы, разумеется, для мамы же это были значительные суммы. Каждый раз она звонила и со слезами благодарила дочку, что вызывало у Клавдии дикое раздражение и желание побыстрее закончить разговор. Она никогда не приглашала маму в гости, а та и не заикалась об этом, зная, какая у дочки нервная и тяжелая работа. Даже когда мама лежала в больнице, Клавдия так и не навестила ее, только перевела денег на сиделку и лекарства — у нее был очень напряженный период — она рассталась с любовником и пребывала в жуткой депрессии.

К слову, именно он, генеральный продюсер крупной кинокомпании, сделал из незаметной студентки Клавы, гламурную диву, потратив целое состояние на ее преображение, как внешнее, так и внутренне.

Клаудиа теперь была своей в модных тусовках, общалась с известными людьми, бывала на кинофестивалях и могла часами рассуждать о Бергмане, цитировать Кафку и безошибочно определять подлинность Биркин.

При всей внешней хрупкости, Клаудиа была настоящим танком, который едет по дороге, подминая под свои гусеницы всех, кто ей мешал. Так же она без сожаления оставляла в прошлом то, что уже устарело и тяготило ее. Того продюсера она тоже покинула, погоревала немного, но он стал слишком старым и сентиментальным, к тому же ему пришлось удалиться от дел, а Клавдия не могла стоять на месте и быть жилеткой немощному старику.

Все мужчины, с которыми она сближалась, были успешными и статусными и готовы были потакать всем капризам светской львицы.

Один лишь Казанцев ускользнул от нее. Клаудиа, конечно, заметила, как жадно он смотрел на Дашу — он просто пожирал ее глазами.

Господи, да и что эта девчонка может ему дать? Смешно! Разве можно сравнить квас и шампанское? Она, Клавдия, умела так любить мужчин, что они потом и думать не могли ни о ком другом! В постели Клаудиа была богиней, ее любовники иногда рыдали, когда она их бросала.

Неужели она не справится с этой пигалицей? Клаудиа хмыкнула и решительно встала. Было пора идти в гримерку. Шоу скоро должно начаться.

В студии вспыхнули софиты и ведущий шоу, лучезарно улыбаясь, представил зрителям Клавдию:

— Друзья, в эфире программа “Вечерняя гостиная”. С вами, как всегда, я — Антон Наумов. Сегодня в программе наша коллега из Санкт Петербурга, телеведущая и режиссер — Клаудиа Росси!

Под аплодисменты зрителей, Клаудиа прошла к красному диванчику и села, изящно закинув ногу на ногу. Антон присел рядом.

— Во-первых, хочу сделать вам комплимент, — галантно начал разговор Антон, — Вы прекрасно выглядите. — Клаудиа широко улыбнулась — на ней было надето черное платье с глубоким декольте, которое, действительно, очень ей шло и соблазнительно облегало фигуру.

— Хочу сразу задать, интересующий нас всех вопрос, — продолжал тараторить Антон, — Откуда у вас, Клаудиа, столь экзотическое имя и не менее экзотическая фамилия? У вас итальянские корни?

— Добрый вечер, Антон. — Клаудиа обвела глазами зрителей, — Рада видеть вас, друзья, — помахала она рукой и зал взорвался аплодисментами, — Да, действительно, мой папа был итальянцем, — вдохновенно врала Клаудиа, не рассказывать же, о том, что ее мама родила ребенка от заезжего командировочного, которого она больше никогда в жизни не видела и даже не могла потом вспомнить, как его звали, — К сожалению, папа умер, когда я была совсем крошкой и мама вернулась из Италии на родину.

— О, очень вам сочувствую. — Антон состроил страдальческую мину, так что Клавдия чуть не прыснула, — Наверное, вашей маме пришлось не легко.

— Всем было сложно. — пожала плечами Клавдия, — Но все это в далеком прошлом.

— Конечно! — Антон улыбнулся, — Совсем скоро мы увидим ваш фильм об известном хирурге — кардиологе. Вы можете рассказать, как вам пришла идея снять фильм о враче? Пусть он и выдающийся доктор, но обычно героями документального кино становятся люди более публичных и модных профессий — актеры, адвокаты, банкиры…

— Разве есть профессия более благородная, чем врач, который спасает людей? — улыбнулась Клавдия, — Вадим Петрович Казанцев — один из мировых светил в кардиологии, его приглашают для консультаций в клиники во всем мире, он проводит множество сложнейших операций и делает такое, что еще пару лет назад было просто невозможно… Но и я должна еще кое в чем признаться… — Клавдия смущенно и робко улыбнулась.

— Интересно! — заерзал Антон, — Мы все внимательно вас слушаем! Клаудиа, не томите!

— Дело в том, что Вадим Петрович… — Клаудиа потупила глаза, — Вадим — мой любимый мужчина…

Глава 28

Казанцев приехал в клинику пораньше. Сегодня у него были назначены консультации для пациентов, приехавших из регионов, и он хотел успеть просмотреть истории болезней. Многие приезжали в столицу всего лишь на день, и важно было не пропустить ни одной детали — порой его рекомендации могли резко изменить ход лечения.

Казанцев вошел в отделение и услышал громкий разговор дежурных сестричек.

— Она прямо так и сказала? — ахнула Надя.

— Прямым текстом! — подтвердила Леночка, — Ой, здрасьте, Вадим Петрович… — девушки замолчали и быстро убежали.

Казанцев заглянул в ординаторскую, чтобы узнать все ли в порядке.

— Как у нас? — он взглянул на сидевшего за столом Валеру, — Никаких эксцессов, надеюсь?

— Все в рабочем режиме, Вадим Петрович, — Валера быстро что-то писал, — В третьей палате у Фёдорова анализы отличные, посмотрите — думаю, что можно его выписывать со спокойной душой. Он уже рвется домой, говорит, что у него праздники пропадают на больничной койке.

— Пусть еще полежит до пятницы, а то знаю я, как бывает — праздники, друзья, а потом опять к нам.

— Ок, — кивнул Валера.

— Вадим Петрович, доброе утро! — в ординаторскую зашла Елена Владимировна, — Вас кажется можно поздравить?

— Доброе. — поздоровался Казанцев, — Вроде не с чем пока поздравлять. День рождения у меня в июне, а на нобелевскую не номинировали пока, так что не понял о чем речь.

— Ну как же, — Елена Владимировна, как всегда начала протирать стекла очков, — Вчера в шоу… Эта Клаудиа прямым текстом сказала, что она, то есть вы… — Елена Владимировна слегка покраснела, — То есть вы с ней…

— Мы с ней что? — прорычал Казанцев, — Что опять?! Толком объясните наконец.

— Ну она сказала, что вы ее любимый мужчина. — выпалила Елена Владимировна, — Ее ведущий принялся поздравлять, ну и было понятно, что у вас с ней что-то в перспективе…

— Что?! — Казанцев не видел это шоу, он в принципе не смотрел подобные передачи, — Это шутка такая? — побагровел он.

— Я не знаю. — пожала плечами Елена Владимировна, — Но выглядело все очень правдоподобно.

— Ты тоже это видел? — Казанцев взглянул на Валеру.

— Не, я такое не смотрю. — помотал головой Валера, — Такие передачи только бабушка у меня любит. Хотите позвоню ей и расспрошу — она наверняка смотрела?

— Не надо беспокоить бабушку. — процедил Казанцев, — Сам разберусь. — он вышел из ординаторской, хлопнув дверью.