Ответ от инвесторов всё не приходил. Каждая минута тишины тянулась, как резина, усиливая тревогу. Я бесцельно кликал по экрану ноутбука, не в силах сконцентрироваться.
Звонил отец. Его голос в трубке звучал непривычно сдержанно, даже… обеспокоенно.
— Женя, как мать? Как операция?
— Всё стабильно. Врачи говорят, что всё прошло хорошо. Спасибо донору за кровь, — я произнёс это сухо, без эмоций. — Жаль, нельзя лично отблагодарить.
— Это пустяки. Главное, что с Людмилой всё хорошо. — Он помолчал. — А у тебя как с инвесторами? Есть движение?
— Пока нет. Жду.
— Жень… Я же говорил. Моя помощь решила бы всё в один день. Не пришлось бы никого ждать, ни перед кем прогибаться. Мы можем начать с чистого листа. И как партнёры, и как отец и сын.
Я чувствовал, как во мне закипает раздражение. Его предложение снова звучало как соблазнительная ловушка. Быстро, надёжно, но с невидимыми цепями. А приплетение восстановления семейных ценностей вообще растревожило старые раны.
— Я подумаю, — оборвал я его, стараясь, чтобы в голосе не прозвучало открытой грубости. — Мне надо идти.
Я положил трубку и с силой провёл рукой по лицу. Его настойчивость была похожа на тиски. С одной стороны — финансовый крах и долги Воганову. С другой — кабала у отца. Выбор между двух зол. И очень хочется всё бросить, найти третье зло, отдаться ему и будь что будет.
Мысли снова вернулись к Арине. К её замкнутости, к её боли, которую я причинил. К тому, как Дима смотрел на меня с ненавистью.
Я не выдержал. Появилась какая-то физическая потребность в том, чтобы увидеть её. Хоть краем глаза. Объяснить. Выговориться. Это желание и парализовало, и заставляло подпрыгивать одновременно. Каждый раз, собираясь к ней, сердце уносилось в дикий галоп.
Я знал её график. Подкараулил у подъезда её дома, когда она возвращалась с работы. Шла быстро, опустив голову, воротник пальто поднят от ветра. Она выглядела такой хрупкой и… недосягаемой. Чужой. В недоступной для меня зоне.
— Арина, — я вышел из-за угла, и она вздрогнула, отшатнувшись. Её глаза расширились от испуга, а затем сузились, наполняясь холодом.
Сердце словно провалилось куда-то от такого взгляда. Я хотел её эмоций. Может, я дурак, но для меня крик, ругань, слёзы — всё что угодно было желаннее, чем холодность и отстранённость. Я очень боялся, что она уже переболела и настолько охладела, что я стал ей безразличен.
Нет! Я не могу так просто отпустить её. Не сейчас, когда так сильно нуждаюсь в ней.
Я эгоист? Безусловно!
— Женя. Что тебе нужно?
— Пожалуйста, просто поговори со мной. Хоть как с другом. Хоть пять минут. «Ну же! Арина! Дай нам шанс! Дай шанс мне!» — намеренно не говорил эти слова, не хотел давить на неё, но состояние в глазах и на лице наверняка считывалось.
Она смерила меня ледяным взглядом.
— Друзья не лгут друг другу. И не предают. У нас нет оснований для разговора. — Это звучало с надрывом, сиплым голосом. Глаза увлажнились. «Ей не всё равно! У меня есть шанс!»
— Я всё объясню. Всю правду. Всё, что умалчивал. Ты же хочешь докопаться до сути? — я бросил это как последний козырь, отчаянный и болезненный.
Она замерла на мгновение, и я увидел в её глазах борьбу. Боль, осторожность, самосохранение. «Давай, Арина! Я знаю, вижу, что ты чувствуешь!»
— Ладно, — она выдохнула, и в её голосе прозвучала смертельная усталость. — Говори. Но это не значит, что что-то изменится. Полная картина лишь позволит выжечь тебя из своего сердца насовсем!
Мы стояли на промозглом ветру, два островка в море невысказанного.
— Прямо здесь?
Оглянувшись вокруг, Арина, ни слова не говоря, направилась к лавочке на детской площадке. Села с краю, оставляя для меня всё свободное пространство. На меня не смотрела.
— Я готова тебя слушать.
И я говорил. Начал с самого начала. Когда был семнадцатилетним мальчишкой и к нам пришли коллекторы. Как ездил в Москву. Как пришлось там остаться…
Флешбек
Осень вступала в свои права, становилось прохладно. Резкий порыв ветра заставил поёжиться. Я стоял перед вузом своей мечты с чувством безнадёжности. Шанс, что меня примут на второй волне, казался совершенно призрачным. Но непреодолимая тяга в груди словно подталкивала вперёд.
Каждый шаг — в унисон сердцу. Каждая ступенька — тяжелее предыдущей.
Я чувствовал, что совершаю предательство. Но кого я мог предать? Маму? Проблему с коллекторами решили. Уверен, она будет счастлива, если я поступлю в престижный вуз. Арину? Я ей не нужен. Пора идти своим путём.
Девушка в приёмной комиссии — студентка, наверное, года на три старше меня — смерила меня взглядом. Задала все вопросы, методично заносила данные.
— Подскажите, пожалуйста, есть какой-нибудь шанс?
— Вы бы не рассчитывали сильно. В вашей волне есть ребята, у которых баллы значительно выше, — бросила она, не отрываясь от монитора. — Давайте оригиналы документов.
— Когда я смогу узнать результаты? — протягивая документы.
— Обратитесь в 105 кабинет. Думаю, вам там подскажут конкретнее.
Стоя перед кабинетом, переминался с ноги на ногу.
Наконец постучал.
— Здравствуйте! Можно?
— Секунду.
В кабинете пахло пылью и бумагой. Помещение было больше похоже на кладовку, чем на рабочий кабинет. Три стола стояли буквой «П». Боком ко мне, за левым столом, сидел мужчина средних лет. С небольшой щетиной, в квадратных очках. Рубашка мятая. Что-то увлечённо печатал на компьютере.
Я терпеливо ждал, погрузившись в свои мысли, подбирая правильные слова. Что я тут делаю вообще?
Резкий звонок стационарного телефона заставил вздрогнуть.
— Да. Потапов? — Сердце моё забилось чаще, но, может, речь не обо мне?
Опустив трубку к груди, мужчина перевёл на меня строгий взгляд.
— Ты Потапов Евгений? — молча киваю ему. — Сядь, — махнул он в сторону старенького, потёртого дивана. — Да, Раиса Павловна, у меня. Да ладно? — на этой фразе мужчина окинул меня изучающим взглядом. — Понял, сейчас оформим, — продолжил слушать голос в трубке.
Теперь я разглядел его внимательнее и понял, что мужчиной назвать этого человека сложно. Скорее парень. Возможно, лет на семь старше меня. Но небрежный вид, обрюзгшее лицо, щетина, круги под глазами и небольшой живот ввели меня в заблуждение относительно его возраста.
Встав со своего места, он присел на угол стола.
— Итак, Евгений. На какое направление вы подаёте документы?
— Прикладная информатика.
— Мда, места ведь уже закончились. Почти. Пришли бы пораньше, не пришлось бы столько денег тратить.
Эта речь вогнала меня в ступор. Это намёк на взятку? Или на платное обучение? Чёрт! Вот зачем я сюда приперся? Сиди теперь, Жека, обтекай.
