Развод. Не простить измену (СИ) - Томченко Анна

Воздух в лёгких кончился, и я бросила трубку. Зажала лицо ладонями и села на диван.

Нельзя плакать. Надо собраться. Надо думать.

Но мне жутко хотелось спать. И ныть.

Я переоделась в пижаму и залезла под тяжёлое ватное одеяло. Слышала как вибрировал телефон. Антон с периодичностью в полчаса стучал в дверь. Все это доводило меня и я, не выдержав, заплакала.

От того, что просто боялась не справится. Что мне было дико находиться в мире, где меня предали. Что я осталась у себя одна и мне надо было все вытерпеть ради маленького солнца под сердцем.

Ночь прошла в душном и липком мне. Я металась по кровати и несколько раз просыпалась. Сидела с чугунной головой на краю постели. Сверху соседи что-то отмечали и шумели долго. Я психовала и пыталась заснуть. Телефон устал вибрировать и выключился под утро.

В начале восьмого я лежала с открытыми глазами и смотрела в потолок. Проводила анализ жизни.

На развод подала? Подала.

От мужа ушла? Почти…

Ребёнка сохранила? Да.

Работа…

А вот тут я встала с постели и, зайдя в кухню, включила чайник. Отправилась в ванну. Пока чистила зубы, страдала тошнотой. Но сегодня обошлось без рвоты. Просто противное чувство кислого чего-то на корне языка.

Так надо собраться. Надо решиться.

Где моя Анечка с первого курса, которая хотела перевернуть все в мире? Где моя успешная Анечка, которой все под силу? Где моя…

Да растоптали ее!

Предали. Обманули самые близкие люди.

Слёзы накатились, но я запретила себе сопли распускать и запила свой запрет таблетками.

На улице меня встретила испортившаяся погода. Я, короткими перебежками и прячась носом в шарф, добежала до остановки и, дождавшись свой автобус, поехала в студию.

В сумку уместилось только несколько наборов карандашей и красок. В пакете я везла с собой остальные материалы, все, кроме холстов с подрамниками. Такое проще заказать сразу в студию доставкой, а пока что можно сделать макет и отправить заказчику.

Охрана на ресепшене отдала мне ключи, и я поднялась в студию. Воткнула наушники в уши с зарубежными хитами двухтысячных и, установив телефон на штатив, приступила к работе. Я вела съёмку своей работы, чтобы потом сделать нарезки и выкладывать их так в соцсети. Это и был мой основной контент. Я просто не любила показывать себя в интернете, поэтому и выбрала такой вариант блога.

Когда первый макет был готов: целая ветка орхидеи без воды, я решила отдохнуть и спуститься в супермаркет за обедом. Взяла себе мандаринов и вернулась в студию. Пересмотрела видяхи и мне пришла в голову идея.

Двойная монетизация!

Деньги с заказов и второе — обучающие курсы.

Если набрать с десяток разных картин на каждом этапе создания, объединить все, то такой формат мог зайти. А если ещё и запустить курс для новичков, типа научись с нуля рисовать ботанику, портреты, скетчи, то…

Я бросила мандарин обратно в пакет и побежала смотреть все это в инете. Не могла остановиться. Перебирала все курсы в разных соцсетях. Вычленила вилку цен, нашла хорошие школы…

Меня всю трясло. Я не могла вернуться к макету, потому что горела идеей. Надо все сесть и посчитать, приблизительную стоимость определить, заняться аналитикой.

Антон звонил весь день и мешал мне, поэтому я засунула его номер в чёрный список. У меня тут такое происходило, а он со своими соплями лез, к Алке пусть лезет, она то уж рада будет, а мне…

На город спустились сумерки, и я чтобы не засиживаться и не ехать домой потом на такси, быстро собралась. Почти выбежала из студии, когда на мой номер пришло сообщение: «Ань, помоги мне, пожалуйста. Ань, умоляю тебя. Он отобрал Дениса а сейчас везёт меня в частную клинику на аборт».

Глава 25

А мне что слелать?

Приехать поддержать?

Что я должна была сделать?

Я стояла и кусала губы. Смотрела на сообщение и не понимала чего Антон и Алла добивались. Я заблокировала экран.

Никуда он ее не везёт, такую как Алла попробуй против ее воли отвезти, она ж всю душу вытащит.

Этим я себя утешала, когда ехала домой. Я повторяла себе, что Антон не мразь последняя, и если Алла хочет реально этого ребёнка, он не будет платить подпольным врачам, чтобы ее прокесарили.

Я добралась до квартиры и, заглянув в магазин, пошла к подъезду. Поскольку Антон был занят Аллой, я спокойна поднялась к себе на этаж и открыла дверь. Соседка выглянула, и я все же поздоровалась.

— А где этот ваш… — надменно спросила женщина и взмахнула рукой.

— Не знаю. Но вы если его ещё раз увидите, можете сразу вызывать полицию, — посоветовала я, сама в душе брезгливо скривившись. Не любила я людей, которые без спроса ко мне в жизнь лезли.

Соседка поджала губы и хлопнула дверью, верно считав мое настроение. Я покачала головой и прошла в квартиру. Я включила свет и поставила пакет с продуктами на пуфик. Переоделась и сходила в ванну. Поставив воду на пасту, я набрала Стаса.

— Привет, вы как? — тихо спросила я, размешивая в воде соль. Стас тяжело вздохнул и признался:

— Да все норм, но…

Это «но» висело надо мной как острый клинок.

— Но сейчас будем готовиться к операции. И прогноз хороший. Все отлично. Мы вовремя успели, но понимаешь…

— Тебе все равно страшно… — закончила я за брата и он выдохнул. — А Лиза сама как?

— Лиза бодрее меня. Она боец настоящий, но я знаю, что внутри она тоже боится, — как-то грустно усмехнулся Стас, и я присела на стул.

— Я бы хотела ее поддержать… — призналась я, а у самой сердце кровью обливалось, когда представляла картины, где Лиза, солнечная наша лисица, грустно улыбалась и даже интонацию ее словно слышала.

— Поддержишь, — выдохнул Стас. — Когда вернёмся в Россию.

Я поймала брата на слове, чтобы точно быть уверенной, что наше общение не прервётся, и мы попрощались. Мне не хотелось ничего говорить Стасу про свои дела, мне важно было узнать как у них обстояли свои.

Я долго ещё сидела и медитировала на огонь конфорки, а потом опомнилась и стала готовить пасту. На телефон приходили один за одним сообщения от Аллы.

«У тебя ничего святого нет?»

Нет. Не было. После того, как она пожертвовала жизнью моего ребёнка.

«Ань, он не шутит! Помоги мне»

А мне кто поможет от вас избавиться?

«Аня, ты не можешь вообще ничего делать, он решительно настроен избавиться от ребёнка»

Так и Алла была решительно настроена.

После десятого сообщения у меня сдали нервы, и я заблокировала контакт.

Поужинав и сев снова разбираться с курсами для новичков, я никак не могла сосредоточится на работе, потому что в соцсетях постоянно мелькала всякая реклама. У меня в голове словно каша образовалась, и я нервно кусала губы. А потом плюнула и, выставив свет от лампы на кухонном столе, закрепив на мелком штативе телефон, я включила запись. И стала рисовать.

Мужской портрет.

Параллельно я показывала на отдельном холсте элементы портрета: губы, глаза, построение черепа, штриховку.

Через три часа, когда у меня затекло плечо и на боку ладони все почернело от карандашного грифеля, я очнулась. И посмотрела на портрет целиком.

Брутальный мужчина с насмешливой улыбкой.

Хорошо вышло. Только волосы надо поправить.

На мобильном светились время начало одиннадцатого и я отправилась готовиться ко сну.

Следующие две недели слились в непрекращающийся дедлайн. Я торопилась с картиной, макет вышел шикарным. На первом холсте орхидея ещё не распустившаяся и на стеклянном фоне, второй холст, который я уже отдала — орхидея на воде, и третий холст словно на помятой бумажной подложке — увядшая орхидея, которая пеплом рассыпалась на ветру.

Заказчик был так доволен, что аванс мне перевёл на следующий день после утверждения. И я хотела закончить эту работу, чтобы посмотреть на неё в интерьере. На объёмные из гипса лепестки орхидеи и глянцевые блики смолы.