Другой брат (ЛП) - Пейдж Тирни

Я поднимаю руку, чтобы остановить её.

— Нет, я поняла это. Я имею в виду, почему ты никогда мне этого не говорила?

— К тому времени, как он околдовал тебя своей «удивительной личностью», было уже поздно. — Она показывает кавычки в воздухе.

— Что ты имеешь в виду? Он ведь красивый и очень обаятельный! — восклицаю я.

— Да брось, — фыркает Анна. — Я встречала освежители воздуха для писсуаров с лучшей внутренним миром и большим обаянием, чем у него. Повезло Джеймсу, что вся внешность досталась ему.

Я сижу неподвижно, поражённая.

— Надеюсь, это заставило тебя почувствовать себя лучше, — говорит она, улыбаясь с долей сочувствия.

— На самом деле, теперь мне только хуже, — отвечаю я, отпуская её руку и поднося свой бокал к губам.

— Ладно, — соглашается она. — Но я просто честна. К твоему сведению, ты потрясающе красива и намного лучше него. Думаю, он прыгнул выше головы с тобой, и это только раздуло его и без того огромное, уродливое эго. Он поймёт, что натворил, когда осознает, что упустил. Вот увидишь. — Она поднимает свой бокал, чтобы чокнуться со мной.

Когда я опускаю бокал, Лукас видит меня. Кажется, время замедляется до невозможного, а моё сердце бешено колотится за рёбрами. Я чувствую, как мои щёки заливает румянец, а руки начинают дрожать. Я делаю вдох и позволяю себе ещё три секунды смотреть на него, прежде чем отвернуться.

— Кажется, я хочу домой, — тихо говорю я Анне, снова бросив взгляд на Лукаса, который вернулся к своей спутнице, будто не замечая меня.

Как так получается, что ты можешь узнать человека так близко, а потом вести себя, как будто он никогда не существовал? Как будто человек, который тебе был так дорог, больше ничего не значит и тебе не хочется иметь с ним ничего общего? Эта мысль оставляет в сердце пустоту, которое отчаянно просит быть заполненным.

— Да, поехали, — соглашается Анна, вставая с места. — Подожди здесь, я проверю, всё ли с Джеммой в порядке.

Я киваю и жду её возвращения. Когда она возвращается, на её лице появляется хитрая улыбка.

— Она уходит с ним. Включила геолокацию, чтобы я могла проверить, — сообщает она, игриво приподнимая брови. Я с трудом улыбаюсь в ответ. Музыка стихает, когда мы выходим на улицу.

Вечерний воздух немного охладился, пока мы стоим у тротуара. Я достаю телефон из сумочки и открываю приложение Убер.

— Хочешь поехать ко мне? Ты можешь остаться у меня, — предлагает Анна с ноткой сочувствия в голосе.

Прежде чем я успеваю ответить, грубоватый голос перебивает нас:

— Я отвезу её домой.

Мы обе ошеломлённо оборачиваемся и видим Джеймса. Его взгляд уже направлен на меня.

— Привет, Джеймс, — тихо произношу я.

— Привет, Эйприл, — отвечает он с оттенком беспокойства в голосе.

К нам подъезжает автомобиль.

Мы стоим в напряжённой тишине, пока Анна, наконец, не говорит:

— Ну, ладно. Это моя машина. Ты уверена? Эйприл, всё нормально?

Я смотрю на Джеймса.

— А как же твои вещи? Тебе не нужна гитара?

Он пожимает плечами.

— Оливер отвезёт её домой.

Его взгляд пробирает до глубины души.

— Ты точно уверен? — спрашиваю я.

Он хмыкает.

Удивлённая его предложением, я оборачиваюсь к Анне и запинаюсь:

— Д-да. Ты можешь ехать.

— Хорошо, тогда я зайду завтра, — отвечает Анна, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать меня в щёку. Она бросает настороженный взгляд на Джеймса, затем садится в свою машину.

Когда машина отъезжает, я поворачиваюсь к Джеймсу.

— Тебе не обязательно это делать, — говорю я.

— Я хочу.

— Почему?

— Я видел, что произошло там, внутри. Ты выглядела… — Он замолкает, и я поднимаю брови, ожидая продолжения. Он проводит рукой по своим волосам. — Ты выглядела расстроенной.

Это явно не то место, чтобы обсуждать такие вещи, поэтому я быстро меняю тему.

— После вашего выступления я не смогла тебя найти.

Теперь он поднимает бровь.

—– Ты следила за мной, Эйприл?

— Нет… Я просто…

— Я шучу.

— О.

— Я видел своего брата, — говорит он.

Я киваю, ничего не отвечая. Само упоминание Лукаса заставляет моё сердце провалиться, а желудок сжаться. Я молчу, возвращаясь к своему телефону, чтобы заказать такси. Джеймс перебивает, осторожно положив руку на мою.

— Давай я закажу машину.

— Хорошо, — тихо отвечаю я, украдкой глядя на него, пока он занят своим телефоном.

Я ловлю себя на мысли, насколько он отличается от своего брата.

— Вы сегодня были действительно хороши, — говорю я, даря ему слабую улыбку.

— Спасибо, — отвечает он, и уголки его губ едва заметно подрагивают.

Снова наступает тишина, прежде чем Джеймс нерешительно произносит:

— Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть.

Я бросаю на него короткий взгляд, чувствуя, как глаза начинают наполняться слезами. Отворачиваюсь, чтобы избежать его сочувственного взгляда. Я знаю, что если скажу хоть слово, то сломаюсь.

К счастью, через мгновение к тротуару подъезжает такси.

Глава 17

Джеймс

Мы скользим на заднее сиденье, и нас окутывает запах дешёвого освежителя воздуха. Я быстро пишу Оливеру сообщение с просьбой оставить моё оборудование у меня дома, учитывая, что у него есть запасной ключ от моей квартиры. Глубоко вздыхаю и отворачиваюсь к окну, всеми силами избегая взгляда на Эйприл. Из динамиков по радио льётся меланхоличная песня, заполняя машину тягучей грустью.

Я пытаюсь избавиться от раздражения, которое вызвала сцена на танцполе, когда какой-то идиот пытался приударить за Эйприл. Клянусь, в тот момент, когда он положил на неё руки, у меня всё внутри вскипело. Обычно я не ревнивый и не собственник, но с ней всё иначе. Эйприл каким-то образом вытаскивает из меня то, чего не вызывает никто другой.

Но больше всего меня взбесило то, как она отреагировала на Лукаса и его спутницу. Я не ожидал увидеть его на концерте. Он никогда не проявлял интереса к моей музыке, тем более не приходил на выступления, да ещё и с кем-то. Несмотря на то, что Эйприл была с подругами, я заметил это выражение на её лице. Это было больно видеть. Она думала, что никто не смотрит, но я видел её так ясно в этот момент – её печаль, разбитость.

У меня всегда была слабость к ней. Интересно, рассказывал ли Лукас ей, почему мы с ним не ладим?

Сомневаюсь.

Я злюсь на своего брата. Злюсь, что Эйприл страдает. Злюсь, что он причинил ей боль. Злюсь, что он отказывается нести ответственность. Я вспоминаю те выходные, когда присматривал за Бэзилом после их расставания. Эйприл тогда выглядела… опустошённой. Уставшей. На её левой руке не было кольца, и мне стало её жаль.

Скажу прямо: мой брат – кусок дерьма. На первый взгляд он кажется обаятельным и галантным, но по сути всегда относился к женщинам как к объектам – просто развлечению, не предлагая ничего взамен.

Мы выросли в довольно стабильной семье, если не считать периодов, когда мама боролась с психическими проблемами. Но, в целом, наше детство было счастливым. Поэтому я так и не понял, откуда у него такие повадки.

Кто сломал его?

Я знаю, что в школе его травили. Он был высоким, худым и умным – лёгкой мишенью для издевательств. Но его прошлые трудности не оправдывают его поведения в возрасте тридцати четырёх лет.

Некоторые люди просто не принимают ответственность за влияние, которое оказывают на других.

Возможно, он искал внешнего подтверждения своей значимости, чтобы заполнить пустоту, вызванную его комплексами. Кто знает? Меня удивило, что отношения с Эйприл стали серьёзными. Я не думал, что Лукас когда-нибудь будет доволен идеей осесть.

Я слышу тихий всхлип, который возвращает меня в реальность. Я поворачиваюсь к Эйприл. Она такая красивая, даже сейчас, в своей боли. Её каштановые волосы мягко ниспадают на плечи и спину. Её пальцы с бордовым маникюром безжизненно лежат на коленях. Длинные ресницы обрамляют глаза, дрожа, когда она опускает веки. Она прислонилась к холодному стеклу окна, закрыв глаза, сломленная.